Гарри Тертлдав - Возвышение Криспа

– Прости, – ответил Крисп. – Но я как-то не привык за это платить.

Девушка оглядела его с ног до головы, с сожалением пожала плечами.

– Охотно верю. А жаль. Я получила бы куда больше удовольствия с человеком, которому не нужно его покупать.

Увидев, однако, что Крисп уступать не намерен, девушка, покачивая бедрами, пошла дальше. Как и большинство жителей города, она не теряла времени даром, если не было надежды нажиться.

Крисп повернул голову и провожал ее взглядом, пока она не свернула за угол. Он решил не возвращаться к Яковизию сразу. На обед он все равно опоздал, а для ужина или попойки было еще рано. Стало быть, самое время для некоей маленькой веселой официанточки, которая наверняка сумеет освободиться… ровно на столько, насколько надо будет, подумал он с усмешкой.

Снег начал падать мокрыми хлопьями, а потом и вовсе сменился дождем. По Крисповым меркам зима в Видессе была мягкой. Но все равно он радовался приходу весны. И лошади Яковизия тоже радовались. Они щипали нежную молодую травку, пока не начали испражняться зеленой жидкой кашицей. От ее постоянной уборки восторгов по поводу весны у Криспа слегка поубавилось.

Как-то погожим утром, когда была не его очередь чистить конюшни, Крисп решил отправиться на свидание – не с маленькой официанточкой, с которой он порвал, а с ее весьма недурственной заменой. Крисп открыл дверь – и отступил в изумлении назад. К дому приближалось нечто вроде парада.

Горожане любили парады, поэтому неудивительно, что вокруг собралась целая толпа. Через минуту Крисп разглядел в ее центре одиннадцать – как он быстро прикинул – зонтоносцев с шелковыми зонтами. Автократору Видесскому полагалось лишь на один зонт больше.

Только до Криспа дошло, кто пожаловал к Яковизию в дом, как от процессии отделился слуга в блестящих одеждах и объявил:

– Его сиятельное высочество Севастократор Петроний желает видеть твоего хозяина Яковизия. Будь любезен, оповести его.

Вообще-то это была обязанность Гомария, но Крисп, не вдаваясь в такие тонкости, припустил со всех ног. Раз дядя императора чего-то хотел, тут было не до тонкостей.

К счастью, Яковизий уже встал, оделся и даже позавтракал. Он потягивал вторую чашу вина и недовольно нахмурился, увидав Криспа, который ворвался в приемную залу. Но когда Крисп выпалил новость, хозяин нахмурился совсем по-другому.

– Ох, чума его побери! У меня здесь настоящий свинарник… Ну да ничего не поделаешь. Принесло же его в такую рань! – Яковизий одним глотком допил вино и бросил на Криспа свирепый взгляд. – Не стой столбом! Иди и доложи его сиятельному высочеству, что я счастлив его видеть, – в общем, наври ему что-нибудь повежливее, придумаешь на ходу.

Крисп бросился к двери, чтобы передать приглашение эскорту Севастократора. Но вместо слуг чуть было не столкнулся с самим Петронием. Рядом с его малиновым одеянием, расшитым золотыми и серебряными нитями, одежды слуг сразу потускнели.

– Осторожнее, не то упадешь! – со смехом сказал Севастократор, когда Крисп чуть не перекувырнулся, пытаясь остановиться, поклониться и упасть на правое колено одновременно.

– В-ваше высочество, – заикаясь, проговорил Крисп, – мой хозяин с-счастлив вас видеть.

– В такую рань – это вряд ли, – сухо ответил Петроний.

Стоя на одном колене, Крисп глянул вверх на самого могущественного человека видесской империи. Судя по портретам, которые Крисп видел в деревне, трудно было предположить, что этот человек обладает чувством юмора. Кроме того, на портретах он выглядел несколько моложе; судя по всему, Севастократору было уже за, а не под пятьдесят. Но в жизни его черты выражали ту же спокойную уверенность в себе, что и на портретах.

– Давай, юноша, отведи меня к нему, – сказал он, похлопав Криспа по плечу. – Кстати, как тебя зовут?

– Крисп, ваше высочество, – вставая, ответил Крисп. – Сюда, пожалуйста.

Петроний зашагал с ним рядом.

– Пока я буду занят с твоим хозяином, Крисп, можешь ты позаботиться о моей челяди, чтобы ей дали немного вина и хлеба с сыром? Стоять здесь и ждать, когда я закончу, – это для моих людей слишком скучное испытание.

– Я позабочусь о них, – пообещал Крисп.

Яковизий, как заметил Крисп, провожая Севастократора в приемную залу, успел приодеться. Облачение его было тоже малиновым, хотя и не такого насыщенного цвета, как у Петрония. И на ногах у Яковизия были сандалии, в то время как Петроний расхаживал в черных сапожках с красной оторочкой. Только Анфим имел право носить сапоги алые сверху донизу.

Едва Крисп сунул голову на кухню и передал пожелание Петрония, как повар, готовивший Яковизию обед, издал испуганный возглас и начал лихорадочно нарезать кружочками лук и строгать твердый сыр, кликнув на помощь прислугу.

Крисп налил в чаши вина – в дешевые глиняные чаши, не чета тем отделанным серебром и золотом хрустальным кубкам, из которых пили знатные гости Яковизия, – и поставил их на поднос. Другие слуги унесли подносы свите Петрония. Выполнив поручение, Крисп улизнул через боковую дверь на свидание со своей девушкой.

– Ты опоздал, – резко бросила она.

– Прости, Сирикия. – Крисп поцеловал ее, чтобы показать, как он огорчен. – Как раз когда я собирался к тебе, к моему хозяину явился с визитом Севастократор Петроний, и им потребовалась моя помощь. – Он надеялся, что девушка вообразит себе более интересную помощь, нежели разливание вина на кухне.

Очевидно, так оно и вышло, ибо ее досада тут же испарилась.

– Я как-то раз встречалась с Севастократором, – сказала она.

Поскольку девушка была всего лишь белошвейкой, Крисп, хоть ничего и не сказал, усомнился в ее правдивости, пока она с гордостью не прибавила:

– В день Зимнего солнцеворота, пару лет назад, он ущипнул меня за задницу.

– В день Зимнего солнцеворота возможно все, – серьезно согласился Крисп. И улыбнулся ей. – А у Петрония хороший вкус.

Она подумала с минуту, похлопала глазами и обвила его шею руками.

– Ох, Крисп, ты говоришь такие приятные вещи!

Остаток утра прошел восхитительно.

Гомарий остановил Криспа, когда тот возвращался в апартаменты конюхов.

– Не спеши, – сказал ему дворецкий. – Яковизий хочет тебя видеть.

– Зачем? Он же знает, что сегодня утром я выходной.

– Он не сказал мне зачем. Просто велел найти тебя. Вот я и нашел. Он в малой приемной – ну, ты знаешь, в комнатке рядом со спальней.

Гадая, что же приключилось, и надеясь, что хозяин таки помнит о том, что сегодняшнее утро у него свободно, Крисп поспешил в приемную. Яковизий сидел за столиком, заваленным толстыми свитками пергамента, и выглядел в точности как сборщик податей – а если учесть еще хмурую гримасу, то как сборщик податей, приехавший в деревню, которая по уши погрязла в долгах.