Андрэ Нортон - Королева Солнца

— Вы не в состоянии... — начал было Тау, но Дэйн уже сидел.

— Позже мы все можем оказаться не в состоянии, — угрюмо возразил он.

Однажды «Королева» уже везла почти смертоносный груз и память об этом экипаж сохранил навсегда. Лес, взятый на Сарголе, скрывал в себе зверька способного принимать цвет любого фона. В когтях этого зверька таился наркотик поразивший экипаж, как чума.

Дэйн был уверен, что осмотр комнаты-сейфа сразу покажет ему, есть ли на борту незаконный груз: суперкарго, благодаря большой и длительной тренировке, держит в голове весь перечень грузов.

Его должны пустить. Безопасность корабля превыше всего.

Тау поддерживал Дэйна, а капитан спускался впереди, время от времени тоже помогая Дэйну.

К тому времени, как они оказались у камеры сейфа, Дэйн в такой поддержке нуждался. Он долго не решался оторваться от Тау. Сердце его бешено колотилось, он тяжело с присвистом дышал. Ему снова вспомнились слова Тау о том, как близок он был к смерти. Наконец Дэйн протянул руку к замку.

Трьюс — окраинная планета, слабо заселенная. Почта, которую они везли в единственный порт, невелика: микрозаписи с агротехнической информацией, личные письма поселенцам, мешок официальных бумаг посту Патруля. Особо ценных материалов было не много и главные среди них — эмбриобоксы.

Поскольку ввоз домашних животных на большинстве планет находился под строжайшим контролем, каждая такая перевозка требовала особых мер безопасности. У Экологического отдела были строгие правила о том, что можно и что нельзя провозить. И в прошлом слишком часто равновесие планет бессмысленно нарушалось из-за ввоза организмов, у которых не было местных врагов. Развитие таких организмов быстро выходило из-под контроля и превращалось из средства добывания прибыли, как надеялись жители планет, в страшную угрозу.

После тщательной проверки колонистам разрешалось ввозить зародыши, и на «Королеве» находилось 50 зародышей латмеров в запечатанных и опломбированных контейнерах. Зародыши были получены в лаборатории и стоили гораздо больше, чем их вес в кредитах: на Трьюсе оказался подходящий климат, а мясо латмеров считалось роскошью в обширном секторе Галактики.

Птицы за год достигали полного роста, а цыплята являлись особым деликатесом. Если колонистам удастся развести достаточное количество латмеров, у них появится прочная собственная статья в галактической торговле.

Для Дэйна это было главное сокровище, перевозимое «Королевой». Но контейнеры были тщательно закрыты, дважды опечатаны и упакованы так, как он их оставил. Их никто не трогал. Остальные мешки и ящики тоже казались не тронутыми, и Дэйну пришлось наконец признать, что он не нашел следов вмешательства. Но когда Тау помог ему выйти из сейфа, Дэйн тщательно запер и опечатал вход, как должен был сделать перед взлетом «Королевы».

Первоначальная проблема осталась нерешенной. Зачем оказался на борту мертвец в маске? Пока они не выйдут из гиперпространства, а это будет лишь в системе Трьюс, у них нет возможности связаться с Патрулем или другими представителями власти.

Тау тщательно осмотрел тело, прежде, чем его поместили в глубокий холод. Помимо того, что неизвестный умер от сердечного приступа, вызванного ускорением при взлете, осмотр ничего не дал. Неизвестный был земного происхождения, без заметных отклонений, вызванных мутацией. В эти годы космических полетов он мог быть какого угодно возраста и со множества планет, обитатели которых сходны с землянами. Никто из экипажа «Королевы» не видел его раньше. Несмотря на все усилия, Тау не удалось выделить яд, которым был отравлен Дэйн, и классифицировать его по биошкале Райка.

Личный жетон Дэйна был искусно подделан. Джелико задумчиво вертел его в руках, словно надеясь увидеть ключ к происходящему.

— Такой тщательно разработанный план означает крупное дело. Вы говорите, что вызов за посылкой пришел с пункта связи посадочного поля? спросил капитан.

— Да. По обычному каналу. У меня не было оснований сомневаться.

— Там свободный доступ, — заметил штурман Вилкокс. — Любой мог бы отправить сообщение. А в самом тексте не было ничего необычного?

— Ничего. — Дэйн подавил вздох. Конечно он только заместитель Ван Райка, (как он хотел, чтобы обычно всеведущий суперкарго теперь оказался с ними, а сам он мог бы вернуться к менее ответственной роли помощника) но он знал, что у них в трюме и сам укладывал большую часть груза на специальные стеллажи. Самые большие предметы — это эмбриобоксы и клетка с бречами. Клетка с бречами! Это единственный предмет о котором он не вспомнил, главным образом потому, что бречи живые и поэтому были помещены в помещение гидропоники и переданы в ведение Муры.

— А бречи? — спросил Дэйн.

У Тау уже был готов ответ.

— И там ничего. Я осматривал их. У самки вот-вот появятся щенки — но только после приземления. В клетке ничего нельзя спрятать.

Бреч — самое большое сухопутное животное на Ксечо. Их там много.

На самом деле они невелики. Взрослый самец доходил Дэйну до колен, самка чуть больше. Забавные, привлекательные существа, покрытые мелкой растительностью — не шерстью и не подшерстком. Кремового цвета с легким розовым оттенком у самок, самцы потемнее. У самцов кроме того складки кожи под горлом: раздуваясь они становились алыми. Длинные головы с узкими заостренными рылами, на самом конце — маленький острый рог. Этим рогом бречи легко открывали раковины моллюсков — свою любимую пищу. Уши обрамлены подобием перьев. Бречи легко приручаются. Их строго охраняют на Ксечо, после того, как первые колонисты начали незаконную торговлю их шкурками. И отобранные пары вывозятся только с разрешения специалистов по ксенобиологии, как и эта пара, предназначенная для лаборатории на Трьюсе.

По какой-то причине они являются загадкой для биологов, и на многих планетах ученые тщательно изучают их.

— Все, — короткое время спустя выдохнул Дэйн. Он мысленно пробежал весь перечень грузов — ничего особенного. И все же этот мертвец свидетельствовал о тщательно разработанном плане.

— Итак... — Вилкокс как будто решал одно из своих любимых уравнений, наслаждаясь его сложностью. — Если не груз, то сам человек. Ему нужно было тайно пробраться на Трьюс. Маскировка должна была помочь ему проникнуть через оба порта, либо мы его раскроем и посадим под арест. Кроме того, убийство, если они собирались от вас избавиться навсегда, — он кивнул Дэйну, — а это дорогая плата. Так что же происходит на Трьюсе?

Они хорошо знали, что внутренняя политика на многих планетах опасное дело. И вольные торговцы старались не принимать ничью сторону. В каждом из них выросло убеждение, что их корабль — это их планета и ему принадлежит их верность: вначале, в конце и навсегда. Иногда было трудно согласовать это с различными симпатиями и антипатиями, но все они знали, что от этого зависит их жизнь, и твердо придерживались этой веры. До сих пор Дэйн никогда не сталкивался с выбором между безопасностью корабля и собственными эмоциями. Он знал, что в этом ему повезло, и надеялся, что это везение будет продолжаться. Он не знал, приходилось ли его товарищам сталкиваться с такой дилеммой, прошлое до его появления на «Королеве» принадлежало только им.