Сергей Чехин - Эльфовладелец

Что этот ушастый себе позволяет?

Знаете, какую фразу я слышу чаще всего? К сожалению. К сожалению, вы нам не подходите. К сожалению, все места уже заняты. К сожалению, вам нечем выплачивать кредит. К сожалению, мы не можем опубликовать вашу рукопись.

Вся моя жизнь — одно сплошное «к сожалению». Но однажды все круто поменялось.

Я, Семенов Андрей Николаевич, двадцать пять лет, не женат, не работаю. Родился и учился в Белгороде (да тут, скорее всего, и помру). По настоянию родителей закончил экономический. Одно время неплохо зарабатывал и даже намечался карьерный рост, как вдруг грянул кризис.

Попал под сокращение, взятую в кредит квартиру отобрали. Пришлось шабашить где только можно. О личной жизни в таких условиях можно и не говорить. С одной стороны и жаловаться грех — сейчас так большинство живет. А с другой — какого б хрена и не пожаловаться?! Глядишь и легче станет. Но история моя не о том.

В один ничем не примечательный вечер я как обычно лег спать на голодный желудок в грязной каморке коммунальной квартиры. А проснулся на роскошной перине, под пушистым белым одеялом, в залитой светом комнате.

Да нет, не комнате. Комнатище! Она была куда больше, чем вся коммуналка. Два окна почти на всю стену, огроменный портрет какого‑то дядьки напротив кровати, комод из красного дерева в углу, резная тумбочка под правой рукой.

Первая мысль — меня похитили. Знаю множество историй, когда ушлые жильцы избавлялись от соседа ради жилплощади. Но тогда, по идее, я должен очнуться в лесу в пластиковом пакете — и то как минимум. После такого как правило уже не очнешься при всем желании. А тут, получается, меня переселили в такие‑то хоромы ради сраной каморки?

Не верю!

Я попытался встать, но не смог. Не удержал равновесия и уперся руками во что‑то мягкое. Откинул одеяло — мама дорогая! Девушка!

Блондинка с точеной фигурой в кружевной ночной рубашке. Тихо посапывает, положив голову на предплечье. Из‑за растрепавшихся кудрявых волос совсем не видно лица. Но что‑то подсказывает — она явно не дурнушка. Кого попало в такие хоромы не водят.

Переворачиваюсь на другой бок — а там еще одна девчонка! Совсем нагая, рыжие локоны чуть ниже ушей. Красивые острые грудки поднимаются и опадают в такт дыханию.

Во попал!

Осторожно, чтобы не разбудить красавиц, я сполз с кровати. Надо убираться из странного места как можно скорее. Все это добро наверняка принадлежит какому‑нибудь мафиози, и он точно прибьет меня, если застукает в собственной спальне.

Ох, знать бы, кто подложил сюда мою спящую тушку…

Кстати о тушке. Какого черта у меня такое пузо! И маленькие кривые ножки. Что за чертовщина, мать ее! Я худой и высокий, а это тело какого‑то жирного карлика. Так, срочно отыскать зеркало.

И тут стук в дверь. Он прозвучал словно раскат грома. От ужаса я едва не грохнулся в обморок. Оклемавшись от шока, хотел выпрыгнуть в окно. И бежать, бежать, бежать сломя голову, покуда хватит сил. Но особняк наверняка охраняют. Вдруг у этого криминального авторитета тут снайперы на вышках? Замочат же сразу, и до забора добраться не успею!

Надо затаиться. Раз постучались и не вошли — значит прислуга. Если промолчать, она свалит восвояси.

— Господин! — раздался снаружи певучий низкий голос. — Вы готовы принимать лекарство?

Я мотнул головой. Готов поклясться чем угодно, но сперва эти слова показались мне чем‑то вроде: «бла — бла — бла курлык — курлык». То есть, я вообще не понял, о чем говорят. С тем же успехом со мной могли говорить по — китайски.

Но затем из глубин памяти что‑то всплыло, отдав болью в затылке. И вот уже я прекрасно понимаю смысл сказанного, хотя язык по — прежнему кажется странным, незнакомым. Да что тут происходит, бляха — муха?

— Господин! — вновь донеслось из‑за двери. — Вы спите? Нарушать режим нельзя, так лекарь сказал. Я вхожу.

Я машинально взмахнул рукой, будто защищаясь от невидимого удара. Тяжелая дубовая дверь скрипнула, на пороге показался высокий тип с длинными светлыми волосами. Честно — я не специалист по мужской красоте, но тот мужик был феерическим красавцем. Словно сошел с обложки глянцевого журнала, где рекламировал дорогущий костюм или элитные часы. Мне никогда прежде не доводилось видеть людей со столь совершенными чертами. Незнакомец походил на выточенную лазером скульптуру, но никак не на творение грешной природы. И это была не педиковатая слащавая красота, а нечто… неестественное для моего восприятия.

Одето это чудо было в коричневые брюки, белую сорочку и вязаную черную жилетку. Шею украшало некое подобие галстука зеленого цвета. В левой руке с изяществом заправского официанта мужик держал небольшой серебряный поднос. На нем стояли темный пузырек и хрустальная стопочка.

Мысли бешено метались в голове. Выпрыгнуть в окно или подождать? А может мертвым притвориться? Или напасть на этот парня. Он высок, но сухопар и узок в плечах — авось получится ему навалять.

А если у него ствол?

Пока я судорожно размышлял, человек спокойно подошел к постели и поставил ношу на тумбочку. Затем коротко бросил что‑то на незнакомом языке — будто пролаял. Девчонки вмиг выскочили из‑под одеяла и убежали в коридор.

— Господин, — мужик явно обращался ко мне. — С вами все в порядке?

— Провалы в памяти, — ляпнул я первое, что пришло на ум.

Человек покачал головой.

— Болезнь развивается. Выпейте, будьте добры.

Он налил стопарик густой зеленой жижи и протянул мне. Даже с такого расстояния я чувствовал ядреный мятный запах. Черт, придется пить, а то подумает чего. И чем я, блин, болен? Кроме простуды никогда ничем не болел, да и той крайне редко.

А, будь что будет. Залил жижу в рот и разом проглотил. На вкус как сироп от кашля. Надеюсь, я не превращусь в козленочка или кого похуже. Но вместо этого мне срочно понадобилось справить малую нужду. А где здесь туалет? Если спрошу — вызову подозрения.

Хотя стоп. Если этот тип считает меня хозяином, то я могу ему просто приказать!

— Отведи меня в туалет…

Я сделал паузу. Слуга понял ее правильно.

— Ромэль. Меня зовут Ромэль, господин. Следуйте за мной.

Так, одной проблемой меньше. Возможно, удастся смыться через окно в сортире, если оно там, конечно, есть. А с другой стороны… По идее, все это добро принадлежит мне. Но каким нахрен образом? Как так получилось‑то? Пожалуй, стоит во всем разобраться. Может и бежать никуда не придется.

Мы вышли из комнаты и оказались в просторном ярко освещенном коридоре. Свет шел из овальных оконцев в потолке. На полу лежал ворсистый ковер темно — красного цвета. На дощатых стенах висели картины с какими‑то пейзажами.