Оксана Панкеева - О пользе проклятий

— Спасибо.

— Не за что, — засмеялся Кантор и с облегчением подумал, что объяснение сошло за приемлемое. Вот и хорошо.

— А что он тебе сказал? — спросил Жак после небольшой паузы.

— Кто?

— Король, наверное. Кто тебе инструкции давал. Что ты должен был делать?

— Эманировать, — честно сказал Кантор. Какой смысл скрывать, все равно король с Элмаром расскажут ему все, лишь бы выслушал и простил.

— И все? Просто эманировать? Так эта злость…

— Да, это была моя злость.

— А разве ты не стихийный?..

— Стихийный. Но иногда эманацию можно и стимулировать. Так же как тебе нужен толчок для трансформации. Я, например, очень сильно эманирую на музыку. Не всегда, но чаще всего.

Жак улыбнулся.

— Ты так ненавидишь свой государственный гимн?

— А что, такие стихи можно любить? Это же не стихи, а стыд и срам. У Элмара и то лучше. А мелодия? Тьфу! Позорище, а не гимн. Он меня просто бесит.

— Понятно, — заключил Жак и еще раз окунулся с головой.

— Что тебе понятно?

— Понятно, наконец, отчего происходит трансформация. Я до сих пор этого не знал.

— А у тебя часто это бывает?

— Почти никогда, — неохотно ответил Жак и, тяжело опираясь на край, вылез из бассейна. — Пойду я спать. Загляну к Терезе, как она там, и займу кровать. Уж как-нибудь потрахаетесь без кровати, я спать хочу.

— Спокойной ночи, — сочувственно сказала Ольга ему вслед.

— Угу, — откликнулся Жак, завернулся в простыню и побрел в оранжерею. Кантор и Ольга одновременно, не сговариваясь, придвинулись поближе друг к другу, наблюдая, как Элмар, поймав все-таки шкодливую волшебницу, поднял ее высоко над головой и потребовал прекратить безобразие, а то не опустит.

— Опусти! — возмущенно задрыгала ногами Этель. — И давайте все вместе…

— Не дождешься! — тут же перебил ее первый паладин. — Если хочешь, пойдем в раздевалку, там есть куча простыней, на них и расположимся. А тут мы ребятам будем мешать.

— Мы будем вам мешать? — тут же уточнила Этель.

— Будете, — невежливо отозвался Кантор. Вообще-то ему такие вещи никогда не мешали, но лучше пусть эта озабоченная волшебница убирается в раздевалку со своими коллективными идеями.

— Значит, пойдем, — заключил Элмар и стал выбираться из бассейна, держа маленькую Этель под мышкой. — Только учти, я больше на голове стоять не собираюсь. И вообще, никаких неустойчивых поз не изобретай…

Кантор с трудом дождался, пока за ними закроется дверь.

Короля разбудил разъяренный рев, донесшийся откуда-то из угла спальни:

— Кто колдует! Какая сволочь пялится! Поймаю — уши оборву!

Он открыл глаза и повернул голову, чтобы посмотреть на нахала, так орущего в королевской спальне. На полу у зеркала сидел принц Мафей, почему-то прикрыв уши ладонями. В зеркале медленно таяло изображение рассерженного лица, в котором король узнал Кантора. Мистралиец был в гневе и явно сыпал не особо пристойными выражениями, но звука уже не было слышно. Понятно. Лекции наставника не особо впечатлили любопытного эльфа. Он решил продолжить свои познавательные наблюдения.

Мафей оглянулся и испуганное выражение его лица тут же сменилось виноватым.

— Шеллар, извини, пожалуйста… — жалобно сказал он. — Я не знал, что он так раскричится…

Король промолчал, прислушиваясь к своим ощущениям. Боли не было, только головокружение и страшная слабость. И тугая повязка, стягивающая грудь.

Эльф легко вскочил на ноги и подошел к кровати.

— Как ты себя чувствуешь? Может, тебе что-нибудь нужно? — все так же виновато спросил он, присаживаясь на высокий неудобный стульчик без спинки, на котором никто, кроме него, сидеть не мог.

— Дай мне воды, — попросил король и сам поразился, как слабо и жалко звучит его голос.

— Сейчас, — Мафей поспешно сорвался со стула, метнулся к тумбочке и налил воды в чашку. — Давай, я помогу тебе приподняться…

Король попытался приподняться сам и с огорчением обнаружил, что без посторонней помощи это у него не получится. И даже с посторонней помощью получилось с большим трудом. В два глотка опустошив чашку, он обессилено упал на подушку и еще с минуту не мог отдышаться.

— Ну, как? — с надеждой спросил Мафей. — Лучше? Может еще?

— Спасибо, — выдохнул король. — Не надо.

Мафей поставил чашку на тумбочку и снова взгромоздился на стульчик, не сводя с кузена скорбного взгляда.

— Как ты? — снова спросил он.

— Ничего, — ответил король. — А почему мне опять не больно?

— Это действует обезболивающее заклинание. Если станет больно, скажешь, я опять поколдую.

— Скажу. — Король чуть кивнул и хотел было спросить насчет трубки, но потом подумал, что у него вряд ли хватит сил ее самостоятельно набить, а Мафей не сумеет. Так что эту мысль придется оставить. Потом спросил:

— Ты Жака видел?

— Видел, — с готовностью кивнул принц.

— Как он там?

— Пошел спать.

— Он на меня очень обиделся?

— Не знаю. А ты его чем-то обидел?

— Очень. Я не буду рассказывать… Долго объяснять.

— Если тебе тяжело говорить, давай помолчим, — с готовностью предложил Мафей.

— Нет, не тяжело… Если не говорить много.

— Тогда давай, я тебе что-нибудь расскажу.

— Расскажи.

— Что тебе рассказать?

— Чем это ты занят.

Мафей смутился и неуверенно пояснил:

— Я хотел посмотреть, как это делают другие.

— Насмотрелся?

Мафей вздохнул.

— Шеллар, он мне правда уши оборвет?

Король слабо улыбнулся.

— Он не видел, что это ты.

— А чего он тогда сразу про уши?

— Просто так. Непослушных детей всегда треплют за уши.

— Обычных, человеческих детей?

— Ну да. А ты думал, только эльфов?

— Это же неудобно, — искренне удивился Мафей. — У них уши слишком маленькие.

— Уж какие есть. Объясни, что полезного ты находишь в таких наблюдениях? Зачем?

— Мне интересно, как это делается.

— Технически?

— Да.

— Книжку почитай.

— Там непонятно. Так нагляднее. Только все почему-то делают это по-разному. Шеллар, а как правильно?

— Как тебе нравится.

— А если это окажется плохо?

— Как это — плохо?

— Ну вот твоя маркиза сказала, что ты ее плохо трахал.

— Это она тебе сказала?

— Нет, не мне. Я подслушал. А как надо, чтобы было хорошо?

— Глупенький, это не от техники зависит. Попробуешь — сам почувствуешь.

Мафей сокрушенно вздохнул и замолк. Король тоже помолчал, подумал, потом спросил:

— Малыш, почему ты так за меня боялся?

— Как — почему? Я же тебе объяснил…

— Скажи честно, ты видел сон?

— Видел, — сдался Мафей.

— И никому не сказал?

Эльф покачал головой.

— В прошлый раз я сказал, и оказалось, что кто-то услышал… И Жаку сказали. Знаешь, как он боялся. Вот я и не стал тебе говорить.

— Надо было сказать. Я не Жак. Я не боюсь. И давай договоримся: если тебе еще что-то приснится, обязательно рассказывай мне. Кто бы ни приснился. А теперь расскажи, что именно ты видел.