Анастасия Парфенова - Танцующая с Ауте. Трилогия

Самое мерзкое даже не в том, что я вовсе не сержусь на Учителя, а в том, что он это прекрасно понимает. Я просто воспользовалась первым подвернувшимся под руку, чтобы сорвать гнев, боль, чтобы избавиться от отвратительного знания, что никто ни в чем не виноват.

Все здесь в какой-то степени жертвы, а в какой-то палачи. Мерзко.

Он шепчет, волны выдыхаемых прямо в кожу звуков проносятся по телу успокаивающими теплыми волнами:

– Вы значите для меня все, малыш. Все. Ты и твоя мама – для вас я сделаю все.

Напрягаюсь, чтобы тут же расслабиться под его успокаивающими прикосновениями.

– Ashhe, ashshsh-sh-e. Тише, малыш. Valina a moi. Все будет хорошо.

– Valina – это ученик?

– Да. A val – учитель. Тише. Все будет хорошо.

И почему им всем так нравится слово «тише»?

Если он ожидал, что я разревусь на его плече, жалобно хлюпая носом и бормоча что-нибудь бессмысленно-детское, то был серьезно разочарован. С минуту остаюсь неподвижна под защитой его рук и крыльев, затем отстраняюсь, выскальзываю на волю.

– Надо лететь. Совет, должно быть, уже собрался в Шеррн-онн.

Он хочет что-то сказать, но затем просто кивает на человеческий манер. Мудрый, мудрый Древний. Срываемся со злополучной террасы и устремляемся ввысь, туда, где свободно парят бесчисленные ветры Эль-онн. Оборачиваюсь, бросая последний взгляд на растворяющийся в облаках они.

Хранительница Эвруору уходит, и вместе с ней уходит целая эпоха. Эпоха безудержной радости, свободной любви и кровавых поединков. Что же придет на смену этому странному времени?

Прощайте, Эва.

Прощайте.

Крутой разворот на кончике крыла, стремительное пикирование, крылья мягко гасят скорость. Прибыли.

Шеррн-онн – не просто обиталище первого из кланов. Хранящие, если смотреть объективно, далеко не самый многочисленный и не самый сильный клан Эль-онн, их Дом мог бы быть и поскромнее. Но Шеррн-онн – это еще и центр общественной жизни эль-ин, то, что люди назвали бы столицей. Сотни раскидистых деревьев величаво плывут в кристально чистом воздухе, сплетаясь ветвями и корнями, образуя живой, неповторимый, вечно меняющийся рисунок. Где-то там, в глубине, есть источник энергии, не уступающий по мощности небольшому солнцу, в полых стволах скрываются запасы самых различных веществ и живых тканей, от банальнейшей воды до уникальной коллекции генетического материала. Не говоря уже об информации и магических артефактах. В истории эль-ин бывали времена, когда весь народ собирался в этом самодостаточном городе-замке и тысячелетия проводил внутри, отражая непрерывные атаки со всех сторон. Если и есть место, которое можно назвать сердцем Эль-ин, то оно здесь, в Шеррн-онн.

Беззвучно приземляемся на одну из дальних террас, тщательно складываем крылья. Меня вдруг ни с того ни с сего начинает волновать состояние моей прически и количество дыр на одежде. Разгуливать растрепанной по Шеррн-онн – это одно, а вот заявиться сюда некрасивой…

Раниэль-Атеро повелительным жестом останавливает мои жалкие потуги, несколькими отточенными заклинаниями приводит все в порядок. По коже вдруг начинают струиться живые, пронизанные золотом и цветом узоры. Выгибаю шею, пытаясь рассмотреть, что он там нафантазировал. Штаны, выданные мне в Эйхарроне, стали гораздо короче и плотно охватывают бедра, демонстрируя все до последней косточки, все изгибы тела. Строгая золотистая курточка превратилась в коротенький топ, едва прикрывающий грудь и не оставляющий практически никакого места фантазии. По моему собственному глубокому убеждению, мое тело не настолько хорошо, чтобы выставлять его напоказ, особенно после изматывающих приключений последних дней, но в исполнении Раниэля-Атеро наряд смотрится очень даже ничего. А я в нем кажусь почти хорошенькой.

По белоснежной коже, присущей истинным Теям, струятся, текут, переливаются всеми оттенками золота живые драконы. Намек на мое смешанное происхождение? На высокое положение, которое я занимаю среди представителей других рас Эль-онн, в особенности среди выходцев с Ауте? Странно. Обычно Раниэль-Атеро умудряется изящно игнорировать факт, что я вообше-то не его дочь. Если сейчас он решил столь утрированно этот факт подчеркнуть, значит, на то имеются чертовски веские причины.

Учитель обходит вокруг меня, досадливо морщится. Взмах руки – и ткань одежды полностью меняет свою текстуру. Теперь это уже не тусклое золото, а то же изменчивое многоцветие, что переливается у меня во лбу. При ближайшем рассмотрении обнаруживаю, что ту же расцветку приняли глаза оплетающих плечи драконов и даже моя верная аакра. Алебастр, золото и изменчивость. Слишком броско. Ловлю себя на мысли, что мне будет недоставать классической утонченности жемчужно-серого.

Раниэль-Атеро отступает на пару шагов, окидывает меня взглядом художника, довольного новорожденным шедевром. Воздух сгущается вокруг, образуя изогнутое зеркало, и я замираю, удивленно рассматривая странное, незнакомое существо в его глубине. Высокая, дивная, сильная. Волшебная. Да, именно волшебная. Когда отчим умудрился применить глемуар так, что я не заметила?

Поворачиваюсь к нему, и мое дыхание перехватывает где-то в горле. Раниэль-Атеро не стал особенно менять ни одежду, ни прическу, они у него и так всегда безупречны, но абстрактные узоры, асимметрично разбегающиеся от одной из бровей всеми оттенками синего, удивительно изменили его и без того прекрасное лицо. Потрясающе.

Сен-образ преклонения перед чужим мастерством награждается тенью улыбки и аристократическим наклоном ушей, одна рука протягивается ко мне в приглашающем жесте. Двумя стремительными тенями несемся в сплетении туннелей.

Воздух проникнут тревожным ожиданием и неопределенностью. Возбужденные сен-образы спешат доставить бесчисленные сообщения, передать приветственные улыбки или завуалированные оскорбления. Их хозяева переливаются всеми цветами радуги, а также теми, которых в человеческом спектре нет и быть не может. Волосы, кожа, крылья, глаза – самые невероятные сочетания расцветок, самые сногсшибательные стили. Удивительно, но это беспорядочное роение отнюдь не режет глаз, а, напротив, создает впечатление соразмерности, гармонии. То, что на первый взгляд кажется растревоженным муравейником, на самом деле пронизано скрытым смыслом и четко структурировано.

Стремительнейший поворот, вверх, буквально на палец разминуться с летящими тебе навстречу сизокрылыми заклинателями линии Бедар, еще один поворот, вперед по пустынному туннелю, глубже в недра они. Наконец приземляемся в небольшой комнате, чем-то напоминающей малые гостиные Эйхаррона. Стук высоких каблучков – входят великолепнейшая Вииала и окутанная тенями и блеском алмазов Даратея. Мое тело вдруг само бросается вперед, расстояние исчезает, будто его и не было, и я нахожу себя в бережных объятиях Аррека. Знающая ухмылка мамы заставляет в смущении спрятать лицо. Ну да, я помню, я должна все еще дуться, но, во имя Ауте, как же мне хотелось, чтобы в течение последних часов он был рядом!