Андрэ Нортон - Звёздные изгнанники

Выронив цепь, я обеими руками обхватил девушку. Почти грубо затряс. Голова ее взад и вперед раскачивалась на плечах. Илло ахнула, закричала. Постепенно ее всхлипывания стихали, но она не высвобождалась из моих объятий. Напротив, придвинулась ближе, обхватила меня руками и прижалась так, словно я единственный якорь, удерживающий ее от опасности, которую сам не могу понять.

Так мы стояли долго. Но вот ее дрожь стихла, голова упала мне на плечо, и я услышал, что ее неровное, рваное дыхание успокаивается.

И я снова решился спросить:

— В чем дело?

На секунду или две у меня возникло опасение, что вопрос вызовет новую бурю. Она действительно задрожала и крепче ухватилась за меня. Потом подняла голову. Губы ее дрожали, но она сумела взять себя в руки.

— Я была... была...

Она беспомощно покачала головой, как будто не могла найти слова, чтобы описать то, что произошло с ней, когда она попыталась разгадать тайну этой цепочки.

— Они... — снова начала она, — они думают не так, как мы. Голова... словно кто-то пробежал через открытые двери в голове... впустил множество всякого... такого, что я не поняла... никогда не знала этого и не могла знать. Все пришло сразу! Барт... тот, кто носил это... он был в ужасной опасности... он... она... оно... — Илло покачала головой из стороны в сторону. — Но страх... ужасный страх... он пожирал меня. И как такой, как мы, мог... Если бы я только могла понять, если бы было больше времени... все произошло так быстро... — Она отняла одну руку и поднесла ее ко лбу. — Так быстро... я не успевала за его мыслями... они подобны огню бластера... пожирают... прожигают... мою голову. Но что-то произошло здесь или поблизости... когда это выронили. И это было плохо... мы даже не можем осознать, насколько плохо.

Хотя, по-видимому, она сама не очень понимала, что говорит, попытка объяснить немного успокоила ее. Она совсем выпустила меня, и, когда заговорила снова, я увидел, что к ней вернулось самообладание. Илло посмотрела на траву, где лежала цепочка.

— Барт... я не могу снова коснуться ее. Но это послание... мы... или кто-то другой, обладающий большим талантом и знаниями... должен понять... распутать. Я знаю, это очень важно. Ты можешь нести его?

Я наклонился и снова подобрал цепочку. В моих руках это всего лишь металлическое украшение из неизвестного металла, частично поврежденное. Я не чувствовал ничего, кроме гладкой поверхности. И так и сказал. Илло кивнула.

— Спрячь — понадежней. Когда... если... мы вернемся в Портсити, это нужно отправить с планеты... переслать в один из центров Лиги. Там есть специалисты, которые разбираются во реем, что связано с предметами предтеч. Возможно, это один из тех ключей, которые всегда так стремятся найти люди. Если его получит подготовленный человек, умеющий защищаться, это принесет пользу.

Я свернул цепочку и спрятал в карман пояса. Илло внимательно наблюдала, как я закрываю карман, словно хотела убедиться, что находка в безопасности. Не могу сказать, насколько она сама верила в свои слова. Но я не сомневался, что она в них верила.

Мы спустились с возвышения и пошли дальше, тары приняли обычный походный порядок. Теперь они были не так насторожены, как когда Илло пыталась разгадать тайну нашей находки. Мы молчали, но я все время ощущал, как находка в кармане пояса трется о бедро.

Хотелось о многом расспросить девушку, но я сдерживался. Возможно, говорил я себе, такие вопросы даже полезны, помогут ей справиться с нелегким испытанием. Но нехорошо снова подвергать ее этому испытанию. Вот если она сама начнет. Однако она не начинала.

Еще раз мы разбили лагерь на равнине. На этот раз огонь не разжигали. Вблизи не было развалин, окрестности которых были бы безопасны: никакие хищники не подходят к ним ближе, чем подошли наши тары. И снова караулили ночью тары. Илло вечером не молчала. Напротив, говорила почти лихорадочно, как будто ей нужно было слышать звук голосов, воздвигнуть преграду на пути опасности.

Она рассказывала о своих странствиях целительницы: похоже, она много времени проводила в пути, не задерживаясь подолгу ни в одном владении, ходила вдоль побережья, уходила в глубь материка, навещала Портсити, чтобы возобновить некоторые запасы и поговорить с корабельными врачами. Хоть эти врачи инопланетники, их больше, чем медиков с шахт, интересовали местные методы лечения. Илло сказала, что многие из них собирают сведения о необычной медицине разных планет. Они охотно рассказывали ей о других планетах, где тоже есть целители, подобные ей по подготовке: люди, которые одним прикосновением могут поставить диагноз, смягчить боль и изгнать болезнь.

Я знал, что девушка любознательна, но теперь увидел, что она жаждет знаний. Однако ей нужны не знания машин и технологии, а то, что дремлет в каждом мужчине и в каждой женщине, но иногда выходит наружу у тех, кому повезет открыть нужную дверь.

Нужная дверь... Я вспомнил, что она говорила о своих ощущениях, когда пыталась проникнуть в прошлое цепочки. За этой дверью оказалось нечто, что она не смогла понять. Такое... может вести к безумию. И я решил, что, если только возможно, не разрешу ей больше прикасаться к цепочке. На этот раз она нашла в себе силы отбросить ее раньше, чем ею овладел хаос, рожденный этой вещью в сознании. Но стремление к знаниям может привести ее ко второй попытке, и тогда она может не оказаться так сильна или удачлива.

Роща Вура действительно лежала в тени Чащобы. Меня удивило, что поселенцы, зная зловещие свойства этого грозного леса, тем не менее устроились так близко к непостижимой загадке. А может, когда основывали этот поселок, Чащоба не считалась такой опасной, людям казалось, что они могут ее выжечь или выкорчевать, изменить землю, как они неоднократно это делали на других планетах.

К тому же после того как поселок опустел, Чащоба могла разрастись, но в таком случае это исключение из правила. Потому что тщательные наблюдения за прошлые годы показали, что Чащоба остается на месте, она не разрастается летом, не сокращается в периоды засухи или в сильные морозы — таковы обычные чередования времен года на этой планете.

Поселенцы не подозревали об опасности Чащобы, и поселок был расположен в очень удобном месте. Здесь сходятся две реки, образуя широкий Хальб, который уходит на юго-восток. Одна река течет с северо-запада, другая — непосредственно с северных гор и единственная, насколько мне известно, прорывается сквозь Чащобу.

Речная торговля развивалась бы оживленно, если бы планам поселенцев было суждено осуществиться. Неиссякающий источник воды в периоды засухи — очень ценная вещь. Поселок был расположен в треугольнике между двумя реками непосредственно перед их слиянием.