Анатолий Бочаров - Рыцарь из Дома Драконов

А спустя еще несколько дней появились и первые из вассалов Айтверна. Запыхавшийся Блейр Джайлс ворвался прямиком в столовую, где слегка осоловевший от недосыпания Артур завтракал в компании Айны и Гайвена, одновременно стараясь поддерживать светскую беседу. Он рассуждал о том, сколь поэтичны первые лучи рассвета на прибрежной траве, временами широко зевая. Гайвен без особого энтузиазма соглашался, Айна отсутствующе глядела в окно. При виде всполошенного оруженосца, отдавшего торжественный, по всей форме, салют, Айтверн тихонько выругался и спросил:

— Чем обязан чести лицезреть вас, мастер Джайлс, в столь ранний час? — Час был не столь уж и ранний — восемь утра… если забыть, что лег Артур лишь в три.

Блейр, порой терявшийся, заслышав придворные речи, оторопело уставился на Айтверна:

— Там… это… Вам нужно спуститься. Приехал большой отряд.

Артур наполнил вином хрустальный бокал и меланхолически изрек:

— Знаешь, Джайлс, я устал как собака, и не как простая собака, а как старая и порядком избитая жизнью, — Айтверн отпил вина и откинулся на спинку кресла, потягиваясь. Мышцы сладко заныли, намекая, что нелишне бы вернуться в постель — и проваляться в ней до вечера. — Поэтому я не имею никакого желания спускаться к воротам и корчить из себя радушного хозяина. Тем более, я тут не хозяин.

— Господин маршал, — укоризненно сказал Джайлс, — они очень хотят вас видеть.

— Даже так? Кажется, я становлюсь местной знаменитостью, — Артур залпом выпил вино и довольно улыбнулся. — Что же, придется ненадолго скрыться от надоедливых поклонников. Конечно, это разобьет им сердце, но я никогда не отличался особенной жалостливостью.

— Не пей по утрам, — вмешалась в разговор Айна, оторвавшись от изучения пейзажей за окном, — иначе станешь таким же, как Тарвел. Начнешь все время говорить странные вещи.

— Сестренка, — Артур, и в самом деле слегка уже захмелевший, развязно улыбнулся, — а я что, еще не начинал?

— Сэр! — не унимался Блейр. — Они хотят вас видеть!

— Ну и пусть себе хотят, — Айтверн поставил бокал на край стола и любовно провел по стеклу пальцем, — я что, возражаю… Знаешь что, отыщи-ка Тарвела. Это его люди, пусть он с ними и разбирается. А еще лучше — позавтракай с нами. Споем всей компанией какую-нибудь песню. Я знаю много отличных малерионских песен!

— Сэр, в том все и дело! — с отчаянием сказал Блейр. — Это не люди герцога Тарвела!

— А чьи тогда? — Артур непонимающе нахмурился. — Святого Патрика?

— Нет… Ваши! Приехал граф Рейсворт. И просит герцога Айтверна.

Артур вскочил на ноги, от избытка чувства опрокинув кресло, вследствие чего оно грохнулось на пол.

— Проклятье! Трижды проклятье и трижды благословение! Всему, всем и вся! Мастер Джайлс, расписываюсь в том, что я недогадливый олух. Увы, мне нет прощения, а оправданием может служить лишь длительное отсутствие сна и упадок сил. Впрочем, как я уже сказал, никакие оправдания не в силах загладить вину. — Блейр озадаченно почесал затылок. Не иначе, пытался как-то сей монолог переварить. — Так что вперед, встречать любезного графа, — подытожил Артур и обратился к Гайвену. — Твое высочество, компанию не составишь?

Гайвен нахмурился. Смахнул с черного рукава воображаемую пылинку. Тряхнул головой:

— Ну… Я даже не знаю… Это же твой вассал, не мой.

— Черт с ними, с формальностями! — Артур схватил принца за плечи и рывком поднял на ноги. Со всей дури хлопнул по спине — Ретвальд пошатнулся, но устоял. — Хватить тушеваться, ты тут не лишний и лишним быть не можешь. К тому же, любезному графу будет полезно взглянуть на будущего венценосца.

— Ты весь светишься от радости, — пробормотал принц.

— Еще бы! — Айтверн расхохотался. — Это же Роальд Рейсворт, как ты не понимаешь! Надежда наша и опора! Отец на него все дела возлагал и во всем доверял. С такими достойными сэрами, как лорд Рейсворт, нам и сам черт не страшен! Ну-ка, твое высочество, — Артур критически осмотрел сюзерена, — плечи распрямь, голову подними, и не забывай глядеть орлом. Не каждый день выпадает случай произвести первое впечатление.

