Андрей Буревой - Одержимый. Книга пятая

Уже устроившись в лохани с тёплой ароматной водой, я вспомнил, что забыл сообщить Энжель о возникших в отношении неё планах… Ну и в результате сразу после купания занялся розыском своей подопечной. Местопребывание которой было довольно таки быстро вычислено с помощью наводящих вопросов, задаваемых мною по пути встреченным слугам.

Постучав в дверь выделенных златовласке апартаментов, я получил разрешение войти. Ну и соответственно сразу же зашёл. Ага. Да, едва прикрыв за собой дверь, так и застыл. Сразу позабыв зачем собственно припёрся…

— Энж, ты такая прелесть! — непроизвольно вырвался у меня при виде этой ушастой красавицы преисполненный неподдельного восхищения возглас.

— Спасибо, Кэр… — поблагодарила меня Энжель, чуточку при этом покраснев. И, не выдержав моего пожирающего взгляда, смущённо потупилась.

— Нет, ты правда самая настоящая прелесть! — объявил я умилившись пуще прежнего. И приблизившись к почти взаправдашней принцессе Ушедших, просительно произнёс: — Можно?.. — А когда пунцовеющая Энж вскинула на меня свои необыкновенные глаза, взглядом ей на её ушки указал.

Поколебавшись чуть, словно решая можно ли мне дозволить такую вольность в отношении себя, златовласка медленно кивнула. И я, не сдержав довольной улыбки, протянул правую руку и осторожно коснулся одного остроконечного ушка… Которое отдернулось от меня!

— Они у тебя ещё и двигаются?! — восхитился я, обращаясь к златовласке. Что та подтвердила смущённым кивком, почему‑то виновато при этом посмотрев на меня.

А я не удовольствовавшись одним лишь мимолётным прикосновением, вновь протянул руку к одному такому притягательному ушку. И прежде чем оно успело отдёрнуться, мягко его ухватил. Придержал, давая привыкнуть к моей хватке, а потом, словно повинуясь какому‑то наитию, начал медленно и нежно поглаживать его кромку подушечками пальцев… И похоже угадал! Новая плоть действительно оказалась очень чувствительной, судя по тому как на это действо отреагировала Энжель. Которая сперва порывисто вздохнула, а затем едва не замурчала от удовольствия… И прильнула ко мне. Отчего я был даже вынужден обнять её за талию свободной рукой.

Когда же я наигрался с остроконечным ушком этой красавицы и руку осторожно убрал, она вскинула на меня свои невероятные лучистые глаза. И замерла так, буквально лучась счастьем.

— Только не говори мне этого своего — ня! — буквально взмолился я, едва только приметив озорной блеск в очах златовласки и сразу сообразив, чем мне всё это грозит.

— Ня?.. — так трогательно потерянно и как‑то жалобно даже произнесла сразу поникшая златовласка, что умилила меня этим до чрезвычайности. Мне стоило просто невероятных усилий сдержаться и не затискать немедля эту прелесть. Но я всё же превозмог охватившие меня чувства! Чем оказался несказанно горд. И в качестве вознаграждения за невероятную стойкость и проявленную выдержку, позволил себе махонькое поощрение… в виде совсем — совсем непродолжительного поцелуя…

С трудом отстранившись спустя невесть сколько времени от мило краснеющей Энжель, я чётко понял, глядя на неё, что нужно немедля что‑то делать, ибо… ибо просто жутко хочется ещё! этих поцелуев её трепетно — нежных! И я тогда не нашёл ничего лучше, как преувеличенно бодро проговорить, оглядевшись и легонько хлопнув себя раскрытой ладонью по лбу:

— Я ж зачем пришёл‑то! — Да тут же насел на свою подопечную: — Энжель, помнишь, ты жаловалась на то, что твой магический резерв чересчур мал? И говорила, что через это и проистекает твоя полная несостоятельность как магессы?

— Да, помню… — кивнула златовласка, немного растерянная таким резким переходом к серьёзному разговору.

— Так вот, — продолжил я торжествующе, — мы с Кейтлин нашли способ помочь тебе с этим!

— Но как? — захлопала глазками златовласка.

— С помощью фамилиара — магического дракона! — тут же пояснил я.

— Дракона?! — переспросила кажется немного ошалевшая от такого известия Энжель.

— Да, — подтвердил я. И добавил озабоченно: — Прежде правда нужно ещё испросить разрешение на это у имперских властей, но тут, будем надеяться, особых проблем не возникнет.

— Дракона… — глядя в никуда потрясённо протянула моя подопечная, словно и не услышав моих последних слов.

— Именно, — ещё раз заверил я её в том что она всё правильно поняла. И поинтересовался: — Ну, что скажешь?

— Если… Если всё получится, то это будет просто здорово! — парой мгновений спустя просияла Энжель, похоже уверившись, наконец, что я её не разыгрываю. — Ведь тогда я стану сильной! И, и… — Прервавшись из‑за нехватки воздуха, она сделала быстрый вдох и выпалила, сверкнув очами: — И тогда вы уж точно будете брать меня с собой на охоту!

— Да на охоту мы тебя и так возьмём, — попытался я успокоить разволновавшуюся девушку. — На этот счёт можешь даже не переживать.

— Это действительно будет просто здо… — начала было повторяться пребывающая вне себя от радости златовласка, как вдруг запнулась и, оборвав фразу на полуслове, беспомощно уставилась на меня.

— Ты чего, Энж?.. — недоумённо вопросил я.

— Нет, Кэр, нет, я не могу пойти на это, — прикусив нижнюю губку, отчаянно помотала она головой. А затем ещё добавила с тщательно скрываемым, но всё же прорывающимся в голосе сожалением: — Обойдусь как‑нибудь и без дракона… Правда.

— Но почему?! — растерянно уставился я на неё, не понимая, что на мою подопечную вдруг нашло.

— Потому что это будет неправильно… — потупилась Энжель. — Ты обо мне заботишься постоянно, а я, получается, предам тебя ради собственной выгоды… То‑то ди Мэнс обрадуется…

— Но причём здесь предательство? — совсем уж ошалел я от вывертов девичьей логики.

— Так ведь твоя защита от принудительной фамилиаризации завязана на меня… — вздохнув, пояснила златовласка.

— И что? Какая связь между моей защитой и появлением у тебя фамилиара? — ещё больше запутался я.

— Ну ты же должен знать, Кэр, что даже для магических творений высших порядков характерно стремление к движению по пути наименьшего сопротивления… — начала было Энжель плести словесное кружево, но была перебита мной.

— Энж, давай попроще, — попросил я.

— Кэр, дело в том, что если я окажусь связана с драконом, мой «слепок духа», внедрённый тебе, вместо того чтоб сыграть свою роль, просто распадётся в момент сотворения над тобой кем‑либо ритуала Единения… Потому что энергетика моего тела не потянет двух фамилиаров одновременно… — простодушно пояснила Энжель. А бес обидно заржал, глядя на меня, разинувшего рот и выпучившего глаза.

— Энж, ты… ты вообще сознаёшь, что говоришь?.. — просипел я, когда ко мне вернулся дар членораздельной речи. И, судорожно сглотнув, оттянул правой рукой ворот рубахи, внезапно оказавшийся очень тесным — прямо как ошейник.