Инна Живетьева - Стальное княжество. Дилогия

— Как на падающие песчинки, — непонятно прошептала Лера.

Приподнялся на локтях Талем, неудобно вывернул шею, чтобы разглядеть мальчика:

— Ох ты, леший, сильно-то как зацепило! Влад, — окликнул он. — Да Влад же!

Мальчик перевел взгляд на Талема, но казалось, что ему все равно, глядит он на огонь или на ведуна.

— Ничего, я отойду и постараюсь его вывести, — попытался успокоить ребят Талем. — Разобью корочку.

— Какую корочку? — Машка испуганно вцепилась в Лерину руку.

— Равнодушия. Взглядом его зацепило. Ему сейчас все равно, что бы ни случилось. Верно, Влад?

Мальчик кивнул, немного растерянно пожал плечами.

— Денек потерпите, а там я отойду и помогу. Это не страшно… вот если бы все чувства, что только у человека есть, у него выжгло, тогда бы да.

Устроились у костра вповалку. Дождь кончился, из входа уже не тянуло такой сыростью, но все равно было прохладно. Вроде устали все так, что только до лежанки — и в сон, но почему-то никто не мог заснуть. Мертвая тишина, царившая за пределами пещеры, пугала.

— Талем, а ты не мог бы что-нибудь рассказать? — неуверенно попросил Рик.

— Да не бойся ты, не сильно меня задело, я же ведун, — по голосу было понятно, что Талем улыбается. — Силой прикрывался. Ну, обожгло малость, не без этого.

Рик засопел в темноте, сердясь на угаданный страх. Потом решительно сказал:

— Все равно расскажи. Вон, про драконов.

— Про драконов не могу, — жалобно ответил Талем. — У меня, как про них подумаю, мысли во все стороны, будто кузнечики, скачут. Завтра же увидим!

— Тогда расскажите о границах, — очень серьезно попросил Славка. — Что будет, если они ослабнут?

Ведун покряхтел, собираясь с мыслями.

— Мы живем с границами несколько сотен лет. Не любим соседей, опасаемся, торгуем, дружим, пытаемся обмануть. Все, кроме одного — мы не воюем. Наши сотни — хваленые сотни с опытными тэмами — уже давно не знают, что такое битвы. Не считать же за войны стычки с горными, отринувшими мир, или охоту за разбойниками. Мы не можем воевать, даже если проводить через Башню мелкими группам бойцов, маскируя их караванами. Попытки были, и с тех пор у каждого князя есть люди, которые только тем и занимаются, что записывают всех прибывающих, да не только по словам, но и по повадкам судят. Стоит только обнаружить, что повадилось в гости слишком много воинов… Есть лазейки, вроде тех, что обнаружил Риктор. — Талем покосился на проводника, но тот устроился в стороне, завернулся с головой в шкуру и похрапывал. — Я слышал, что одно время на проводников шла охота. Но спрятать целую армию в горах, населенных племенами — невозможно. Были попытки захватить Башню и через нее выпустить отряды, но это очень не понравилось хранителям, и воины не прошли.

Аля вспомнила мохнатую ящерку и запоздало испугалась: а если бы и они не понравились хранителю?

— Если границы истончатся… У князей накопилось слишком много претензий друг к другу, чтобы дело кончилось миром. Я уверен, что стоило Отину получить вестницу, как он тут же разослал своих поглядов по соседям. Будут возникать и рушиться союзы, увеличиваться армии. Наши армии, которые уже забыли, что такое битвы, — с горечью повторил Талем. — Последнее сражение в Семиречье было во время переворота. Я не стратег, спросите у Аскара — он скажет, как его подвели соратники, умеющие нападать отрядами и забывшие о соседней сотне. Ведаю так, что уже пошли в Стальное княжество новые торговые караваны. В Оружейных рядах в этот год будет очень удачная торговля. Князь не пожелает ждать, пока выясниться — на всех ли границах такое происходит или нет. Лучше действовать сейчас. Сантин вряд ли согласиться снабжать оружием своих возможных врагов.

— Ты уверен, что война будет? — Рик уже не лежал, а сидел, уткнувшись подбородком в колени.

— Если такое начнет происходить на всех границах, то да.

Антон вздрогнул, когда под боком снова чихнул Влад. Он прекратит сегодня или нет? И так уснуть трудно — холодно, жестко. Да еще этот под боком вертится, ни минуты покоя! Достал уже! Антон укрылся с головой, сердито отвернувшись в другую сторону. Он ненавидел Влада. А необходимость постоянно терпеть его присутствие делала эту ненависть еще сильнее.

Нет, сначала ничего такого не было. Он как-то вообще не думал про Влада. И только потом, когда его потащило в Мертвый овраг, ударило понимание: он же не сможет объяснить Владу, что не виноват в смерти Кости! Ласк все равно бы не дал ключ, какая разница — ходил туда или нет? Лерка, дура, вывернула все наизнанку. И Влад так же точно поймет, ни за что не станет слушать!

Чем больше Антон боялся Влада, тем спокойнее старался держаться с ним. Это удавалось бы запросто, если бы порой не ловил Леркины взгляды. Ну что ей — больше всех надо?! Сама не пошла, испугалась, а теперь зыркает.

Мальчик пытался себя успокоить: ну и пусть, пусть тот узнает, — ну что сделает? Не убьет ведь! Но представлял бешеные глаза Влада — и мороз пробирал по коже. Если бы еще была надежда, что остальные выслушают и поверят ему, а не Лерке… Сами-то бросили их, а ему, Антону, не простят. Будут строить из себя благородных! А теперь еще и повод есть — вытащил его из пропасти. И не подумает, что заслуги-то чуть-чуть, если бы не горные — летел бы Антон вместе с лошадью. А все равно туда же, нашелся, спаситель! Тьфу! Хорошо хоть, Влада взглядом дракона треснуло, а то пришлось бы изображать из себя благодарную жертву.

От отчаяния хотелось рычать. И когда спутник снова чихнул, Антон еле сдержался, чтобы не двинуть его в бок локтем.

Деревья только издали выглядели обычными. Аля тронула ветку — листья оказались неестественно жесткими — словно пластмассовые. Они не отрывались, а только отламывались. Девочка отдернула руку и вытерла о штаны. Казалось бы — те же ветки, какие висят в школьных кабинетах, заменяя прихотливые комнатные цветы. Но прикасаться к ним противно. Разница как между куклой и забальзамированной мумией. Недаром лошади так не хотели спускаться в долину, и их пришлось оставить с горными воинами. Дайарена взяла с собой только двоих — пажа и высокого молчаливого охранника.

Аля присела и дернула травинку. Она поддалась с неприятным хрустом, словно косточка переломилась. Девочка встала и брезгливо поджала пальцы в сапогах.

— Ну что, пойдем? — Талем тоже застрял на опушке, оглядывая лес, словно какую-то гадость.

Риктор шагнул первым, отведя ветку замотанной в плащ рукой. За ним в образовавшийся проход скользнула дайарена, подбирая и плотнее запахивая накидку из перьев.

Не проглядывались тропинки, и, чтобы попасть вглубь, шли напролом. Круглые проплешины в массиве леса, хорошо просматривавшиеся сверху, оказались ничем иным, как гнездами, и Талем непременно желал попасть туда.