Алан Аюпов - Саньяси

— Хорошо. — Вдруг сдалась девушка. — Ты поклянись, что будешь только со мной. Пойдёшь за постелью и тут же вернёшься. А потом так же с капитаном. А я всё это время буду тебя ждать, и ложиться не стану.

— А если я поклянусь и обману? — Ради спортивного интереса спросил я.

— Тогда я привяжу тебя к кровати, раздену до гола и начну раздеваться у тебя на глазах. Медленно, со вкусом.

— Слушай, тебе бы в гестапо работать. — Пошутил я.

— А чтоб ты не закрывал глаза, я возьму под язык вот эту ампулку. — И она показала малюсенькую стеклянную ампулку.

— Что это? — Вяло поинтересовался я.

— Это цианистый калий, папочка. — Торжествующе сообщила девушка. — Понял! Только ты закроешь глаза, как я тут же раздавлю эту гадость. Подходит тебе так?

— Дура ты. Отдай сюда.

— Угу, попробуй, отбери. — Она усмехнулась. — Шутки, как ты сказал, кончились. Я не хочу тебя потерять, и ради этого пойду на всё. В конце-концов какая разница для города будет у меня честь или нет. Я же приду туда не сама, а с любимым человеком, с тем, с кем уже связала свою жизнь до самого конца.

— Господи, вседержитель ты наш! Откуда взялась на мою голову эта взбалмошная девчонка?! За что мне такие наказания? — Тяжело вздохнул я. — Только этого мне и не хватало для полного счастья. Бог с тобой. Я клянусь, что вернусь к тебе сразу, как только решу все вопросы. И постараюсь больше не выходить, пока в этом не возникнет необходимость.

— Мало. — Потребовала девушка.

— Что мало? — Не понял я.

— Будучи, где бы то ни было, ты клянёшься звонить мне и сообщать о себе каждые пять, нет, три минуты.

— Ладно. — Обречённо согласился я. — Будь по-твоему. Но спать я всё же буду сам.

— Уговорил. — Сказала она и, сунув ампулу за щеку, отошла от двери. — Теперь я так буду без тебя. Ежели через три минуты ты не появишься или не позвонишь, я раскушу эту штуковину.

— Юлька, дай сюда! — Испугался я. — А вдруг ты нечаянно проглотишь её, или раскусишь, я ж потом повешусь!

— А это будет гарантией твоих клятв.

— Юлька, людям верить надо. Неужели ты за эти дни не смогла убедиться в моих словах?

— Убеждалась, и не раз. — Согласилась она. — Но тут особый случай.

— Тогда я никуда не уйду. — Ответил я, растягиваясь на сетке. — Иди к Аурэлу сама, к капитану тоже. А я посплю.

— Я тоже буду укладываться. — Сказала девушка, демонстративно расстёгивая змейку на джинсах.

— Что б тебя!.. Ведьма. — В сердцах выпалил я, и выскочил из каюты, чтоб тут же наткнуться на забытые чемоданы.

В который уже раз, вздохнув, я втащил их в каюту. Юлька сидела на застеленной кровати и смотрела на дверь. Во всяком случае, мне так показалось. Когда я вернулся, она быстро отвела взгляд. Оглядев помещение на предмет, куда бы сунуть вещи, я подошёл к девушке и присел рядом.

— Юленька. Ты прости меня, но, правда, мне сейчас очень тяжело и ограничение моего передвижения и общения может плохо сказаться на наших делах. Поэтому, я очень тебя прошу, не надо со мной так. Я никуда не ухожу. Не собираюсь от тебя убегать. Даже если б и захотел, вряд ли у меня это получилось. Не перебивай. Я мужчина, перешедший в состояние увядания, как говаривали в не столь уж отдалённой древности: "Седина в бороду, а бес в ребро". Для меня это очень и очень не просто, если не сказать больше. Но давай про это поговорим как-нибудь в следующий раз. Теперь у нас будет время, и отоспаться, и поговорить о многом.

— извини. — Всхлипнула девушка. Я не права. Я понимаю, что не права, но ничего с собой поделать не могу. Характер у меня такой дурной.

— Ладно тебе на характер валить. — Дружески улыбнулся я. — Скажи-ка лучше, где ты эту гадость нашла?

Она поднялась, взяла со столика пластинку таблеток и протянула мне. Из пяти ячеек две были пусты. Я вопросительно поднял взгляд на девушку.

— Одна у меня, а другую скушал один сексуально озабоченный человек. — Пояснила она.

— Не понял? — Уточнил я, пряча ампулы в металлическую коробочку, похожую на портсигар специально для таких вещей предназначенную, чтоб не раздавить.

— Там, под навесом. Мы вышли из машины, ты ещё предложил мне остаться внутри. Помнишь?

— Да, да. Припоминаю. — Сказал я, старательно пытаясь вспомнить этот момент.

— Ты решил, что я по делам, и не смотрел в мою сторону, а я приметила груду брезента. Удивилась, что в такие времена люди подобными вещами не разбрасываются. Не могли рабочие бросить здесь целую палатку. Ну и пошла посмотреть. А там мужик сидел. Он схватил меня и попытался затянуть под брезент, всё рот затыкал. Я потом еле отмылась. Тут вертолёт шумел, и вы ничего не слышали. А я кричать-то не могла. Он за горло давил. Ну, я и сунула ему в рот одну ампулу. Перед этим я её взяла в бардачке. На пластинке не было никаких надписей. Откуда мне было знать, что это? Ну, он от неожиданности раскусил ампулку.

— И? — поторопил я.

— И упал, прям на меня. Еле из-под него выбралась. Потом прикрыла брезентом. Я не люблю мертвецов. — Девушка передёрнула плечами.

— понятно. Значит, тебе даже удалось проверить.

В этот момент катер качнуло. Зажужжали электродвигатели.

— Во дела! — Восхитился я. — Капитан молодец. Такая конспирация!

— А что случилось? — Не поняла девушка.

— Мы идём на электродвигателях, а их с берега услышать практически невозможно. Дизель слышно далеко, а эти попробуй, услышь?! Ладно, пошли к Аурэлу.

Я поднялся, протянул руку и схватил со столика небрежно закрученную бумажку от конфеты.

— Всё. Финита ля комедия! — Сказал я, присоединяя ещё одну недостающую ампулу к трём в коробочке.

Девушка равнодушно проследила за моими действиями, никак не проявляя своего отношения. Меня это несколько задело, но снова заводить разговор на эту щекотливую тему мне совсем не хотелось.

— Какой ты всё-таки мальчишка. — Улыбнулась она.

От неожиданности я чуть не выронил коробочку.

— Ну, ты даёшь! Пошли к Аурэлу. Надо посмотреть, что в бауле, а заодно забрать мою постель. Кстати, вот тебе ключ от каюты. Мне-то он зачем, а тебе пригодиться.

— Неужели ты не понимаешь, что мы в руках совершенно неизвестных нам людей? — Спросила Юлька. — Ведь мы в их полной власти! И ключи эти лишь видимость.

— Юлька, нельзя так. Людям надо доверять. — Сказал я, обнимая девушку за талию. — Я им верю, потому что они спасают нашу жизнь. Что им стоило убрать нас или сдать там, во дворе? И вообще, если на то пошло, то все эти непонятные тебе события происходят при непосредственном участии моих друзей по моей же просьбе. Окажись они в подобном положении, я поступил бы точно так же. И не дай бог кому-то в этой цепочке сломаться. Не позавидую я его участи.

— Вы такие жестокие?

— Нет. Мы не жестокие. Судьба жестокая, а мы тут вообще ни причём. — Усмехнулся я, покидая каюту.