Катерина Диченко - Механик и все-все-все

Прошло несколько томительных минут, прежде чем он ответил:

— У меня есть один вариант, но я и сам не знаю насколько он будет эффективен, — серьезно сказал доктор, глядя куда-то поверх меня. — Как вы относитесь к вампирам?

Я чуть не поперхнулась водой. Вот это вопрос! И как прикажите на него отвечать?

— Мне доводилось общаться с вампирами и не все из этих встреч оставили положительное впечатление.

— Тогда я полагаю, вы не будете против того, что я собираюсь вам предложить, — зловеще усмехнулся Арнс и у меня мурашки побежали по коже.

— Вы можете подробнее рассказать, что именно планируете предпринять?

— Не сейчас. Мне необходимо еще многое обдумать, — загадочно усмехнулся он.

Мне же захотелось что-нибудь разбить или об кого-нибудь.

Тем не менее настаивать и расспрашивать я не стала, все равно ведь не ответит. Остальную часть ужина мы провели в молчании. Я пыталась понять, что из себя представляет эта личность и даже поверхностное впечатление имело самый тяжелый осадок. Доктор Арнс Цорн — властный, сильный, амбициозный, самоуверенный человек, чувствующий себя здесь полноправным хозяином, что, впрочем, отвечает действительности. А его нескрываемый, нездоровый интерес к различного рода болезням заставил задуматься о нарушениях психики. Очень хочется верить, что я ошибаюсь, но в последнее время моя интуиция поразительно точна.

— Вам необходимо будет принять перед сном лекарства. С полным курсом лечения я ознакомлю вас завтра, — настоятельно сказал мужчина, пожимая мне руку.

— Тогда до завтра. Спокойной ночи, доктор, — вежливо пожелала я и встала из-за стола.

Обратно к своей палате шла медленно, старательно запоминая расположение комнат, кабинетов, лестниц и выходов. Приятно радовало отсутствие решеток на окнах, а то я никак не могла отделаться от параноидальных ощущений, что нахожусь в тюрьме. А вот перед самой палатой меня ждал неприятный сюрприз. «Сюрприз» небрежно прислонилась спиной к стене, а в глазах читалась плохо скрываемая ненависть. Ирма Ялгар пугала исходящей от нее злобой и опасностью.

— Добрый вечер, Катерина, — сквозь зубы поздоровалась она и у меня возникло ощущение, что меня обматерили.

— Добрый. Чем обязана вашему визиту?

— Я приготовила для вас лекарства, — небрежно бросила дамочка и чуть кивнула на дверь моей палаты.

Когда мы зашли в комнату, я едва удержалась, чтобы нервно не подернуть плечами. Было неприятно и некомфортно чувствовать присутствие этой женщины у себя за спиной. Такое ощущение, что она вот-вот бросится перегрызть мне глотку.

В гостиной на журнальном столике стоял небольшой поднос с высоким стаканом, полным воды, и несколькими таблетками, осторожно разложенными рядом. Что именно представляют из себя эти таблетки я понятия не имела. Как назло, Ирма не спешила уходить.

— Я должна убедиться, что вы выпили лекарства, — не скрывая злорадства, пояснила женщина на мой вопросительный взгляд.

— Тогда вам придется подождать несколько минут, мне нужно в ванную комнату, — равнодушно ответила я и прожигаемая ее злобным взглядом, пошла в уборную.

Еще до того как Цорн пригласил меня на ужин, я перепрятала таблетки Шеверова. Мне было спокойнее держать препарат, подавляющий действие любых лекарств при себе. Исключать вероятность внеплановой и не совсем открытой проверки моих личных вещей не стоит ни в коем случае.

Откровенно говоря, никогда не любила принимать лекарства, но эту таблетку сжевала с огромным удовольствием, несмотря на отвратительный горький и вяжущий вкус. Затем была абсурдная и бездарная игра двух актеров погоревшего театра — я с наигранной благодарностью выпила все, что принесла эта «любезная женщина», она же, в свою очередь, с нездоровым вниманием следила, чтобы я выпила все лекарства. Дай ей волю — еще бы и в рот заглянула.

— Еще что-нибудь? — демонстративно отставляя стакан с водой в сторону, спросила я.

— Нет, это все.

— Не смею вас задерживать.

— Спокойной ночи, — едва не прошипела она низким голосом и закрыла за собой дверь. Миндалевидные глаза блеснули хищным злорадством.

Не прошло и нескольких минут после ухода Ирмы, как меня сильно начало клонить в сон. Веки налились свинцовой тяжестью, тело ослабло, ноги стали ватными и нестерпимо захотелось спать. Нет никаких сомнений, что мне дали хорошую дозу снотворного и сказать, что я испугалась — это ничего не сказать. Со мной сейчас можно делать все что угодно и даже больше. Я беспомощнее младенца.

До кровати я так и не добралась, рухнув прямо на пол где-то на полпути к спальне. Мысленно попрощалась с жизнью и всеми, кого успела вспомнить. К сожалению, в основном вспоминалась мать. Чья не скажу. Стыдно ругаться.

И вот лежу я теперь на полу и жду… Чего жду сама не знаю. По хорошему мне бы давно уже быть без сознания, но вы же меня знаете… Я могу только по-плохому. И поэтому самому плохому меня никак не берет снотворное. Препарат Шеверова медленно, но верно действовал и хотя, тело еще было слабым, и я не могла открыть глаза, но сознание оставалось при мне. Очень хочется верить, что оно и раньше было со мной, но судя по последним поступкам, оно присутствовало только номинально.

Дверь в палату тихо скрипнула, и от этого простого звука у меня все похолодело и сжалось внутри.

— Ирма, ты переборщила со снотворным, она даже до кровати не дошла, — послышался глухой, незнакомый голос, в котором звучал явный упрек.

— Пусть поваляется падаль, ей это полезно! — резко бросила Ирма, нависая надо мной.

Она жестоко намотала мои волосы себе на руку и больно потянула на себя. Если бы не остаточное действие снотворного, я бы себя выдала. Хвала небесам, никто ничего не понял и не догадался, что я все слышу. Ирма профессиональными, но грубыми движениями проверила мне зрачки и довольно хмыкнув, отстранилась.

— В отключке. Рияд, перенеси ее на кровать.

Женщина отдавала распоряжения голосом, не терпящим возражений, привыкшим повелевать и управлять.

Чьи-то сильные руки подняли меня с пола и перенесли на кровать.

— С виду маленькая такая, а тяжелая, — недовольно протянул Рияд. — Что ты собираешься с ней делать?

— Не твое дело! — зло ощетинилась Ирма на вопрос мужчины.

— Почему же не мое? — глумливо хохотнул ее спутник. — Мне тоже хочется повеселиться.

— Не сейчас, — с явным сожалением вздохнула женщина. — Арнс хочет изучить эту особь.

Да-а-а, в некоторых случаях приятнее услышать матюг в свой адрес, чем такое.

— Хотя ты знаешь, дружек, — приторно продолжила она, — я думаю, у меня не хватит терпения дождаться, когда эта новая игрушка надоест нашему доктору. Я умею бить, не оставляя следов.

— Так может и мне потом дашь поиграть?