Андрэ Нортон - Девять золотых нитей

Против этого, похоже, не возражал даже Гуртен. В очаг подбросили дров, сложив их так, чтобы горели как можно дольше, и устроились поближе к теплу. Лета, постелив прямо на пол свой плащ, тоже легла, но долго лежала без сна, ибо представителям ее народа на сон вообще требовалось очень мало времени. Закрыв глаза, она мысленно представляла себе то, что обнаружила здесь, и то, каким не раз видела замок в иные времена. Из прошлого она вызвала и старинных его обитателей, двигавшихся точно тени среди тех стен, где некогда жили полнокровной жизнью.

Вдруг какой-то странный звук нарушил ее дремотное состояние. Она открыла глаза. Кто-то из детей сел, отбросив в сторону сшитое из шкур одеяло. В мерцающем свете очага на мгновение стало видно лицо…

Ласта, сновидица!

У Леты было острое зрение, и мрак, царивший вокруг, не помешал ей увидеть, что глаза девочки закрыты, как у спящей. Не открыла она их и тогда, когда вдруг кивнула, словно отвечая на чей-то призыв, и поползла на четвереньках в темноту соседних помещений. Потом она встала на ноги и пошла, двигаясь все уверенней. Лета позволила девочке отойти подальше и последовала за нею.

Ласта уверенно шла по коридору в огромный зал приемов. Шары, вделанные в стены, больше не светились; повсюду царила тьма. Лета старалась не отставать от девочки. Может, все-таки разбудить ее? Нет, это слишком опасно. Да и необходимо узнать, что или кто ведет Ласту, кто поднял ее среди ночи? Они миновали зал приемов и вышли во двор замка.

По лестнице, ведущей на стену, Ласта поднялась, ни разу не споткнувшись. Луна неуверенно проглядывала сквозь летящие по небу облака, и этого света Лете было вполне достаточно. Ласта направлялась к тому самому верхнему выступу стены, где чуть раньше устроился Гуртен, стоя в дозоре.

Наконец девочка остановилась и медленно повернулась лицом навстречу открывшемуся за стеной простору. Затем рука ее коснулась парапета и, чуть постукивая, пробежала по нему пальцами. Посыпались искры, словно она изо всех сил ударила по каменной стене железным прутом, а не коснулась ее пальцами.

Лета откинула голову и глубоко вдохнула, раздувая ноздри и надеясь уловить знакомый, хотя и довольно слабый запах. Она успела взбежать по лестнице и остановиться у Ласты за спиной. И теперь вытянула руки и легонько коснулась кончиками пальцев ее висков.

Губы девочки вдруг растянулись в улыбке, больше похожей на звериный оскал; из уст послышалось слабое рычание. Но это же!.. Однако Лете и в голову не приходило, что новые захватчики окажутся так хорошо ей знакомы! А может, их появление — всего лишь симптом застарелого страшного недуга, грозящего эпидемией?

Лета чуть надавила пальцами на виски девочки, воздействуя плотью на плоть и собственной волей — на ее сон. Ласта замерла, перестав барабанить пальцами по парапету. Потом вдруг громко вскрикнула и, судорожно вздохнув, вся обмякла, словно жизнь вдруг разом покинула ее, а потом сползла на землю.

Но Лета не спешила хлопотать над потерявшей сознание девочкой. Сейчас важнее было предотвратить грозящую опасность. В том месте, где Ласта выкрикнула освобождающее заклятие, Лета снова поставила сторожа — на этот раз с помощью собственной воли усилив его настолько, что и сама чуть не свалилась без чувств рядом с Ластой.

Только после этого она опустилась возле девочки на колени.

«Совсем никуда не годится, — думала она, — что пришлось так поступить: это разбудит те силы, которые уже пытались сделать свой первый шаг».

И все же Ласта, невольно перешедшая на сторону противника и ставшая для него ключом, ибо не умела еще ни управлять своим даром, ни защищать его, была сейчас важнее всего. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы враг воспользовался этим ключом!

Лета взяла девочку на руки и, прижав к себе, укрыла своим плащом. Лицо Ласты было таким холодным, словно она лежала в снежном сугробе, но руки ее поразили Лету: теплые, почти горячие! Те силы, которые девочка не успела выпустить на волю с помощью освобождающего заклятия, теперь обратились против нее, пожирая ее душу. Она стонала и корчилась, но Лета держала ее крепко.

— Ласта! — Крик донесся снизу, и вскоре по камням заскрипели чьи-то башмаки.

Тиффин, спотыкаясь и падая, взбежал по лестнице и бросился на колени возле Леты, прижимавшей к себе бесчувственную Ласту.

— Ласта, что с тобой?

— Сейчас она уже в безопасности. Пока в безопасности. — Лета не спешила его успокоить. Все ее внимание было сосредоточено на Ласте. Постепенно огонь, пожиравший душу девочки и делавший такими горячими ее руки, погас; руки стали прохладными. — Тиффин, ты говорил, она видела вас всех здесь — во сне?

— Что с ней? — На вопрос Леты он и внимания не обратил.

— Ее душой тогда владели иные силы… Она, можно сказать, была одержимой. — Лета решила, что лучше ему знать правду. — Возможно даже, что тот ее сон — о вашем приходе сюда — имел иную цель: не ваше спасение. А сегодня ночью те силы, что связаны с Ластой и держат ее в своей власти, использовали ее для нападения на поставленных мною стражей.

Тиффин изумленно уставился на Лету.

— Но Ласта никогда бы…

— Нет, конечно же нет! — поспешила заверить его Лета. — Она никогда не навлекла бы на вас беду по собственной воле. Но, к сожалению, она не обучена охранять свой дар, и душа ее открыта для любых…

— Демонов! Но как они?..

— Мы не знаем, кто и как заставил ее сделать это, — Лета хотела поскорее закончить разговор. — Видишь ли, она истратила слишком много сил, и теперь главное — отнести ее в тепло.

Гуртен и Орффа встретили их уже у дверей главного зала. Тиффин, страшно сконфуженный, стал сбивчиво объяснять, что произошло с Ластой, а Лета по-прежнему все свое внимание уделяла девочке, которая, хотя и шла сама, но явно с трудом держалась на ногах. Лета поскорее уложила ее в теплую постель, а потом сварила ей целебный напиток из трав.

Она стояла над Ластой до тех пор, пока девочка не выпила все до капли. Но казалось, что она так и не проснулась до конца: вид у нее был ошалелый, она все время что-то бормотала и совершенно не сознавала, ни где она, ни что с ней произошло. Лета снова уложила ее, укрыла потеплее и только тогда повернулась к остальным детям.

— Вы, помнится, спрашивали меня, что мне от вас нужно? — без всяких предисловий начала она. — Если честно, я и сама еще до конца этого не знаю. Но, вполне возможно, что это знают те силы, которые способствовали вашему приходу сюда. Знают это прекрасно и готовы в любой момент вас использовать.

И она объяснила, что именно Ласту хотели заставить сделать.

— Но ведь Ласта — не демон! — закричал Тиффин.

Ответила ему Марсила:

— Она из Мудрых. У нее есть определенный дар. И сама Ласта никогда бы не стала использовать его ни на что, кроме добра. Но это еще ничего не значит! По правде сказать, — теперь Марсила повернулась к Лете, — она и не могла использовать этот дар по собственной воле; сны приходили к ней как бы сами собой. Она к ним не стремилась, не заклинала их прийти…