Анастасия Парфенова - Танцующая с Ауте. Трилогия

– Все в порядке? – Голос хриплый, лицо пустое. Начальная стадия боевого транса.

– Да. – На самом деле это не так, но в подробности мне сейчас вдаваться не хочется, – Люди ранены. Помогите им.

Только теперь он оглядывает «поле боя». Хмыкает. Боевой транс соскальзывает с него с легкостью, свидетельствующей о большой практике.

– Потрясающе. Все это время я волновался за вас. Следовало бы знать лучше.

Это он уже комментирует, склонившись над ближайшим телом. Сила, приготовленная для смерти, мгновенно переструктурируется, изменяется, приносит жизнь. Мне никогда не надоест смотреть, как работает Аррек. Мастер, он всегда Мастер, даже если при этом еще и дарай. Какая глубокая мысль. Какая глубо-о-оуу…

Прислоняюсь к стене и сползаю по ней вниз. Все-таки пытки плохо сказывается на здоровье. Пло-охо-о-о…

Сильные руки – уже без перчаток – подхватывают меня, волна исцеляющей энергии заставляет широко распахнуть глаза. Аррек. Что это с его лицом, неужели муки совести? Не-е.

– Я в порядке. Правда. Помогите людям.

Короткий кивок, и он исчезает. Но тонкая ниточка живительной силы продолжает поступать ко мне мягкими толчками. Через некоторое время чувствую себя достаточно оправившейся, чтобы вновь начать интересоваться окружающим миром. Самое время.

Поднимаю голову, чтобы встретиться взглядом с темно-янтарными глазами. Золотистая, сияющая кожа. Слипшиеся от крови рыжие пряди. Пламенеющая в левом ухе сережка. Чуть прищуриваюсь и любуюсь его красотой.

Рубиус краснеет. Ах да, у людей не принято глазеть друг на друга. Странно, Аррек никогда не возражал, если я его разглядывала. И никогда не поднимал свои щиты так, чтобы совсем не ощущать моих эмоций.

Позволяю себе легкую ироничную улыбку. Молодой дарай наконец собирается с мыслями и твердо встречает мой взгляд. Улыбка становится шире. Если он хочет что-то мне сказать, пусть говорит. Помочь бедняге разобраться с собственной совестью я не могу.

– Леди Антея?

Поощрительно поднимаю одно ухо. Перед глазами все еще расплываются круги, но, по крайней мере, комната прекратила вращаться.

– Леди, как вы себя чувствуете?

Оч-чень ядовитый сен-образ вспыхивает на кончиках пальцев. Рубиус, уловивший лишь общий эмоциональный настрой, виновато втягивает голову в плечи. Аррек, погруженный в исцеление многочисленных переломов, посылает в мою сторону еще одну волну энергии. Ладно, будем считать это извинением. В своем роде.

– Прекрасно. Как вы?

Рубиус одаривает меня изумленным взглядом. Ауте, да он совсем еще мальчишка, ему лет шестнадцать, не больше. Неудивительно, что бедняге не очень удается контролировать собственные эмоции.

– Я?

– Ну да, вы. Вы получили сильнейший удар, когда я вырвалась из блока. Все в порядке?

Два дарая обмениваются красноречивыми взглядами. Эй, да что я такого сказала? Рубиус снова поворачивается ко мне.

– Миледи, – говорит медленно, очень тщательно подбирая слова, – несколько минут назад я помогал пытать вас. Я причинял вам самую страшную боль, которую мог себе вообразить. Вы должны были тысячу раз умереть от шока, но вот вы здесь, в здравом уме и твердой памяти, сидите и спрашиваете меня, в порядке ли я?

Вообще-то он прав. По идее мне полагается быть злой, как шторм Ауте, и перебить здесь все, что движется. Начиная с Аррека. Но Аррек – Целитель, его трогать нельзя (к сожалению). Если я убью всех остальных, это будет считаться дипломатическим скандалом или самообороной?

Окидываю дарая неуверенным взглядом:

– Мне можно вызвать вас на дуэль?

– Э-э, уверен, что в этом нет необходимости, Антея-эль. – Это уже Аррек поспешно вклинивается между нами, заслоняя собой парня. – По нашим законам, дарай-князь Рубиус – несовершеннолетний. Вы не можете драться с ним до смерти.

Пытаюсь переварить новость. Это что, шутка?

Уши опускаются горизонтально.

– Несовершеннолетний? Вы позволили не достигшему полного эмоционального равновесия участвовать в этом… в этом… Вы… Люди!

Недоверчиво смотрю на Аррека. Потом на Рубиуса. Тот нахмурился.

– Старший дарай-князь Рубиус принадлежит к правящей ветви рода. Вполне возможно, в будущем он будет нашим Лиран-одон – наследником Дома. Он должен учиться.

– Учиться? Чему, пыткам? То представление, которое вы тут только что разыграли, было неэффективно с логической, психологической, биологической и этической точек зрения! Это никому не было нужно, кроме сорвавшейся с тормозов наркоманки!

Аррек встречает мой горящий праведным гневом взгляд – очень мужественный поступок, даже глупый. Мы оба знаем, что на самом деле с тормозов Лаару спустил он, блестящую идею отправить ее за информацией Лиран-ра тоже подкинул он. Но при Рубиусе об этом говорить нельзя.

Делаю глубокий вздох. Голос холодный и чуть хрипловатый – связки еще не оправились от крика.

– Я не собираюсь оставлять происшедшее просто так. Если ваш Лиран-ра предпочитает психопаток в качестве любовниц, то это исключительно его проблемы, которые не должны влиять на дипломатическую политику Дома! Есть какие-нибудь причины, не позволяющие мне вызвать ее на Арену?

Рубиус дергается, но Аррек быстренько хватает его за шкирку.

– Я полагаю, эль-леди, что в настоящий момент это не лучшее решение. Вы… безусловно, имеете право требовать любое удовлетворение, любую компенсацию… Но убийство любовницы Главы Дома может непредвиденно усложнить обстановку.

Читай – «немедленная смерть Лаары как-то помешает его, Аррека, сложным махинациям». Читай между строк – «Антея, девочка, месть для тебя сейчас важнее, чем успех миссии?» В раздражении дергаю ушами. Этот человек должен был родиться эль-ин. По крайней мере, его манера поведения здорово напоминает мне то, как папа и отчим обращаются с мамой, если ее несколько заносит.

Глаза у Рубиуса стекленеют. Бедняга, совсем не привык, чтобы вещи называли своими именами. Провались оно все в Ауте!

– Хорошо, я не буду убивать ее прямо сейчас. Дуэль можно отложить до момента, когда текущий кризис будет разрешен.

Аррек спокойно кивает:

– Вы вызовете Лаару на дуэль!

– Разумеется.

Тут Рубиус наконец не выдерживает. Кажется, до него дошло, что мы на полном серьезе обсуждаем убийство дарай-княгини.

– Она выполняла приказ.

Я презрительным жестом заставляю его заткнуться.

– Она – свободное существо, не лишенное ни воли, ни разума, и, следовательно, должна нести ответственность за свои поступки. Приказ? Какое мне дело до приказов? Она сделала выбор. Теперь она – мой ЛИЧНЫЙ враг.

– Она защищала Честь Дома.

– Честь? Такая честь не стоит того, чтобы ее защищать.

Это последнее заявление, произнесенное холодным, безразличным тоном, его доконало. Ребенок. Разве можно спорить с эль-ин, когда твои щиты в таком беспорядке? Я просто произносила вслух его собственные, тщательно подавляемые мысли.