Надежда Первухина - От ведьмы слышу!

— И чего же еще в тебе неправильного? Ты кровь не пьешь?

— Да. А как ты догадалась?

(Марья никак не догадалась, сказала первое, что в голову пришло. Но то, что вампир не пьет кровь, ей понравилось.)

— У меня аллергия на гемоглобин, — пояснил Роман свое отвращение к основной составляющей бытия тех, кто охотится в ночи. — Поэтому приходится питаться синтетическими заменителями…

— А мороженое ты ешь?

— Ем… Я все могу есть из человеческой пищи, она мне не вредит. Хотя и вкуса ее я не ощущаю.

— Ну, тогда давай в кафе зайдем. Жарко, просто ошизеть можно!

Вампир вдруг смутился:

— Извини, Маша. Это я должен был тебя пригласить… Сразу не сообразил.

— Да ладно! — отмахнулась Марья. — Церемонии-то разводить…

Кафе «Стрелочка» под зонтиками было в пяти шагах. Но по причине жары и плохого настроения официантки мороженое там отсутствовало.

— Облом, — вздохнула ведьмина дочка. — Вот почему все так в жизни бывает: только чего-нибудь захочешь, как обязательно этого не будет!.. Помню, как-то присмотрела себе классную юбочку и с продавцом договорилась, а прихожу на следующий день с деньгами — облом! Продали!

— Это еще не самое огорчительное, что может быть в жизни, — заметил вампир. — Маша, если хочешь, мы можем поехать в ресторан. Тебе там понравится.

Конечно, надо было отказаться и вернуться домой с купленным хлебом. Но Роман смотрел как-то настойчиво-умоляюще, и Марья согласилась.

Вампир тормознул проезжавшую мимо «ауди», даже не поднимая руки.

— К центру «Парадиз», пожалуйста, — сказал он водителю.

Центр «Парадиз», в который помимо ресторана входили еще аквапарк, бассейн, солярий, боулинг, варьете и прочие удовольствия, Машу просто потряс: родители стойко противились раннему вовлечению детей в круговорот сладкой жизни. Поэтому Маша никогда еще не была в ресторане (официальные банкеты в честь папы не считаются), а Дарья вообще игнорировала подобные заведения, поскольку считала себя выше всего земного.

Зеркальный зал со стеклянными столиками, фонтанами и маленьким водоемом, в котором плавали лилии, был почти пуст.

— Потрясно! — прошептала Машка. Инстинктивно она взяла за руку своего спутника: если уж их — в пыльных кроссовках, драных джинсах — и выпрут из такого великолепия, то вместе.

— День добрый, Роман Аркадьевич!

…Из-за зеркальной ширмы выплыл мужчина во фраке и, широко улыбаясь, направился к двум подросткам потрепанного вида. Марья тихо ойкнула.

— А вы сегодня не один, Роман Аркадьевич… Какая у вас очаровательная спутница! Обедать будете? Накрыть в отдельном кабинете?

— Нет, — отмахнулся веснушчатый очкарик от навязчивого сервиса. — Мы на балконе посидим. Очень жарко.

— Пожалуйте!

Роман с Марьей «пожаловали». Балконом оказалась стеклянная терраса с прохладным кондиционированным воздухом. Небольшой овальный столик и два плетеных кресла с высокими спинками словно ждали нашу парочку.

Роман шепнул что-то подошедшей официантке, та расплылась в улыбке, закивала и через пять минут поставила на столик две хрустальные вазочки с мороженым, высокие бокалы с чем-то, похожим на полосатое желе, клубнику со сливками и тертым шоколадом…

— И цветы для девушки. За счет заведения. — Официантка, подмигнув вампиру, водрузила на столик корзинку с великолепными чайными розами, от одного вида которых у Маши (мальчики еще не дарили ей цветов!) перехватило дыхание, и она пожалела, что на ней надето не какое-нибудь бальное платье, а старые шорты и майка, совершенно не подходящие к роскоши «Парадиза»…

— Тебя здесь знают, — полувопросительно-полуутвердительно сказала Марья, принимаясь за мороженое.

— Да. Я часто бываю здесь с отцом. Не для того, чтобы есть, а так: встречи с заказчиками. Положение обязывает.

— А чем ты занимаешься? — спросила Марья и тут же выругала себя за глупость: чем еще может заниматься вампир, кроме охоты на невинных жертв. Несмотря на то что у него аллергия на кровь. Аллергия еще ни о чем не говорит. Тех двух парней он убил и даже не почесался…

Однако ответ прозвучал неожиданно:

— У нас семейная фирма «Кадушкинъ и Сынъ». Производство элитной офисной и домашней мебели по индивидуальным заказам. Отец почти три столетия занимается мебелью. Начинал он вообще как простой столяр-краснодеревщик. Со временем сделал карьеру, создал собственную фирму. Потом привлек к этому и меня. Я закончил Академию художеств, позднее, уже в настоящее время, изучил дизайн, графику, проектирование. И теперь делаю эскизы столов, комодов, диванов… Кстати, видела обстановку президентского кабинета в Кремле? Папина работа.

Маша слушала это с нескрываемым удивлением. Как же так! Вампир, дитя Тьмы, должен заниматься чем-то особенным, демоническим. Прятаться в склепах и пугать прекрасных девственниц! Заманивать доверчивых клерков под сумрачные своды древних замков и доводить их до умопомешательства диктовкой своих мемуаров! Но мебель… Что может быть зловеще-романтического в диване? Разве только скрип…

Вампир, наверное, прочел Машкины мысли.

— Я понимаю, — сказал он, — тебе это неинтересно. Но я же говорил — я неправильный вампир.

— Почему неинтересно. Очень даже… Просто странное… занятие.

— Не хочется обижать отца, поэтому я ему и помогаю. А для себя я рисую. Немного…

— Пейзажи? — с видом разбирающегося в живописи человека спросила Марья. Один из папиных друзей был художником.

— И пейзажи. Но в основном — иллюстрации к фантастическим произведениям.

— Вау! Так это твои рисунки печатают на обложках?

— Нет, — грустно ответил вампир. — В издательствах говорят, что у меня слишком спокойные сюжеты. И все героини выглядят очень скромно, как монахини. В общем, я не вписываюсь в конъюнктуру. Со временем я попробую иллюстрировать детские сказки. Думаю, получится.

— Ты молодец. Вот у меня никаких полезных увлечений нет. Так говорит моя мама. Она меня постоянно воспитывает. Уже достала своими лекциями о правильном поведении и выборе смысла жизни… Вот Дашку никто не воспитывает, моя сестрица сама кого хочешь воспитает, до того продвинутая. А я, как говорят предки, легкомысленная девица. Вот на фига мне смысл жизни? В чем он, этот смысл?

— Иногда в том, чтобы быть человеком, — тихо произнес вампир, но увлекшаяся полосатым желе Маша этой фразы не услышала.

…После ресторана они пошли в парк, хотя в принципе Марья презирала все эти качели-карусели, воздушные шарики и комнаты смеха, считая, что она уже вышла из возраста, в котором пышный клок сладкой ваты на липкой палочке является пределом мечтаний.

Но в парке было хорошо. Среди липовых аллей не так ощущалась жара, били фонтаны, отцветающие тюльпаны никли на клумбах… Марья понимала, что давно пора домой, что она выглядит смешно — с корзинкой роз в одной руке и авоськой с хлебом — в другой, но ее новый приятель оказался таким интересным собеседником!