Роберт Говард - Конан, варвар из Киммерии

— Золотая шкатулка в виде раковины в глубокой пещере на черном алтаре… — пробормотал Конан и наморщил лоб, стараясь поймать ускользающий образ. — Что-то такое я вроде видел или слышал об этом… Но как, во имя Крома, выглядит это украденное Сердце?

— Оно похоже на огромный драгоценный камень вроде рубина, но в нем пульсирует ослепительный свет, словно живое пламя…

Конан сорвался с места и крепко ударил правым кулаком по левой ладони.

— Клянусь Кромом, ну и дурак же я! Сердце Аримана! Сердце моего королевства! «Найди сердце своего королевства» говорила Зелата. Клянусь Имиром, этот камень видел я в зеленом дыму, именно этот камень Тараск украл у Ксальтотуна, уснувшего сном черного лотоса!

Хадрат тоже вскочил, и все его спокойствие спало с него, словно плащ.

— Что ты сказал? Сердце похищено у Ксальтотуна?

— Да! — загремел Конан. — В страхе перед Ксальтотуном Тараск хотел ослабить его мощь, которая, как он думал, таится в Сердце. А может, рассчитывал, что чародей, потеряв камень, вообще помрет. Клянусь Кромом… ууух!

Он разочарованно махнул рукой.

— Я совсем забыл. Тараск вручил его вору и велел выбросить в море. Сейчас этот разбойник уже добрался до Кордавы. Прежде чем я его настигну, он взойдет на палубу корабля и вручит Сердце морской пучине.

— Море его не удержит! — воскликнул дрожащий от волнения Хадрат. — Ксальтотун и сам давно бы бросил Сердце в океан, если бы не знал, что первый же шторм выбросит его на берег. Но на каком берегу это произойдет?

— Ну что ж, — Конан понемногу приходил в себя. — Во-первых, кто сказал, что его выбросили в море? Насколько я знаю воров — а знаю я их неплохо, сам в юности занимался в Заморе этим ремеслом, — он его вообще никуда не выбросит, а продаст какому-нибудь богатому торговцу. Клянусь Кромом! — он начал шагать по залу взад и вперед. — Стоит его поискать! Зелата велела мне найти сердце моего королевства… и все, что она показывала мне, оказалось правдой. Может, и вправду сила, способная одолеть Ксальтотуна, заключается в этой игрушке?

— Именно так! Голову даю на отсечение! — воскликнул Хадрат. Лицо его прояснилось. — Когда оно будет в наших руках, мы потягаемся с Ксальтотуном! Клянусь! Если мы найдем его, то и корона вернется к тебе, и враги будут изгнаны из нашего дома. Не мечи Немедии испугали Аквилонию, а черное искусство Ксальтотуна!

Конан внимательно глядел на него. Воодушевление жреца передалось королю.

— Твои слова повторяют мысли Зелаты, — сказал он. — Она же во всем остальном была права. Я буду искать этот камень.

В нем заключено будущее Аквилонии, — сказал Хадрат. — Я пошлю с тобой моих людей…

— О нет! — поспешно воскликнул король — ему не хотелось, чтобы под ногами у него путались жрецы, даже искушенные в тайных науках. — Это дело воина. Я пойду один. Сначала в Пойнтайнию, там оставлю Альбиону у Троцеро. Потом — в Кордаву и к морю, если будет нужно. Может случиться, что вор, даже послушавшись приказа Тараска, не сразу-то найдет корабль в это время года.

Если ты разыщешь Сердце, — воскликнул Хадрат, — я здесь подготовлю почву для восстания. По тайным путям разойдется весть, что ты жив и возвращаешься с магией, способной одолеть Ксальтотуна. В момент твоего возвращения народ восстанет, уверенный, что ты защитишь его от злых чар. А пока я помогу тебе снарядиться в дорогу.

Он встал и ударил в гонг.

— Потайной ход из подземелья этого храма ведет к месту, расположенному за городскими стенами. В Пойнтайнию ты поедешь на лодке паломников, тогда никто не осмелится чинить тебе препятствий.

— Как хочешь. — Имея ясную цель, Конан пылал энергией и нетерпением. — Лишь бы побыстрее.

Между тем события в городе разворачивались все быстрее. Запыхавшийся гонец влетел во дворец, где Валерий развлекался с танцовщицами, и, рухнув на колени, бессвязно изложил рассказ о кровавом побеге и исчезновении прекрасной пленницы. Поведал он также, что граф Феспий, которому поручено было проследить за казнью Альбионы, находится при смерти и желает видеть короля.

Накинув плащ, Валерий поспешил за посланцем через лабиринт комнат и двориков в зал, где лежал граф Феспий. Ясно было, что графу конец: при каждом выдохе с губ бежала кровавая пена. Обрубок руки был плотно забинтован, но и без того рана в боку была смертельной.

Оставшись с глазу на глаз с умирающим, Валерий тихо выругался.

— Валерий! — прохрипел умирающий. — Он жив! Конан жив!

— Что ты говоришь?! — воскликнул Валерий.

— Клянусь Митрой! — сказал Феспий, захлебываясь кровью. — Это он освободил Альбиону! Он не мертвый… Он не призрак из ада, пришедший постращать нас. Он из крови и плоти и еще опасней, чем раньше. Аллея под башней полна убитых и раненых… Берегись, Валерий! Он вернулся… чтобы убить нас всех…

По окровавленному телу пробежала сильная судорога, и граф Феспий скончался.

Валерий печально поглядел на труп, осмотрел комнату и, быстро подбежав к двери, распахнул ее. Гонец вместе с группой немедийских стражников стоял в глубине коридора. Валерий что-то удовлетворенно пробурчал под нос.

— Все ворота заперты? — строго спросил он.

— Так точно, ваше величество!

— Утроить караулы. Пусть никто не войдет в город и не выйдет из него без тщательно досмотра. Пусть пойдут патрули по улицам и домам. С помощью аквилонского сообщника бежал особо важный узник. Кто-нибудь из вас узнал этого сообщника?

— Нет, ваше величество. Старик сторож видел его и говорит, что это был гигант в одежде палача. А сам палач валяется в камере голый.

— Это опасный человек! — сказал Валерий. — Принцессу Альбиону вы все знаете — вот ее и ищите, а когда найдете — немедленно убейте ее вместе с тем, кто ее сопровождает. Не пробуйте взять их живыми.

Вернувшись в свою комнату, Валерий вызвал пред свои очи четверых мужей чужеземного обличья. Они были высокие, худощавые, желтолицые, в одинаковых черных одеждах. Они стояли перед Валерием, скрестив руки на груди. Валерий поглядел на них с чувством, близким к отвращению, хотя в дальних своих странствиях повидал немало всяких народов.

— Когда я нашел вас в джунглях Кхитая — изгнанников, умирающих от голода, — вы поклялись служить мне. И по-своему служите верно. А теперь я потребую от вас еще одной услуги, после чего можете считать себя свободными от клятвы.

Конан-киммериец, король Аквилонии, все еще жив, несмотря на чары Ксальтотуна, а может быть, и благодаря им. Темная душа этого воскрешенного дьявола слишком сложна и тонка, чтобы простой смертный мог читать в ней. Но покуда Конан жив, я нахожусь в опасности. Народ выбрал меня как наименьшее зло, когда считал его погибшим. А теперь, когда он объявится народу, я и пальцем не успею шевельнуть, как слечу с трона.