Павел Беловол - Призраки Уэли и козни Императора

В это время Томас Уэли, в своём новом состоянии, висел в воздухе за её спиной и, наблюдая за этой картиной, тихо приговаривал:

— Ничего, милая, всё пройдёт. Я знаю, ради чего пошёл на этот поступок. Я всегда буду рядом с тобой и не позволю этому дьяволу Робинзону совершать свои скверные намерения против моей семьи.

Анна стояла на коленях. В её сознании пробегали самые прекрасные воспоминания из жизни с этим замечательным человеком. Ей припомнились их первое знакомство и первые встречи. Волнения во время венчания. Приятные проблемы, связанные с постройкой дома. Анна не заметила, как её слёзы сменились улыбками от очередных добросердечных воспоминаний.

Дух Томаса, наблюдавший за женой, будто бы читая её мысли, тоже преисполнился лучшими моментами их совместно прожитой жизни. Он был доволен подобному повороту дела, связанного с его смертью, реакцией своей любимой и любящей супруги.

Так продолжалось около часа. Анна опомнилась и встрепенулась, когда услышала шаги в коридоре, приближающиеся к кабинету. Это, несомненно, была их дочь Коринн. Она лёгкой походкой, шурша утренним туалетом, шла выяснить, куда попрятались её родители, когда завтрак в столовой уже остыл. Мать застыла в ожидании и в волнении начала судорожно обдумывать, как преподнести их дочери скорбную весть. Но так и не нашлась, что сказать, смотрела испуганными глазами на дверь. Коринн постучала и спросила:

— Мама! Папа! Вы здесь? Я могу войти?

— Да, конечно, дорогая, — ответила Анна и в её горле, пере-сохшем от волнения, больше не могло родиться ни единого слова, ни единого звука.

Коринн приоткрыла дверь, заглянула, а после вошла. Видя, что мать стоит на коленях с испуганными глазами перед сидящим в кресле отцом, она предположила, что у родителей идёт серьёзная беседа, поэтому, извинившись, хотела вернуться к двери и покинуть кабинет. Но мать умоляющим взглядом посмотрела на Коринн и глазами показала на отца, но Коринн не понимая, переспросила:

— Что, мамочка?

Ей было не видно со спинки высокого кресла отца и поэтому она с недоумением подошла поближе, испытывая необъяснимое волнение. Мать свободной рукой взяла руку дочери и, сжав её, тихим хрипловатым от обезвоживания голосом произнесла:

— Милая! Папа оставил нас.

Коринн, ясно понимая значение этих слов, но как бы для того, чтобы удостовериться лично, продвинулась к креслу и увидела то, во что не желала поверить. Но, убедившись, она бросилась к матери, обняла её за шею и с трепетом заговорила:

— Мамочка, что же это? Как же так? Но что случилось?

Она расплакалась, причитая и засыпая мать неопределёнными вопросами. Мать, ничего не говоря, обняла одной рукой своё дитя и, поглаживая ей плечо, приговаривала утешительные слова:

— Ну-ну. Всё обойдётся. Я уверена, что папа сейчас рядом и не хотел бы видеть твоих слёз.

Дух Томаса Уэли, наблюдая за этой драмой, был счастлив, что всё обошлось без обмороков и сводящих с ума нервных и психических сцен.

Призрак Джима Робинзона, наблюдая за происходящим, тихонько пятился задом вдоль стены, удаляясь в дальний угол кабинета и, чтобы не напомнить о своём присутствии, тихо ретировался сквозь стену в соседнюю комнату.

Прошло два суматошных, полных скорби и печали дня для женщин дома Уэли. Всё это время Томас находился рядом с супругой и дочерью. Разделить их скорбь и поддержать морально к ним присоединился жених Коринн, Стивен.

Всё это время Анна ежеминутно ощущала присутствие мужа. Она верила в то, что её нежный любящий благоверный постоянно находится рядом, и не покидает их.

Во время похорон Анна временами забывалась и представляла, как она разгадает тайну нового бытия Томаса и что они скоро будут снова вместе. Она была больше, чем уверена, что если Томас общался с призраком Джима Робинзона, то и они с Уэли найдут способ быть вместе, чтобы поддерживать друг друга. Что муж не бросит их и будет надёжной защитой. Ведь ради этого он пошёл на этот поступок. И от этих мыслей ей становилось чудно, и невольно на лице возникала улыбка, вместо страданий и причитаний.

Естественно, присутствующие на погребении, родственники, соседи или друзья, замечали эти слабые усмешки вместо слёз. Они могли принять Анну за безумную, или просто спятившую от горя вдову. Замечая эти усмешки, они округляли и отводили глаза, не выказывая этим своё удивление, но откладывали себе этот факт на тайную полочку, где-то в черепной коробочке носившую на своих плечах, чтобы после можно было обсудить при первом же удобном случае этот непристойный поступок.

Дух Томаса Уэли, в тот момент, когда на кладбище гроб с его телом опускали в яму, а люди потихоньку ретировались прочь от могилы, обратил внимание на трёх призраков, находившихся в нескольких метрах перед ним. Конечно! В них он узнал свою дочь Виолетту и двоих сыновей, Робинса и Питера.

Дух Томаса переполнило радостью и ликованием. Смешно прозвучит, но вот где в горе можно найти радость. Он посмотрел на Анну, будто бы говоря:

— Ты видишь? Они здесь!

Но, посмотрев на свои руки, или, точнее, на то, что сам только и видел, понял свою оплошность перед собой. И, тем не менее, он с радостью приблизился к своим детям и хотел обнять их и расцеловать. Его прежнее состояние всё никак не могло уложиться в его голове. Томас чуть не проскочил сквозь Питера. Но остановился и с улыбкой посмотрел на своих детей и сказал:

— Как я рад видеть вас, мои дорогие. Я пока такой неуклюжий, никак не могу привыкнуть к своему новому состоянию. Надеюсь, вы мне поможете справиться с этим. Сейчас я побуду ещё с мамой, а после, когда дома все лягут спать, мы соберёмся в моём кабинете и поговорим обо всём.

Робинс и Питер опустили головы, смотрели куда-то под ноги и в сторону. Виолетта нахмурилась, посмотрела на отца и с недоумением сказала:

— Это невозможно, тот умалишённый Джим Робинзон нас в дом не пускает и строит различные уловки, дабы обнаружить нас или просто делает преграды, перед которыми мы бессильны.

— Но я не понимаю, разве это возможно? — с недоумением спросил Томас.

Но Робинс иронично заметил:

— В этом мире, где ты оказался, всё возможно. Тебе просто первое время тяжело будет с этим свыкнуться.

— Да смотри, чтобы ты сам попал сегодня домой. А то если что, то просим в гости. Мы живём в старой деревянной часовне на другом конце кладбища. Там многие нашли приют, кто не смог по тем или иным причинам остаться в доме, где проживал до смерти или вообще его не имел, — предложил Питер и указал в сторону матери, давая понять, что она собирается уже уходить.

Томас оглянулся и ответил на то, что услышал:

— Ребятки мои! Не переживайте. Я явился сюда именно для того, чтобы разобраться со всем этим. И никому не дам вас в обиду. Я уже виделся с этим джентльменом и говорил с ним. Думаю, что он напуган моим поведением и всё решится самым лучшим образом. Так что не переживайте, скоро вы будете дома, я вам это обещаю.