— Я не раз видел графа Рейсворта при дворе, — вяло запротестовал Гайвен, позволяя Артуру поправить ему перевязь и отряхнуть черный, с золотом, плащ.

— Ты тогда был в другом качестве. А сейчас все заново, считай, что началась новая жизнь. Ты теперь не отпрыск его величества, а сам по себе… и сам за себя. И пускай все зарубят на носу, что тебя стоит уважать и немного бояться… м-да, бояться все же не выйдет, — Артур раздосадовано покачал головой. Гайвен Ретвальд был хорош собой и очевидно мог произвести приятное впечатление на чувственных красоток… но что подумает о нем старый вояка, ходивший в десятки походов и знающий войну не понаслышке? Для подлинного государя принцу все же не хватало основательности и уверенности в себе. Ну да ладно, какие его годы… — Ничего, — решил Артур, — бояться первое время будут меня. Зря я при тебе маршал, что ли? Ну, пошли!

Приведенная лордом Роальдом дружина выстроилась напротив ворот Стеренхорда, развернув знамена — с Рыжим Котом, родовым знаменем Рейсвортов, и Золотым Драконом Айтвернов. Увидев собственное знамя, танцующее на свежем утреннем ветру, Артур испытал немыслимое облегчение, словно с его плеч наконец сняли изматывавшую прежде ношу. Свои! Наконец-то свои! Не союзники, не люди Тарвела, которые сделались друзьями, а не врагами, едва ли не случайно и потому оставались немного чужаками — а старые соратники отца, ходившие вместе с ним не в один поход, те, кому можно было доверять до конца! Артуру захотелось запеть песню или исполнить танец, а еще лучше и то, и другое сразу. Недолго думая, он весело хлопнул в ладоши, пару раз подпрыгнул на месте, гремя шпорами, крутанулся вокруг своей оси, а потом беззаботно рассмеялся, нимало не опасаясь, что могут подумать по поводу его выкрутас солдаты. Какая разница, кто что подумает, главное, что теперь все хорошо, а будет — еще лучше!

Рейсворт привел с собой, если оценивать на глаз, тысячи полторы конников, а то и все две. Сплошь рослые воины в полном вооружении, они построились в парадные шеренги и слитно галдели, глядя на укрепления Стеренхорда и высыпавших на их стены воинов. Айтверн, вдвоем с Гайвеном вставший на опущенном подъемном мосту, прикинул, что надо бы как-нибудь поприветствовать явившихся бойцов. В конце концов, герцог он или кто? Артур вскинул руки к небу и заорал во все легкие:

— Отважные воины!!! Я рад видеть вас здесь, в этот день и этот час! Я рад видеть вас у стен Стеренхорда, явившимися на мой зов! — Айтверн запнулся, всего на секунду. Язык у него был подвешен хорошо, и обычно он не испытывал трудностей с произношением речей, даже когда приходилось импровизировать, но одно дело поздравлять разряженную в шелка публику с праздником, чьим-нибудь днем рождения или свадьбой, и совсем иное — обращаться к целой армии. Артур понял, что не знает, о чем говорить. Еще ему вдруг сделалось не по себе. — В наступившие темные времена, когда старые друзья один за другим переходят на сторону врага… когда забываются обещания… а добрые имена втаптываются в грязь… ваша верность — знак того, что не все еще продано и предано в этом мире! Ваша верность да будет образцом для всех прочих, пусть она послужит примером для колеблющихся, окажется… путеводным маяком! Я счастлив приветствовать вас! — Айтверн прокричал эти слова и окончательно сник, испытывая растерянность. Он говорил о правильных вещах, но не знал, нашел ли для них правильные слова. И не знал, услышали ли его слова так, как слышал их он сам. И возможно ли вообще быть услышанным именно так, как следует. Может, для других то, во что он сам верит и чем живет — просто сотрясение воздуха. Может, для них это глупость, или пафосная поза, или даже ложь. Может, все эти воины явились сюда не для того, чтоб сражаться за правду, а лишь из жажды славы, наград, добычи или просто из желания проливать кровь. Может, для них нет ничего истинного, кроме собственных мечей. Но Артур верил в нечто иное, нечто более высокое, чистое, правильное… и так хотел надеяться, что хоть кому-то его вера не покажется смешной или детской.