Анатолий Бочаров - Рыцарь из Дома Драконов

Оказавшись под стеной и пройдя вдоль ее подножия несколько десятков футов, Гальс остановился и негромко, но вместе с тем отчетливо сказал:

— А вот и мы. Слезай.

Раздался шорох, переходящий в скрипучий треск ломаемого дерева, и из переплетения древесных ветвей на землю спрыгнул человек в алом плаще. Айна поняла, кто это, прежде, чем смогла увидеть его лицо, и бросилась навстречу.

— Артур!!!

— Сестренка! — Артур подхватил ее, заключая в объятия, и закружил в быстром танце. У Айны перехватило дыхание, когда мир завертелся вокруг нее, будто сошедший с ума от радости волчок, небо и деревья заплясали джигой, а брат весело смеялся, крепко прижимая ее к груди. Затем он отпустил ее и сделал два шага назад, пряча глаза.

— Прости меня, — тихо сказал Артур. — Я тебя не уберег.

О чем он толкует, черт побери? — Айна недоуменно нахмурилась.

— Из-за меня… ты могла погибнуть, — продолжил брат, по-прежнему избегая встречаться с ней взглядом. Он выглядел усталым и осунувшимся, одежда была грязной и пахла потом, а светлые волосы Артура спутались, как разорванная паутина. — Я завел тебя в ловушку.

— Брось, — недовольно сказала Айна. — Все же теперь в порядке, верно? Забыли.

— Хорошо, — Артур резко, как-то болезненно кивнул, и обернулся к Александру Гальсу, стоявшему на отдалении и бесстрастно наблюдавшему за их встречей. Граф внешне выглядел бодрее, чем Айтверн, но чувствовалось, что из этих двоих он вымотался в куда большей степени. Александр немного приподнял подбородок и встретил взгляд Артура — встретил точно также, как встречал совсем недавно своим клинком вскинутые мечи. Айна знала, что двое стоящих рядом с ней на этой поляне мужчин всегда были друзьями, но сейчас ей отчего-то сделалось страшно. — Спасибо, — вымолвил Айтверн, и девушке показалось, что он говорит с легкой неохотой.

Александр не сказал в ответ ни слова, и ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Ради нас ты предал своих, — после короткого колебания продолжал Артур. — Что теперь?

— Ничего, — спокойно ответил Гальс. — Никто не знает о том, что я сделал. А если узнает… Мартин Эрдер не будет ссориться из-за нескольких убитых солдат и потерявшей свою ценность пленницы с владетельным лордом. Ему нужен я и нужны мои мечи.

— Значит, — сказал Артур, и голос его был, как готовая порваться струна, — ты остаешься предателем. Остаешься… клятвопреступником.

— Не тебе решать, какие из клятв истинные, а какие лживые. Не тебе решать, кто предает, а кто остается верен, — отвечал очень усталый человек в синих и черных одеждах, и серые глаза его были, как два застывших куска льда. В его голосе не чувствовалось ни гнева, ни враждебности, ни чувства собственного превосходства — вообще ничего. Только усталость. — Я помог твоей сестре, потому что нахожу сделанное Эрдером преступным, идущим против чести. Но своему делу я не изменял. И ты ничего, ровным счетом ничего не знаешь об этом деле, о том, что за ним стоит. Так что не суди опрометчиво.

— Мне достаточно знать то, что я знаю, — ответил Артур, и в его голосе и его глазах ревел, выбрасывая протуберанцы пламени и снопы трещащих искр, огонь ярости. Трубы продолжали греметь далеко за спиной, призывая на войну. Налетел ветер.

— Ничего ты не знаешь, Артур Айтверн, — вздохнул Александр и двинулся обратно в парк. — Прощай. Мне пора в седло. Встретимся в бою — пощады не жди.

Гальс повернулся к ним спиной.

— Так, может, — крикнул ему вслед после короткого колебания Артур, и Айна поняла, что брат готов начать схватку, — так, может, решим все — сейчас?!

Александр Гальс замер и обернулся, внимательно глядя на молодого Айтверна. Воздух на поляне весь застыл и сгустился, готовый разродиться криком сходящейся в поединке стали. Айна сжалась, ощутив навалившийся на нее страх. Ей мнилось, что между Артуром и Александром сейчас ударит молния.

— Не сейчас, — сказал граф, медленно качая головой, — не сейчас. До встречи, сын иберленского маршала. Нам еще выпадет шанс скрестить мечи.

Глава шестая

— Сколько уж можно терпеть, прости меня Создатель! Не кажется ли вам, любезнейший герцог, что время положить конец этому безобразию? Нам уже пора разойтись по домам! — в гневе Лидия Кинни была особенно хороша. Густые черные волосы разметались по плечам, щеки покрыл румянец, высокая грудь ритмично поднималась под зеленым платьем. Раймонд Айтверн с некоторым усилием оторвался от созерцания груди графини и вздохнул:

— Прошу простить, сударыня, но вам придется подождать еще немного. Возвращайтесь в бальную залу. Развлекитесь, выпейте вина, послушайте музыку… Потанцуйте с кем-нибудь, наконец. Я не могу вас отпустить.

Графиня театрально топнула ножкой. Приведшие ее сюда королевские гвардейцы обменялись тоскливыми взглядами.

— Герцог! Это уже выходит за всякие границы учтивости. Я, мы все, пришли сюда не для того, чтоб оказаться пленниками. Это, в конце концов, дворец, а не тюрьма. Меня ждут дома муж и ребенок. Почему вы нас задерживаете?

— Потому что так сложились обстоятельства, ваша светлость, — ответил лорд Айтверн, борясь с отчаянным желанием закатить паршивке пощечину, лишь бы наконец замолчала. Или закрыть ее рот поцелуем. Последнее было бы даже лучше. Против воли Раймонд улыбнулся, и последнее не укрылось от взгляда Лидии.

— Да вы еще смеетесь над мной! — вскричала графиня. — Смеетесь! Ну вы и мерзавец, герцог! Мой муж вызовет вас на поединок!

— Довольно, — не выдержал Раймонд. — Пусть вызывает, лучше уж драться, чем вас выслушивать. Господа, — обратился он к солдатам, — проводите леди Кинни к остальным гостям. И проследите, чтоб ни в чем себе не отказывала, — гвардейцы восприняли приказ с явным удовольствием.

В дверях графиня чуть не столкнулась с капитаном Уиланом. Тот торопливо и без особенного изящества поклонился, за что получил в награду пренебрежительное фырканье. Уилан раздраженно дернул головой и, обогнув скорбную процессию, вошел в маршальский кабинет. Швырнул на стол перчатки. Взял с пола первую попавшуюся бутылку и знатно отпил из горлышка.

— Гранвердское, двенадцатого года, — сообщил герцог, рассматривая этикетку. — Я таким даже короля не угощаю.

— Ну значит хоть на что-то сгодилось, — бросил Орсон и вновь приложился к бутылке. Крякнул. Утер губы. — Получается так… Посты я все обошел, на стену поднялся. Стоят, как надо, к бою готовы. Терхол им там растолковал, чего ждать, — герцог отрывисто кивнул. — Вот только дворяне эти ваши, сэр…

— Они не мои, эти дворяне, — отрезал Раймонд, отрываясь от размышлений. — Они не мои, Орсон. И хотел бы я знать, чьи.

— Чьи-то они конечно есть… — раздумчиво сказал капитан, подходя к висящей на стене картине. — Понимаете, что здесь происходит, сэр?