Андрэ Нортон - Победа на Янусе

— Это всего лишь маскировка. Как на сцене, — улыбнулся Торвальд. — Нет, мы здесь долго не задержимся. Это — доказательство в поддержку нашей игры. Даже троги не настолько тупы, чтобы поверить, что аборигены проделали путь через всю планету, не оставив никаких следов своего пребывания.

Шенн со вздохом сел. У него уже не было сил ни спорить, ни возражать. Он закрыл глаза и сразу увидел Торвальда, продвигающегося на юг и повсюду методически воздвигающего подобные хижины. И все для того, чтобы сбить с толку проклятых трогов. А офицера уже занимала другая проблема.

— Нам понадобится оружие…

— У нас есть шокеры, боевой топор и ножи, — проговорил Шенн. Он не добавил, как сильно ему хотелось бы, чтобы у них были бластеры.

— Оружие аборигенов, — задумчиво промолвил Торвальд со своей обычной резкостью. Он ушел на пляж и возвратился оттуда с целой грудой камней, выковырянных из гравия.

Шенн вырыл крохотную ямку прямо перед хижиной и разложил небольшой костер. Он был голоден и с тоской поглядывал на походный ранец Торвальда. Осмелится ли он порыться в нем в поисках пищи? Ведь, вне всякого сомнения, у Торвальда есть с собой концентраты.

— Кто же тебя научил так раскладывать костер? — раздался знакомый голос.

Торвальд снова вернулся с озера и теперь начал отбирать круглые камни размером примерно с его кулак.

— А что, есть правила? — с вызовом спросил Шенн.

— Да, есть правила, — согласился Торвальд. Он уложил камни в ряд, а затем бросил ранец Шенну. — Слишком поздно для охоты. Но нам придется довольствоваться этой пищей, пока мы не сумеем раздобыть еще.

— Где?

Неужели Торвальд знал о каком-то запасе провианта, который они смогли бы присвоить?

— У трогов, — ответил Торвальд тоном, не допускающим возражений.

— Но они не едят нашу пищу…

— Для них было бы самым благоразумным оставить в лагере нетронутыми съестные припасы.

— В лагере?

Сначала губы Торвальда изогнулись в некоем подобии улыбки, которую нельзя было назвать ни веселой, ни теплой.

— Налет аборигенов на лагерь захватчиков. Что может быть естественнее? И для нас лучше будет сделать это как можно быстрее.

— Но как? — Подобное предложение казалось Шенну совершенным безумием.

— Когда-то на Терре были инженерные службы, — сказал Торвальд. — И у них был девиз: «Невероятное мы совершаем мгновенно; невозможное — чуть дольше». Что, по-твоему, мы будем делать? Сидеть тут и хандрить в этом чертовом лесу и дать возможность трогам объявить Колдун одной из их баз, не оказав им сопротивления?

С этого мгновения Шенн представлял себе только одно будущее, и он был вполне готов принять суровую правду; только некоторая мрачность в голосе офицера удерживала его от того, чтобы высказать свои мысли вслух.

Наконец, через пять суток они добрались до юга, как раз в то место, откуда Шенну удалось увидеть лагерь терранцев совершенно с иной стороны. С первого взгляда могло показаться, что в нем произошли совсем небольшие перемены. Шенна интересовало, воспользовались ли чужаки лагерными постройками как убежищами для себя. Даже в сумерках несложно было заметить, побывали ли троги на станции связи со шпилем-антенной передатчика, пронзающего ее крышу, и в огромном помещении склада.

— Две их тарелки приземлились на посадочной полосе, — донеслось до Ланти.

Это Торвальд материализовался из тени, его командный голос сейчас превратился в шепот.

Шенн почувствовал, как росомахи беспокойно трутся о его бока. С тех пор как Тагги набросился на трога, больше ни одно животное не осмелилось появиться рядом с тем местом, где ощущался зловонный запах пришельцев. Так что лагерь, куда они добрались, был ближайшей точкой, к которой человек смог бы подманить какое-нибудь животное, кроме росомах, что явилось для Шенна неприятной неожиданностью, поскольку росомахи были бы превосходнейшими партнерами для неожиданной вылазки, планируемой ночью. Они разделили бы с людьми опасность. Но проклятая вонь от трога…

Шенн гладил животных по холке, покрытой жесткой шерстью, стараясь снять с них напряжение и давая тем самым сигнал, что надо немного подождать. Но теперь он сомневался в их послушании. Вообще набег на лагерь, занятый противником, казался ему безумной идеей, и Шенн даже удивлялся, как он мог согласиться на подобное безумие. Однако он по-прежнему шел рядом с Торвальдом, даже позволил тому добавить ему дополнительный груз, такой, например, как жесткий мешок, набитый листьями, зажатый в эти минуты у него между колен.

Торвальд уверенно шагал вперед, всматриваясь на запад, где он надеялся «окопаться». Шенн по-прежнему ожидал еще одного сигнала, как вдруг из лагеря раздался жуткий звук, способный привести в ужас любого. Этот протяжный вой не мог исходить из горла нормального живого существа, человека или зверя. Шенн ощутил боль в барабанных перепонках, а вой постепенно затихал, отдаваясь мощным эхом, чтобы прозвучать опять, на этот раз с еще большей силой.

Росомахи, казалось, обезумели. Шенн видел, как они убивали своих жертв в лесу, однако подобный всплеск злобной ярости он заметил у них впервые. Они словно отвечали страшному призыву из лагеря, опустив головы и издавая протяжные вопли, прикрывая морды лапами. И вот оба животных резко остановились, затем миновали первое строение, а потом исчезли в непроглядной мгле. В нескольких футах справа Шенн увидел какую-то искорку; Торвальд уже был готов идти, так что у Шенна не оставалось времени подозвать к себе животных.

Он то и дело ощупывал шарики из влажного мха в своем травяном мешке. Пропитанные едким химическим веществом, они заглушали затхлую вонь от трогов, разносимую ветром по территории лагеря. Шенн приготовился швырнуть первый катышек мха в ослепляющий их огонь и наконец бросил его четким, отработанным движениями. Мох вспыхнул в огне, потом свернулся и тотчас же потух.

Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что из воздуха появилась ракета; так что эффект оказался куда лучше, нежели ожидал Шенн.

Второй шарик — искры… вспышка… потух. Первая «ракета» упала на землю рядом со станцией связи; мощь от ее воздействия была такова, что легковоспламеняющиеся стены станции вспыхнули с невероятной силой. Шенну почудилось, что вокруг сооружения разлетелись ярко-красные брызги. Еще через секунду он хорошенько прицелился, и всю землю на два фута вокруг объяло пламенем.

Вновь раздался жуткий вой, от которого у Шенна чуть не лопнули барабанные перепонки. Он совершил третий бросок, четвертый. Невероятное чувство духовного подъема овладело им, ибо в эти мгновения ему казалось, что он выступает перед огромной аудиторией. В отблесках огненных луж беспорядочно метались троги, их уродливые тела отбрасывали странные тени на стены здания. Они пытались погасить огонь, но Шенн уже по своему опыту знал, что один зажженный шарик, ударяясь о другой, тотчас воспламеняет его, как и третий, и четвертый, и пятый, поэтому этот костер будет гореть до тех пор, пока не выжжет все, находящееся поблизости.