Алёна Реброва - Тайны наследников Северного Графства

— Угроза есть, и ты знаешь это, — говорю, вставая со стула и подходя к стене, где висят портреты всех членов семьи. Они были развешены в правильном порядке, собираясь в какую-то фигуру. Фигура была бы идеально симметрична, если бы на стене были еще два портрета. Что ж, так я и думал. — Что-то я не видел еще графа Адама и графини Филании. Что с ними?

— Это запретная тема, рыцарь, — сказал Лорен, едва сдерживая в голосе злость. — И это не твое дело.

— По-моему, это как раз мое дело. Что с ними случилось?

— Несчастный случай.

— Что именно произошло!?

— Они разбились в карете!

— Не надо мне врать! Я знаю, что они умерли здесь, в поместье, у реки, у той чертовой лодки, и догадываюсь, как именно!

— Откуда ты узнал? — спросил граф, прекратив разбираться в бумагах и подойдя ко мне. — Кто-то рассказал тебе?

— Никто не сказал, — усмехаюсь. — Ну, теперь ты можешь нормально поговорить и не темнить? Это важно. Если тварь не остановить, она убьет еще кого-нибудь.

— Я ничего о ней не знаю, — упрямо повторил граф. — Мой брат и его жена умерли при неизвестных обстоятельствах.

— В таком случае смерть следующего будет такой же необъяснимой!

Вздохнув, Лорен отвернулся от меня, задумчиво посмотрел на портреты на стене.

Решив что-то про себя, он подошел к двери и дернул за колокольчик, чтобы вызвать служанку. После граф вернулся к своему столу и сел, сплетя пальцы рук, потом положив их перед собой. Открыв ящик стола, он закрыл его, потом взял было какую-то тетрадь, но и ее оставил. Лорен нервничал.

— Это было большое горе для всей семьи, — наконец сказал он, опершись локтями на столешницу и спрятав губы в сложенных пальцах. — Ничего ужаснее не происходило последние триста лет, с момента появления Маггорта, смерти молодой графини и ее отца-Сеймура. С тех пор была испорчена кровь, так как род некоторое время продолжали не прямые потомки Сеймуров, а связанные с ними брачными узами. В нашей семье раз в четыре поколения теперь появляется маг, по необъяснимым законам ни один потомок Маггорта не может встретиться со своим предшественником. Это проклятие крови висит на нас с тех самых пор. Что понесла за собой смерть моего родного брата, еще неизвестно, но что бы это ни было, оно будет еще хуже. Наследником должен был быть Адам, как старший из детей, но порядок наследия вновь оборвался и это, как и раньше, повлечет за собой беды…

В дверь постучала служанка.

— Принеси мне и рыцарю чая и теплого хлеба с сыром, — велел ей Лорен.

Кивнув, девушка вышла из комнаты.

— Теперь права наследия неизвестны, — повторился граф. — По всем законам Арланд, сын моего старшего брата Адама, должен все получить… но мальчик не может.

— Почему? — спрашиваю, хотя не имею никакого желания выслушивать нудную историю рода. Видимо, Лорену просто нужно время для того, чтобы сказать мне что-то важное, а потому мне придется терпеть.

— Он не здоров, — вздохнул граф. — Мальчик с самого детства страшно болен.

— Я не заметил у него никаких отклонений. Если они и есть, то не связаны со здоровьем.

— Его болезнь живет в душе, — объяснил Лорен, а после вновь надолго замолчал, собираясь с мыслями.

К нам пришла служанка с подносом, на котором стояли две чашки, чайник, доска с нарезанным хлебом и тарелка с сыром. Разлив чай по чашкам, девушка удалилась, закрыв за собой дверь.

Лорен взял свою чашку, обхватил ее обеими руками, грея пальцы, и вдохнул горячий дымок, идущий от напитка.

— Ужасно холодно в поместье. Надо сильнее топить камины, — решил он, сделав глоток.

