Ростислав Марченко - Вторая жизнь-3

- Это ваша цена, Ваша Светлость?

- Честно? Нет. Ты и так мне принадлежишь, догадываешься об этом или нет. И сделать с тобой я могу что захочу, давным-давно. И не вступится за тебя никто, даже твоя старуха наставница сильно возражать не будет. Только не насиловал я никого еще никогда, и начинать не собираюсь. И уж тем более не собираюсь никого шантажировать, чтобы трахнуть... или ты действительно полагаешь, что чье-то переднее место может быть настолько золотое, чтобы я согласился участвовать в сделке? - Опять усмехнулся.- Профессиональные шлюхи, обходятся дешевле.

- Короче говоря, так, говори имя своей подруги и катись отсюда, некогда мне с тобой долго рассусоливать. Если взяли ее на всякий случай, тебя к ней допустят и выпустят ее тоже среди первых. Больше я тебе ничем помочь не могу

Девочка оторопела:

-Эльза Кнаф...

- Все понятно, завтра я с ней и ее семьей разберусь. Лично. - Вклинился я, не позволив продолжать. - А теперь вали, если не хочешь попробовать хорошего вина и побеседовать о тяжкой доле твоей подруги в более интимной обстановке.

Девушка растерянно поклонилась:

- Спасибо Ваша Светлость!

- Ты точно не хочешь попробовать винишка? - Я улыбался. Что ответить малышка не знала.

- Успокойся. Я шучу. Предложения разделить постель, всерьез не прозвучало. Можешь идти.

Девушка низко поклонилась и отправилась к выходу. Я подождал, пока она подошла к дверям:

- Только один вопрос, напоследок... солнце мое, а когда это вы успели подружиться?

Девушка вышла от меня уставшая и выжатая как лимон. Так как я впал в детство, пренебрег солидностью и решился на подслушивание впечатлений охраны, узнал, что ее помятый внешний вид получил однозначное объяснение. Разумеется неправильное. Что такое двадцать минут возвратно-поступательных движений с кем попало, сравнительно с охотой на человека?

Конечно, девушка мне нравилась, и у нее были неплохие шансы поставить себя в приоритетах выше этой охоты, но не сегодня и судя по результатам допроса - не в ближайшем будущем. Просто жалко девочку стало.

Вражеское подполье, по моим подозрениям не бездействовало. Столь внезапно объявившиеся в окружении малышки Олвен подруги из местных (целых три штуки) сами по себе не могли вызвать подозрений, всякое, быть может. А вот то, что одна из них полезла в подруги после гибели старшего брата, а папа второй подозрительно мелькал в окружении моего заочного друга Эвниссиэна - как раз наоборот. По третьей подозрений было поменьше, с мамой - вдовой они промышляли аптечным бизнесом, да и допрос касательно обстоятельств знакомства не дал пищи для серьезных подозрений. Но даже тут уверенности не могло быть, данная красавица просто могла работать немного тоньше.

Две из трех девиц нашими профилактическими арестами затронуты не были. Я пока не собирался исправлять данное упущение. А вот семья Кнаф, находящаяся в пределах моей досягаемости, заслужила вполне пристальное внимание. Настолько пристальное, что утром арестовали не только соседей данной ячейки общества, но и их слуг.

По вопроснику информация снималась со всех допрашиваемых на всех арестованных и наиболее значимых людей острова. По общему алфавитному списку для маскировки интереса к конкретным личностям, с неприятной стимуляцией отговаривающихся незнанием на месте, а особо упорных в пыточной. К исходу вторых суток допросов наиболее подозрительными фигурами можно было заняться по схеме с более высоким КПД, нежели подвешивание на дыбе с охаживанием кнутом под вопли, - "Признавайся"! ( Непонятно в чем.)

Информации скопилось достаточно, "научный" подход дал о себе знать. К моей гордости, Морган Кнаф попал в первую группу опасности и по данным снятым товарищей по несчастью. По его жене женщины прошлись с такой злобой, что было непонятно, толи заклятые подруги ее умышленно топят, толи шпионаж у данной ячейки общества был на семейном подряде. Похоже второе. Ну, совершенно не вязался психологический портрет средней руки рыботорговца Моргана Кнафа, с лохом совершенно не замечающим что его красивые жена и дочка трахаются с высокородными из Харлаха. С пойманным у себя ворьем он обращался очень жестко, вплоть до того что воровавшие у него люди бесследно исчезали, на острове его боялись. При этом к жене, когда она была помоложе и непотасканнее какое-то время ныряли оба герцога, сначала старый, а потом и молодой какое-то время. Данный слух касательно Марион Кнаф допрашиваемые дамы доводили с редкостным единодушием. А это уже серьезно. Когда даму в возрасте передают по эстафете от отца к сыну, значит это ей надо и дама всегда в таком случае, непростая. В общем, неплохо устроилась семейка "эмигрантов из Аргайла". С гарантией получения наиболее теплого места при смене власти - пыточной в моем подвале.

Родившаяся на островах дочка от мамочки по информации от тех же дам далеко не ушла, но с кем таскалась конкретно, толковой информации не было. Имя покойного сэра Айлмора там впрочем, плавало, в числе прочих.

Начали мы с главы семейства.

Когда я спустился, беднягу уже подвесили и лениво охаживали кнутом для разогрева, сидевший тут же руководитель допроса - Хаген, равнодушно ковырялся в зубах. Малыш Гальфдан забился в угол и был почти незаметен, он исполнял роль писаря.

Мое появление изменило ситуацию коренным образом, тридцатилетний полукровка от пленницы Бьярни подписавшийся на роль штатного палача госбезопасности и большинство свободного времени перенимавший опыт от местного профессионального специалиста и достаточно компетентных в данном вопросе товарищей по отряду, решил блеснуть усвоенными навыками и знаниями. Хаген тоже выкинул палочку в очаг и доложил о ходе допроса. Как мы и условились ни о чем серьезном пассажира пока не спрашивали, тупо истязали, сбивая с толку тупыми вопросами о участии бедолаги в нападении на "Золотой Кнорр", о чем мы конечно "точно знали".

По правде сказать, точно мы знали, что касательно данного преступления у товарища Кнафа стопроцентное алиби, о чем он долго и безуспешно пытался уверить Хагена. Настолько безуспешно, что мое появление привело к некоему призраку надежды на искаженном болью лице:

- Справедливости, господин! Я невиновен! - Обидно или агенту со стажем, или очень хитрожопому торгашу угодить в мясорубку за чужие делишки.

В Хагене умер великий артист, ему бы в театре партию Ленского играть, а не морским разбоем заниматься, заревел:

- Врешь, скотина! - подскочил к жертве и залепил ей шикарный правый по морде, от чего клиент потерялся, обвиснув на снаряде. Я поморщился, не хватало только челюсть переломать, лишив возможности разговаривать, и лягнул Хагена по ноге, скорчив зверскую физиономию, когда тот повернул голову. Реакцией на стон боли от вывернутых рук, когда жертва начала приходить в себя стал приказ приспустить беднягу, Хаген действительно переборщил.