Руслан Михайлов - Пылающий лед

— Мы спускаемся вниз! — хрипло прорычал я. — Не дадим опомниться этим тварям от страха!

— Да, господин, — хором произнесли Литас с Рикаром, а Койн лишь молча кивнул и покрепче перехватил свой топор с обрезанной под рост рукоятью.

— Трехпалый! — дождавшись, пока зверь оторвется от терзания трупов, я велел: — Обойдите холм с другой стороны и вместе с остальными ждите. Мы погоним шурдов на вас. Никто не должен уйти.

«…Не уйдет никто…» — прозвучал в моей голове бестелесный рык, наполненный неутоленной яростью.

Сгархи развернулись и, оставляя в снегу кровавые следы, прыжками понеслись вокруг холма, спеша присоединиться к остальной группе воинов, чтобы не пропустить веселья.

— Идем внутрь! — уже не стараясь вести себя тише, крикнул Рикар, созывая воинов. — Покажем этим проклятым шурдам, кто здесь хозяин! Господин, там тепло!

— Да, я знаю, — отозвался я, опускаясь на колено и зачерпывая полные пригоршни чистого снега. — Я знаю.

Забив в шлем и доспехи побольше снега, я вновь выпрямился и, глядя на напряженных воинов сквозь узкие смотровые щели, глухо повторил:

— Отсюда не уйдет ни единый шурд, не уползет ни одна поганая тварь! Никакой пощады этим ублюдкам! Единственная дорога, по которой отправятся шурды после боя — прямиком в пылающий костер. Готовы? Тогда пошли!

И мы пошли, вытянувшись в сплоченную вытянутую группу, ощетинившуюся щитами и грозно блестящим оружием. Мы шли убивать.

Я первым вошел в зловонную дыру в склоне земляного бугра и по сырым стенам подземного коридора вновь запрыгали сполохи света — но на этот раз ярко-синего, а не зеленого. С тихим холодным шелестом развернувшиеся щупальца веером вытянулись вперед и жадно задрожали, словно чувствуя, что скоро сполна смогут утолить свою жажду крови. И на этот раз я не собирался мешать и покорно следовал за ними, зная, что щупальца ведут меня прямо к цели — к ненавистным шурдам, чьи перепуганные голоса доносились из-под земли и отражались эхом от стен. Эти звуки наполняли меня злобной радостью. Я почти с наслаждением ощущал переполняющий их дрожащие сердца ужас.

Да, твари, теперь ваша очередь бояться.

Бояться так, как вы никогда не боялись раньше…

При каждом шаге ноги с противным чавканьем отрывались от загаженного земляного пола, с хрустом давили разбросанные повсюду кости — как старые и хрупкие, так и совсем свежие, с ошметками полусгнившей плоти. В лицо ударила горячая волна наполненного гнилостной вонью воздуха, но набитый в шлем снег пока справлялся и предохранял меня от ожогов. Шага я не замедлил. Ожоги и боль меня не остановят. А еще через мгновение из-за крутого поворота норы выскочили два ополоумевших гоблина с ржавыми мечами в трясущихся руках, и я начисто забыл о щиплющих мое промороженное лицо потоках горячего воздуха.

