Александра Руда - Столица

Страдания и хрупкость произвели на Рона впечатление. Он горячо заверил меня, что жизнь наладится и не стоит так сильно расстраиваться, и мне нужно только найти достойного мужчину, который своей нежностью и лаской исцелит мое разбитое сердце. Я кивала с печальным видом, гадая, зачем я это все начала. Только потому, что доброе расположение Рона могло мне помочь в случае исключения из конкурса? Или мне просто захотелось тепла и ласки? Или это то самое интуитивное озарение, которое мне в последующем поможет?

Как бы там ни было, барону развитие событий нравилось. Он погладил меня по руке, взял схему, быстро сложил ее так, как нужно было, и отдал книгу мне.

— Позволишь угостить тебя ужином? — наконец произнес он те самые заветные слова.

— Конечно! — возликовала я. — Это будет замечательно!

— Здесь, если ты не против уединения.

— А что, у тебя еда с собой?

— Нет, — удивился Рон такому вопросу, — но я могу приказать, и ее доставят сюда.

— А, отлично! — Я пошла ставить книгу на полку, а Рон — к колокольчику для вызова слуг. Пока он звонил, я размышляла о жизненной несправедливости. Ему, значит, ужин сюда подадут, а мне отказали даже в тарелке каши на условиях полного самообслуживания. Может, все-таки стоит добиться аристократического титула? Вот мама порадуется!

Однако вместо слуги с обедом в библиотеку явилась пани ня Монтер, да еще и со свитой.

Громкий голос дамы оторвал меня от увлекательного занятия — я самозабвенно копалась в книжных полках. Ярко вспыхнувший свет — интересно, как она это сделала? — заставил зажмуриться.

— Мне доложили, что тут находится конкурсантка. Наедине с молодым человеком!

Я поспешно затолкала книжки обратно на полки и предстала перед разгневанной дамой. Барон, который сидел в кресле в дальнем углу библиотеки, отложил газету и стал рядом со мной.

— Какие-то проблемы? — осведомился он.

— Где ваша дуэнья? — спросила меня пани ня Монтер.

— Молится в храме, — ответила я.

Умение Отто появляться в нужную минуту как раз сегодня очень некстати его подвело. А отдуваться мне.

— Как вы могли! — Дама покачала головой, хотя в ее глазах горел злорадный огонек. — Ваш поступок бросает тень на короля! Он не должен получить в жены испорченную девушку!

— Это еще почему испорченную? — возмутилась я. — С какой радости я вдруг стала испорченная после того, как в библиотеке книги читала?

— Наедине с молодым мужчиной! Мы вынуждены вас дисквалифицировать!

Свита пани ня Монтер одобрительно забормотала. Я обвела их взглядом, запоминая конкурсанток. Ну погодите, девицы, каждое доброе дело должно быть оплачено!

Я глянула поверх голов. У дверей стояла Рианна и с нескрываемым интересом наблюдала за происходящим. Магичка неожиданно мне подмигнула, и я почувствовала прилив сил. Пани ня Монтер не удастся меня сегодня выгнать. Набрав побольше воздуха, я только хотела разразиться гневной тирадой, как Рон сказал:

— Я не понимаю вашего возмущения, пани. О какой дисквалификации может идти речь? Наедине с мужчиной? В вашем понимании это — причина для дисквалификации?

— Будущая королева должна быть чиста!

Я сжала губы, чтобы не ляпнуть лишнего. Барон у нас аристократ, пусть сам и разбирается, раз он меня тут опорочил.

— Такую королеву, как Ольгерда, вам еще поискать нужно, — заявил Рон. — Мы сражались вместе с ней, и не один раз. Испорченной вы называете девушку, которая способна пожертвовать своей жизнью ради других?

— Барон ня Буй, я уважаю ваши заслуги, но еще в прошлый ваш визит в столицу вы показали некоторое… мм… непонимание процессов, которые здесь происходят. Вы сегодня заявили, что весь этот конкурс — полная ерунда, а его участницы… как вы сказали? Круглые идиотки? Но Ольгерда, к вашему сведению, тоже участница королевского конкурса!

— Значит, я ошибался, — пожал плечами Рон. — Не все участницы этого конкурса — круглые идиотки. Только большая часть.

— Все же я вынуждена дисквалифицировать Ольгерду. Ее поведение недопустимо.

— Это кем же недопустимо? — не выдержала я, но Рон легонько коснулся моей руки и сказал:

— В таком случае, пани ня Монтер, вы позволите мне рассказать девушкам о действительно недопустимых поступках королевы? На примере королевы Ангелины, скажем. Летом я имел возможность лично убедиться в некоторых аспектах истинно королевского поведения.

Лицо дамы так стремительно побледнело, что я испугалась, что почтенная распорядительница прямо здесь упадет в обморок. Видимо, она была среди тех, кого посвятили в истинные причины поспешного ухода Ангелины в монастырь. И предположить, что провинциальный барон тоже в курсе, она никак не могла. Беф мне сообщил, что наши имена засекретили, чтобы ни у кого не было соблазна использовать нас в политических играх.

Повисла тишина. Барон равнодушно рассматривал конкурсанток. Некоторые девушки еще не научились в достаточной мере владеть собой, и на их лицах отражалась вся гамма испытываемых чувств — от удивления до откровенной ненависти.

— Так вы говорите, сражались вместе? — спросила главная фрейлина своим обычным голосом. Краска вернулась на ее лицо. Я позавидовала — мне бы такое самообладание. — Тогда конечно же у нас нет вопросов. Корона очень ценит своих героев.

— Мы поужинаем здесь, — сказал барон.

— Конечно! — Ня Монтер кивнула и величественно удалилась.

— Вы позволите нам присоединиться? — спросила Рианна, когда библиотека опустела.

— Это мои друзья, — объяснила я, представляя Рианну и Лидию барону.

— Очень рад, — галантно сказал Рон, хотя его лицо говорило об обратном. Нет уж, дорогой, интимного уединения больше не будет. Хватит с меня проблем.

За ужином в библиотеке я молчала. Желудок болел, голова болела, и вообще мне уже все надоело, хотелось домой. Лидия смущалась, хихикала и краснела, а Рианна обсуждала с бароном принципы обеспечения безопасности усадьбы в лесу.

После ужина Рон вежливо провел нас до спальни и откланялся. Потенциальных женихов поселили на третьем этаже дворца, в обычных комнатах для придворных. А девушки продолжали ютиться в большом танцевальном зале. Меня это злило.

— Какой он! — вздохнула Лидия. — Какой замечательный!

— Ты же Иргу любишь, — буркнула я.

— Люблю. Но и барон такой замечательный! Ты видела, какие у него волосы? — Конечно, видела. Густые каштановые локоны до плеч, связанные в хвост. — Так и хочется по ним рукой провести!

Меня это взбесило. Почему ей нравятся мои мужчины? Вокруг столько других, а ей нужны обязательно мои! У Ирги, видите ли, глаза, у Рона — волосы. Интересно, что она скажет, когда Живко увидит? Какие мускулы? Какая улыбка?

В спальне обнаружился Отто. Он собрал вокруг себя дуэний и проводил активную рекламную кампанию «артефактов от моей девочки». Мне много чего хотелось сказать полугному, но я не стала мешать его работе, легла на кровать и накрылась одеялом с головой.