Анатоль Нат - Бабье царство. Возвращение…

Изобразив на лице дежурную улыбку, отдалённо напоминающую оскал волка, Ведун поклонился и молча вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

После его ухода, Белла ещё долго молча сидела, задумчиво глядя в стену напротив.

— И всё же, братец лис, много он нам так и не сказал, — медленно проговорила она, внимательно глядя на профессора. — Очень многого. В частности, в чём же истинная причина того, что свадьба отложена на столь продолжительный срок. Да и знает ли он сам это. А если знает, то почему молчит?

В какие ещё свои игры ты играешь, друг ты наш Иван Языков?

Понимаете, профессор, уж слишком хорошо я знаю Лидку Подгорную, свою подругу детства, чтобы понимать одну простую вещь. Создание новой имперской короны, на которую должны будут пойти наши изумруды, и в дополнение к ней создание имперских регалий, никак не могут быть истинной причиной откладывания свадьбы, да ещё на столь долгий срок. Причина должна быть иной и очень весома, чтобы ради неё отложили дело, которому князья Подгорные служили несколько поколений. И ради которого пролили моря крови. Как чужой, так и своей.

Думается мне, что ответ на это вопрос будет главным вопросом этой свадьбы.

Мы просто обязаны быть на ней, — тихо проговорила Белла, задумчиво глядя перед собой остановившимся рассеянным взглядом. — И обязаны узнать тайну Лидии. Возможно, это будет важным. Впрочем, в политике нет ничего не важного…

Пришедшее следом после отбытия Ведуна личное письмо баронессе Изабелле де Вехтор от княжны Лидии Подгорной, и известием о том, что первоначально назначенная на первое мая свадьба откладывается на середину осени, на первое жовтня, то есть на первое октября по земному календарю, лишь подтвердило то, что и так уже она знала.

Но что странно, ни извиняться, ни объяснять причин подобного значительного сдвига совсем нерядового события, никто и не собирался. Чем ввергло Изабеллу в нешуточные размышления.

И что теперь было делать с образовавшимся вдруг неожиданно свободным временем, было совершенно непонятно.

Но разгребать эту кучу внезапно навалившихся проблем с неопределённостью, Белла начала с визита в Скальный кабинет к Корнею.

Рабочий кабинет Сидора в пещерах Райской Долины после его отъезда оказался плотно оккупирован Корнеем с его бандой егерей, воспользовавшихся временным отсутствием хозяина и по достоинству оценившим собранный там, на большом столе подробный макет территории всего Ключёвского Края, и даже кое-какие прилегающие к нему территории.

Поэтому, если уж где было и встречаться всем для серьёзного разговора, то для Беллы в Долине самое удобное место. Можно было не только с друзьями обо всём переговорить, но заодно и уточнить на макете свои новые появившиеся мысли и предположения.

Впрочем, она в очередной раз совсем забыла, с кем имеет дело. Если Корнея что и интересовало, то касалось это исключительно той области, в которой тот был спец. Остальное он просто отбрасывал, как мешающее сосредоточится и несущественное.

Но что уж касалось его интересов, выполнялось всё безукоризненно.

И бесполезно было с ним ругаться. Он был такой, какой есть, и его уже было не переделать.

Раньше всех с утра заявившись в Долину, Белла первым делом направилась в кабинет Сидора к макету и надолго застряла перед ним, рассматривая тщательно вылепленный из глины и раскрашенный рельеф, старательно разбираясь в налепленных по всему макету непонятных значках и едва видных из-за мелкоты надписях с сокращениями.

Увиденное потрясало.

Это больше не был макет Сидора. Это было нечто уже совершенно другое. Лучшее в десятки, если не в сотни раз.

Но, как и во всём у Корнея, что не касалось его любимого дела — войны, к ложке мёда у него всегда прилагалась здоровущая бочка дёгтя. Прекрасно сформированный и проработанный рельеф озёр, словно в насмешку компенсировался практически полным отсутствием данных по левому берегу реки Каменки, по тому месту, где у них находился егерский полигон и учебная крепость Ягодный Остров.

Детальная проработка интересующего Корнея участка, и полное отсутствие каких-либо проработок по иным местам. Что, впрочем, было понятно. Это был рабочий макет действующего театра военных действий, а не вообще: «План развития компании на ближайшую перспективу», каковым он был ещё полгода до того.

— «Одна детально проработанная граница с людоедами и всё. Даже озёра, в части прилегающей к горам территории, охвачены не полностью, — сердито думала Белла, внимательно рассматривая макет и пытаясь хоть что-то выжать оттуда интересного или хотя бы нужного для себя. Никакой стратегии, одна голая тактика».

Обернувшись на подошедших сзади Корнея с Машей, не сдержалась, и всё же выразила своё неудовольствие.

— А почему нет такого же макета всех наших земель? Тупик, Гуано, Литейный со Стекольным. Пороховой завод, Сытное озеро.

Или хотя бы по одному Ягодному? — бросила она сердитый упрёк Корнею. — Уж это-то точно относится к твоей епархии. Что, трудно было сделать?

Раз уж начали, то делайте всё. Ну а если не всё, то хотя бы, то на что уже есть наработки.

По тому же Ягодному полно всяких планов. Давно можно было сделать хотя бы более детальную проработку рельефа.

— А зачем? — неподдельно удивился Корней. — Тебе что, Белла, заняться нечем? Или одних планов на бумаге недостаточно? На месте была, ситуацию представляешь, так чего тебе ещё надо? Все же твои ненаглядные пеньки нанесены на карту и по пальцам пересчитаны. Планируй, всё что хочешь.

— Взрывчатку хочу.

Ругаться было бесполезно. Чистые, невинные глаза человека, абсолютно уверенного в своей правоте, отбивали всякое желание спорить.

— Не дам

— Что?

— Взрывчатки — не дам. Потому как, дефицит.

Весёлый насмешливый взгляд Корнея проникал буквально в душу, даже не намекая, а отчётливо говоря, что тот прекрасно всё видит, все её мечты и желания. И всё равно, взрывчатки ей не видать как своих ушей.

— Мне без неё труба, а тебе на баловство, — сердито повторил он. — У меня ящер на границе опять косяком полез, проснулись твари поганые, а у тебя какие-то пеньки, которые подождут. Два года до того ждали, и ещё столько же подождут. А ящер — нет. Он ждать не будет. Видимо у ящера это…, как его…, весеннее обострение. Как у этих, у шизофреников. Как весна, осень — так крышу им прям сносит.

Так и эти, зубастые, — помрачнев, сердито буркнул он. — Как пора пришла, как солнышком пригрело, ручейки потекли, так и полезли твари из-под каждого куста, словно подснежники.

— Да мне немного надо, — растерялась Белла. Уж чего-чего, а что у них такого добра как взрывчатка, полно, она была уверена на все сто процентов. А тут нате вам. — Хотя бы с десяток тонн, для начала, — невольно сбилась она на жалобный, просящий тон.