Александр Меньшов - Бледное солнце Сиверии

Эльф вытянул трубку и я понял, что разговор будет долгим.

— Когда-то, — начал он, — на заре существования вашей расы, расы людей… Предрекая твой возможный вопрос о джунах, скажу сразу, что они тоже были людьми, но… но несколько иными.

— Иными?

— Да, иными. Не такими как вы, канийцы, или хадаганцы. Но сейчас не об этом.

Эльф стал набивать трубку. Подкурив, он продолжил:

— Так вот, разрозненные племена людей оказались на развалинах некогда могучей джунской империи. В то же время на эти территории пришли и орочьи полчища. И между ними и вами разразилась кровавая война, которая собрала воедино ваши разрозненные племена. Так и образовалось Кания, или, как любят порой вспоминать ваши летописцы — государство свободных людей.

Но после победы, как обычно бывает, начался делёж земель. И как следствие — междоусобица.

Одно из многочисленных людских племен, прозываемое аро, выступило с предложением о создании такого союза, в котором все имели бы равные права, а также и обязанности по отношению друг к другу. Это был тот прообраз, который впоследствии и стал нынешней Лигой. Земли закрепили за самостоятельными вольными городами, ставшими сосредоточием этого самого союза. Во главе их стали Наместники, образовавшие Великий Совет Кании.

Время шло. Среди Наместников стала выделяться одна семья, страстно желавшая прибрать власть к своим рукам…

— Валиры? — спросил я.

— Они самые. Но, придя к власти, они не стали разрушать традиции складывавшиеся сотнями лет. Люди оставались свободными даже после того, как Валиры провозгласили себя императорами. Создав свод законов, позволивший регулировать отношения между возросшим числом свободных городов, они ещё более сплотили людей, а позднее, после Катаклизма, и присоединившихся к Лиге эльфов и гибберлингов.

Сарнаут развалился на острова, парящие в Астрале. Наместники видоизменились… теперь их место занимали Великие маги. Уцелевшие земли стали прозывать аллодами.

— Почему? — спросил я.

— Давным-давно, согласно старым законам, на каком-то из древних людских наречий, аллодом прозывали земельное владение большой семьи. Племя, состоявшее из подобных семей, выступало для них в роли господина. На этих землях семья имела безграничную власть, однако она не могла покинуть пределы своего аллода. Понимаешь?

— В общих чертах.

— Вот и для Великого Мага остров в астрале является его аллодом, покинуть который он не может в силу обстоятельств… Ладно. Мы чуть отвлеклись. Помнишь, мы уже когда-то с тобой говорили о Лиге, об отношениях внутри неё?

— Возможно, такое было.

— Было, было. Ты просто подзабыл. Все жители Лиги свободны. Все вправе жить вольно, так как им велит их совесть, обычаи и…

— Я это понял. Что именно ты хочешь мне доказать?

— Что внутри Лиги не должно быть деления на лучших и худших. Будь ты эльфом, гибберлингом, человеком или водяником. Да кем угодно!

— Водяники официально не входят в Лигу.

— Не входят, но живут на этих землях. И всегда жили. Мы заключили с ними союз, а это главное. Это значит, что мы приняли их как равных. Ведь по законам, принятых в эпоху правления Валиров, всякий «пришлый, или испокон живущий» на земле племени, прозывается «свободным мужем», и потому «обладает всеми к тому нужными правдами». Поступать же с ними, «аки с варварами», возбраняется под страхом сурового наказания. «И мерится друг с другом токмо чрез «Судебную Правду». Понимаешь?

— Что именно?

Бернар прищурился, пытаясь найти в моих словах какой-то подвох.

— Я к тому, — начал эльф, — что грызня внутри нашей Лиги, приводит к возвышению Империи. А она еще и сама вмешивается, подогревает конфликт между расами… Да ты и сам это видишь.

— Угу, — кивнул я.

В дальнейшем же разговор стал безынтересен и напоминал переливание из пустого в порожнее.

Вот, в принципе, и сама предыстория. А чтобы было совсем понятно, то по указанию Высшего Совета Кании, всем воеводам, управляющим и мелким наместникам, воспрещалось вступать в военные конфликты с местными народностями и племенами. Прежде надо было получить соизволение на подобное. Потом высылались войска и…

В противном случае, если всё решалось на местном уровне, и при этом приводило к бунту, то за подобное своеволие могли весьма жестоко наказать.

Я сидел на краю длиной дубовой скамьи. Рядом расположились какие-то ратники. Они о чём-то негромко переговаривались.

Напротив восседали купцы, кое-кто из управляющих и служек фактории (новомодное слово, перенятое то ли из Империи, то ли из каких иных мест, благодаря Свободным Торговцам), головы местных ватаг и просто зажиточные люди. В центре на возвышении стояло несколько человек, из которых я знал только Стержнева. А рядом с ним тот самый холёный безбородый человек, люди которого обозвали меня «пьянью» и толкнули в снег.

Как подсказал кое-кто из ратников, то был Демьян Молотов, богатейший купец Сиверии, по прозвищу Хозяин. Рядом с ним кружилась какая-то беловолосая эльфийка. Её тончайшие стрекозиные крылья нервно трепетали, хотя по внешнему виду она была совершенно спокойна.

— Вон тот, что рядом, — говорил мне ратник, — Тарас Хрипунов. Правая рука Демьяна. Личность пакостная, сволочная.

— А эльфийка?

— Да любовница Молотова.

— Да что ты мелешь! — оборвал ратника его товарищ. — Как баба, прямо! Это Лаура из семьи ди Вевр. Она тут какие-то дела ведёт с Молотовыми.

— Знаю я их дела, — ехидно хмыкнул в ответ ратник.

— Да тихо вы там! — прошипел десятник, сурово взглянув на нас.

Разговор, как я понял, шёл о нападении гоблинов на солеварню.

— Вот что, Владислав Никитович, — спокойным голосом говорил Демьян Молотов. — Мы от столицы далеко. Да и столица мало что понимает в наших делах. Ей бы оброк получить, а там и трава не расти. Ты говоришь о том, что нам запрещают защищать наши жизни, наши земли от постоянных нападок водяников, гоблинов, орков с севера? Пусть, значит, нас тут грабят, убивают…

— Ты, Демьян Савватеич, не передёргивай-то, — отрезал Стержнев.

Его лицо чуть побагровело, отчего седая борода стала казаться ещё белее.

— Нам следует жить в мире с нашими соседями, какими бы они не были…

— В мире? Да кто же против! Только вот, где ж этот мир? Не мы ведь на них напали…

— Конечно! Я сколько раз вам всем говорил, чтобы не дразнили дикого яка! Так нет же! Всеми правдами да неправдами лезете то к водяникам, то к гоблинам! Конечно они в ответ мстятся…

— Это мы к ним лезем? Да Сиверия исконно была нашей землёй! Ещё мои прадеды в Уречье….

— Мы да мы…. Мои… Вы, Молотовы, уж давно себя местными воеводами мыслите! В чужие дела влезаете. Думаешь, я не знаю, чего ты на Солёное озеро рвёшься? Медную жилу ищешь! А, может, и нашёл уже. Втихаря монету чеканишь?