— Ты говорил о чудовище, которое живет в подвалах, — напоминаю.

— Да нет никакого чудовища, — вздохнул Лорен. — И я говорил о другом. Я говорил о своем племяннике.

— Об Арланде, который тронулся умом и выбрал вместо огромного наследства и титула работу инквизитора, — вздыхаю, устроившись поудобнее на стуле и сделав глоток из своей чашки. Видимо, разговор будет дольше, чем я рассчитывал.

— Этот его выбор поразил всех, — кивнул граф. — Тогда перечить ему никто не решился, мы слепо вложили его судьбу в его же руки, не думая о том, что на самом деле скрывается за этим странным поступком. Многообещающий ученик Ордена, экзорцист… ничто до сих пор не указывало на то, чего я так боялся, — после этих слов Лорен на секунду прикрыл лицо руками. — Скажи, ты правда видел «серую собаку с большой спиной и страшной мордой»?

— Я ее не видел, но слышал и чувствовал ее присутствие. То, что она есть, я могу доказать. Вчера, когда тварь пыталась добраться до меня через закрытую дверь, она оставила царапины на дереве. Такие не под силу сделать ни одной кошке.

— Я не хочу тебе верить, — сказал Лорен, посмотрев в сторону. — Ты не пил вчера?

— Нет. Я был трезв, как ты сам сейчас. Разве меня хоть раз видели пьяным? Ни разу!

— А больше ты ничего не видел?

— Нет. Только пару раз встречался с фамильными привидениями, которые донимали Меви.

— Их мы все иногда видим, — кивнул Лорен. — Дядя Томбос, тетушка Хуньа… И ничего больше?

— Ничего.

— Это меня успокаивает.

— О чем ты говоришь, объясни, будь добр! Я не понимаю.

— Кажется, я совершил ужасную ошибку… Но сейчас, когда ты сказал, что никого не видел, я перестаю сомневаться в правильности своего поступка, — вздохнул он с облегчением.

— А если говорить прямо? Настолько прямо, насколько это возможно? Например, называть вещи своими именами!? — я чувствовал, что не вытерплю долго. Девственницу уговорить проще, чем этого болвана!

— Не торопи меня, мне и так тяжело, — нахмурился Лорен. — Дело по-прежнему касается Арланда и его родителей.

— И что же? Их убила тварь, я верно понял?

— Нет, не думаю, что это так, — покачал головой граф. — Я просто расскажу тебе все, что знаю о том событии, и чего не знает никто, кроме меня и Арланда. Ты сам решишь, что надо делать… но прежде дай клятву, что никому из семьи Сеймуров не расскажешь о том, что услышишь.

— Только если возникнет сильная необходимость, — киваю. — Начинай.

— Хорошо. Адам в тот роковой день решил прокатиться на лодке по реке, покатать свою жену и пятилетнего сына. Всей семьей они направились за холм, куда не выходит ни одно окно поместья. Их не было целый день и ночью они не вернулись, под утро я почувствовал неладное и пошел на поиски. Я нашел их возле лодки. Фелания как будто прилегла поспать в высокой траве, ее лицо было спокойно, ни ран, ни переломов, ни даже синяков на ней не было. Адам лежал неподалеку в чуть более неестественной позе. Оба были мертвы. Я начал искать Арланда, мальчик прятался в траве. В отличие от родителей, он весь был покрыт синяками и ссадинами, у него были ужасные раны, и что-то произошло с глазами. Он не мог говорить, весь дрожал, только плакал… Несколько дней подряд, почти не переставая, он плакал и звал родителей. Наш доктор внимательно осмотрел Арланда и сказал, что мальчик ничего не видит из-за какой-то травмы глаз. Но через несколько дней случилось чудо, мой племянник вышел из своей комнаты и пошел искать родителей в поместье. Я решил взять опеку на себя, так как Адам был моим единственным братом. После похорон на Арланда, который безумно похож на своих родителей, никто не мог даже смотреть, ребенком по силам было заниматься только мне.