Четыре щупальца жадно метнулись вперед и вонзились в заверещавших от ужаса гоблинов. Едва я успел сделать шаг вперед и поднять руку с мечом для удара, под мои ноги рухнуло два трупа. Перешагнув через них, я свернул за угол и буквально наткнулся на десяток припоздавших гоблинов и парочку костяных пауков. Меня это не остановило. Издав хриплый рев, я прыгнул вперед и буквально вбил себя в их ряды, сминая впередистоящих своей массой и сбивая их с ног. Меч с хрустом вонзился в грудь одного из гоблинов, одновременно с этим я вбил шипастый стальной кулак в лицо еще одного уродца, слыша, как с отчетливым треском ломаются тонкие кости. Но все мои достижения были лишь каплей в море, по сравнению с растущими у меня из шеи ледяными убийцами. Едва я оказался зажат между вопящими врагами, щупальца с шелестом взмыли у меня над головой и, резко выпрямившись, рухнули на гоблинов, вонзаясь в их тела с такой силой, что проходили насквозь и тут же жадно бросались к следующей жертве. В узком коридоре разверзся настоящий ад. Оглушающие вопли боли и ужаса, плещущие мне на доспехи брызги крови и скрежещущие звуки слабых ударов, приходящихся по моей несокрушимой броне. В лицо полыхнул мертвенно-зеленый свет и тут же угас, когда одно из щупалец пробило череп костяного паука и с молниеносной, захлебывающейся скоростью высосало из нежити жизненную энергию. Ворочаясь среди дергающихся в агонии гоблинов, наступая на их тела и беспрестанно орудуя мечом подобно мяснику, я сделал вперед еще два шага и остановился, не обнаружив впереди врагов. Рывком крутнувшись на месте, я огляделся вокруг. Пятишаговый промежуток был завален трупами гоблинов и останками пауков. Стены, пол, потолок и я сам — все было залито дымящейся кровью. Земляной пол набряк и превратился в болото, не в силах впитать в себя всю пролитую кровь. Покрасневшие щупальца медленно выходили из мертвых тел и возвращались ко мне, извиваясь подобно змеям.

Подняв голову, я нащупал бойницами смотровых щелей застывшего в нескольких шагах от меня Рикара и глухо прорычал:

— Чего встали?! Идем дальше!

— Да, господин! — очнулся от шока здоровяк и шагнул вперед, увлекая за собой остальных. — Хотя вы тут и сами неплохо справляетесь. А я, старый дурак, вас еще с мечом обращаться учил…

Ничего не ответив, я зашагал дальше, остановившись лишь на секунду и велев рвущимся вперед ниргалам оставаться за моей спиной. Как заметил мой верный Рикар — пока что я справляюсь и сам.

И чем больше врагов я убью, тем больше мои щупальца впитают в себя их жизненной силы. И тем скорее я сброшу с себя опостылевшую ледяную корку. И тем меньше останется у нас врагов…

Мы двигались вперед подобно неудержимой штормовой волне.

По пути разметали еще два жалких заслона из обычных гоблинов и нескольких костяных пауков. На этот раз врагов было больше, и в подземном коридоре зазвенели спускаемые тетивы, нашпиговывая врагов стрелами и арбалетными болтами. Рикар впервые обагрил свой новоприобретённый топор кровью, одним ударом расколов голову вырвавшегося вперед гоблина, словно гнилую тыкву. Но я практически ничего не замечал вокруг себя. Я шагал и шагал, не обращая внимания на ударяющие по броне и с жалобным звоном отлетающие в сторону стрелы шурдов, машинально переступал через распростертые на земле тела врагов.

Несколько выпущенных отступающими гоблинами стрел миновали меня, и за моей спиной послышались первые вскрики боли и шипящие проклятья. Повернувшись, я выхватил у одного из воинов обитый дубленой кожей деревянный щит и вновь зашагал вперед, держа его чуть в стороне и тем самым превратив себя в живой щит, защищающий идущих сзади воинов от жалящих стрел врага. Понявший мой замысел Рикар заревел во всю глотку, веля всем держаться за моей спиной и прикрывать беззащитных лучников. Вставшие за моими плечами ниргалы довершили дело. Теперь по коридору в ряд двигалось три закованных в полный стальной доспех воинов, принимая на себя стрелы врага и полностью перекрывая нору от стены до стены. С каждым нашим шагов по все понижающемуся коридору становилось все теплее, и мое лицо горело от боли, что добавляло мне еще больше ярости и злобы. Но с каждым павшим от удара щупальцем врагом боль на мгновение утихала, когда перетекающая по окровавленным ледяным отросткам жизненная сила наполняла мое тело.