Юлия Набокова - Требуется волшебница. (Трилогия)

И тут ветер взвыл дурным голосом оперного тенора, посыпались сверху листья, шишки и ветки. Что-то оглушающе просвистело над головой и сбило нас с ног, раскидав по обе стороны тропинки. А когда я, вопя и ругаясь, выбралась из кустов, выдирая из косы репьи, на тропинке стояла блудная ступа, а в ней покачивалась из стороны в сторону метелка.

– Вот те на! – почесал за ухом кот, выпрыгнувший из листьев лопуха.

Ступа смиренно наклонилась, приглашая садиться.

Варфоломей обернулся ко мне:

– Полетим?

– А у нас есть выход? – Я очистила подол от репьев и шагнула к ступе. Лучше пятнадцать минут ужаса в воздухе – и мы в говорливой избушке Яги, чем два дня ужаса в лесу – и стоптанные в кровь ноги.

Кот, довольный моим решением, быстренько юркнул к ступе. Я прыгнула следом, взмахнула метлой и приготовилась к худшему. Но ступа, к удивлению, плавно взмыла в воздух и, постепенно набирая скорость, поплыла над верхушками деревьев.

Полчаса полета пронеслись с ветерком, я уже даже стала наслаждаться дорогой и возрадовалась, что ступа на этот раз решила обойтись без выкрутасов. Но, как показали дальнейшие события, рано я это сделала. Прокатив нас над ромашковым покрывалом лужаек, опоясанным голубым браслетом реки, ступа неожиданно резко изменила направление и помчалась к зеленеющему у горизонта лесу. У верхушек леса ступа выровнялась, галопом пронеслась по кронам сосен и, опрокинувшись в воздухе, выронила нас в лесное озеро. Холодное, как минералка из холодильника!

Мокрые и злые, мы с котом вынырнули из воды в самом центре озера и, побив все рекорды по плаванию, выскочили на берег. Только тут мы заметили свидетелей нашего позорного падения и спортивного рекорда. На берегу стоял самый настоящий Иван-царевич – русоволосый, голубоглазый, одетый по моде русских народных сказок: в кушак, белую рубаху с обстрочкой и штаны, заправленные в красные сапоги.

Судя по настороженному виду, нашему появлению он не обрадовался. А в воде на поросшей мхом кочке сидел обнаженный мужчина с широкими плечами профессионального пловца и ослепительно-белой кожей. Его тело прикрывали только водоросли, оплетшие бедра, но незнакомца это отнюдь не смущало. Он насмешливо таращился на нас зелеными, как мох, глазами, и приоткрыл в улыбке белые, как речной жемчуг, зубы.

– Это кто же ко мне пожаловал? – прожурчал он.

– Водяной! – мяукнул кот, встряхиваясь и обдавая меня брызгами.

– Здрасте, – опешив, выпалила я.

– Варфоломей! – Голос Водяного был подобен воде, которую переливали из одного кувшина в другой. – А это что же, получается, Яга? Ох, шалунья, – он шутливо погрозил мне пальцем, – говорил же, увлечение молодильными яблоками тебя до добра не доведет. Посмотри, в кого себя превратила – в девчонку сопливую.

– Я не сопливая. – Я обиженно шмыгнула носом. – Просто воды наглоталась. И не Яга я вовсе.

– Знаю, – в голосе Водяного, как рыбка в реке, плеснулась грусть, – что не Яга. И не Василиса. Был бы кто из них, ничего бы этого не началось…

Царевич что-то тихо пробормотал Водяному и настороженно покосился на меня. Тот лишь усмехнулся.

– Не того ты боишься, Коля. Это друзья наши.

Царевич снова тихо сказал, но на этот раз я уже вытряхнула воду из уха и расслышала:

– Как знать? Ты же ее впервые видишь.

– Я-то впервые, – признал Водяной. – А вот Варфоломей уже и подружиться успел. Правда, Варфоломей?

– Это Яна, – с важностью представил меня кот. – Она заместо Василисы. – И, подумав, добавил: – Временно.

«А царевич-то хорош», – оценивающе глянула я. Высокий, статный, голубоглазый. Как какой-нибудь поп-идол, вырядившийся сказочным принцем для съемок нового клипа.

– А от Василисы что слышно? – с надеждой спросил Водяной.

– Ищем, – коротко буркнул кот, не став пересказывать вести, полученные от Ильи, но еще не подтвержденные Ивом.

– Поторопиться бы надо, – сдвинул брови Водяной. – Неладно нынче в реках и в лесу.

– А что такое? – с тревогой мяукнул кот.

– А что это с вашей ступой случилось? – перебил его царевич. – Возникли разногласия?

– Почему же? – с вызовом ответила я, выжимая косу. – Мы специально искупаться летели. Жарко сегодня, не правда ли?

– А-а-а, – насмешливо протянул царевич. – А что ж так быстро из воды выскочили? Уже накупались?

– Для первого раза достаточно, – с достоинством ответила я, разглаживая подол.

– А ты всегда в сарафане купаешься? – любезно поддержал беседу царевич.

– Конечно! – не стушевалась я. – Никогда не знаешь, где встретишь своего царевича. А я девица незамужняя. Вот ты, например, женат? – Я игриво взглянула на царевича, тот в панике отшатнулся. – Похоже, что женат, – сокрушенно вздохнула я. – И не очень удачно.

Осененная внезапной мыслью, я оглядела берег и листы кувшинок на предмет царевны-лягушки со стрелой в зубах. Вот повезло-то! Застала исторический момент: Иван-царевич сватает лягушку у Водяного! Хотя в сказке вроде бы без Водяного обошлось, да и дело было на болоте, а здесь озеро…

– Сколько за нее даешь? – полюбопытствовала я насчет выкупа.

– Что? – дрогнул царевич.

– Понятно, на халяву домработницу завести хочешь, – неодобрительно протянула я. – Она тебе и ковер за ночь, и озеро из глотка воды, и лебедя из костей, и прочие спецэффекты. Тиран и деспот! А впрочем, – внезапно смягчившись, я подмигнула Коле, – хочешь, поспособствую?

Будет еще этот несносный царевич меня на смех поднимать! Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Вот женю его на лягушке – и буду хохотать, когда он ее целовать начнет, а она не расколдуется.

– Это как же? – Коля не смог устоять перед моим предложением.

Я победно улыбнулась:

– Цену собью.

Царевич заколебался. Я подошла к Водяному, насмешливо прислушивавшемуся к нашему разговору, и доверительно зашептала:

– Понимаю, такая волшебница нужна самому. Но, может, на озере сыщется какая-нибудь самая ненужная лягушка? Царевичу любая невеста сойдет.

– Царевичу? – насмешливо булькнул Водяной. – Это кто ж здесь царевич? Варфоломей, что ли? И на что коту лягушка?

– Лягушка мне не нужна, – подал голос кот. – Мне бы лучше рыбки.

– Ну так иди налови, – поддел его Водяной.

Кот смущенно затоптался на месте.

– Без труда не выловишь и рыбку из пруда, – мстительно сказала я, припомнив коту издевательство с пирогами.

Варфоломей с укоризной посмотрел на меня и повесил усы.

– Ладно уж, – смилостивился Водяной. – Держи!

Он зачерпнул в пригоршню воды, и я с удивлением увидела в его ладони крупного карасика, которого он бросил коту. Варфоломей с урчанием накинулся на добычу и утащил ее в кусты.

– А теперь поговорим, – пророкотал Водяной, подобно водопаду.

– Но… – вскинулся было нецаревич Коля.