Пол Макоули - Дитя Реки.Корабль Древних. Звездный Оракул

Но Тамора не слышала. Она перегнулась через Пандараса и ругалась с магистраторами, которые преграждали ей путь. Йама потянулся к ее плечу. Но в этот момент что-то просвистело прямо у него над ухом, а когда он дернулся посмотреть, откуда стреляют, следующая стрела снесла голову человека, который пытался ухватить поводья его лошади.

Страх и гнев захлестнули Йаму. Красные молнии засверкали в его голове. Он вдруг увидел площадь сразу с тысячи точек обзора, и все они сходились на человеке, который стоял на плоской крыше, возвышающейся над переполненной площадью. Горго вскрикнул и заслонил лицо арбалетом, а сотни крохотных машин все впивались, в его плоть, насквозь прошивая торс, руки, лицо. Должно быть, он умер мгновенно, но тело его не упало. Вместо этого оно вдруг поднялось в воздух, подметки ботинок проскребли по парапету, и оно поплыло над морем голов на площади.

Наконец Йама очнулся и увидел, что Таморе удалось прорваться сквозь цепь магистраторов. Он помчался за ней. В дальнем конце площади огромные железные ворота Дворца Человеческой Памяти начали закрываться. Колокол вдруг умолк, над площадью воцарилась мгновенная тишина. Потом люди заметили, что на них падают капли крови. Все глаза обратились вверх. Высоко над ними распростерлось усеянное ранами тело Горго. Голова его склонилась набок, а руки раскинулись как в полете, на пронзенной груди все еще висел арбалет.

Закричала какая-то женщина, в толпе раздался вой, это, перекрикивая друг друга, разом завопили десять тысяч глоток. Диски с солдатами развернулись и поплыли в сторону толпы, а Тамора и Йама, пришпоривая коней, неслись через площадь. В последний момент они проскочили в ворота и скрылись в притаившейся за ними тьме.

Пандарас ступил на полутемную арену базилики как раз в тот момент, когда одна часть отряда бросилась на другую. Во главе нападавших неслась Тамора. С грозным кличем она двигалась на самом острие атакующего клина. Йама метался за двойной цепочкой оборонявшихся, призывая свою часть рабов к стойкости.

Крохотные армии столкнулись, раздался грохот обернутых войлоком палок о небольшие круглые щиты. Заметались тени, над головами бойцов кружился целый рой огоньков, напоминая сноп искр из развороченного костра. С минуту казалось, что атака захлебнется, но затем один из рабов в первой линии обороны отступил перед бешеным натиском Таморы. Его товарищи, вместо того чтобы сомкнуть ряды и закрыть брешь, дрогнули, смешались и подались назад, натыкаясь на вторую шеренгу обороны. Йама пытался докричаться до них, приказывал произвести перегруппировку, но рабы из его отряда валились на землю, спотыкаясь друг о друга, или же просто бросали щиты и посохи и бежали прочь. Тем временем клинообразный строй нападавших тоже потерял свою четкость: рабы принялись гоняться за противниками по всей базилике.

Оказавшись в самом сердце этой неразберихи, Тамора с отвращением швырнула посох на землю, а Йама все дул и дул в свой свисток, пока беготня не прекратилась. Пандарас направился к ним, небрежно наступив на схему диспозиции, которую нынешним утром Тамора аккуратно расчертила мелом на мраморном полу базилики. Два огонька, словно искры, кружились вокруг его головы. Хитрая мордочка Пандараса изображала радостное оживление:

— Неужели опять отмочили что-то не то? А с виду все выглядело очень впечатляюще.

— Торчал бы лучше на кухне с посудомойками, там тебе самое место! — злобно бросила Тамора и пошла прочь, собирая рабов в кучу, чтобы объяснить им, что именно, с ее точки, зрения, они сделали не так. Казалось, машины заразились гневом грозной воительницы: они сверкали резким ярко-белым светом и носились вокруг ее головы, словно потревоженные осы. Длинные рыжие пряди волос стекали по спине, как струи крови. На ней были изрядно поцарапанные пластиковые латы и короткая юбочка из вытертых кожаных полос, которая почти полностью открывала взору сильные мускулистые ноги.

Пандарас заметил:

— Они вооружены просто палками, господин. Это что, тоже часть вашего плана?

— Мы пока не решаемся дать им настоящее оружие, — ответил мальчишке Йама. На нем, как и на рабах, была только набедренная повязка, но ни стылый воздух, ни холод засыпанного песком пола, на котором Йама стоял босыми ногами, не охладили его пыл: он весь вспотел, в жилах кипел огонь. Он чувствовал, как все его существо трепещет от возбуждения. Черные густые кудри усмиряла повязка, на шее, на кожаном ремешке, болтался керамический диск — считалось, что в Эпоху Просвещения такие диски служили монетами, а на спине, упрятанный в ножны из козлиной кожи, висел тот самый нож — перевязь обвивала плечи Йамы и застегивалась на груди.

Йама продолжил:

— Мы тренировали их почти весь день. Видел бы ты, как они маршируют.

Пандарас поднял глаза на хозяина и спросил с преувеличенной озабоченностью:

— Как твоя голова, хозяин? Не началась ли у тебя лихорадка из-за раны? Ты в самом деле считаешь, что эта орда уборщиков и полотеров, вооруженных одними палками, сможет отпугнуть ударный отряд Департамента Туземных Проблем? Пусть даже они промаршируют во всем блеске…

Йама улыбнулся:

— А ты зачем здесь, Пандарас? Ты правда хотел мне что-то сказать или явился специально, чтобы подразнить Тамору? Надеюсь, что нет. Она делает, что может.

Пандарас стрельнул глазами по сторонам, затем встал на цыпочки и потянулся так, что его голова достала Йаме до середины груди. Он быстро заговорил:

— Я кое-что узнал. Конечно, ты можешь запихнуть меня на самое дно этого обанкротившегося, полуразрушенного Департамента, но я все равно продолжаю служить тебе изо всех сил.

— Насколько я помню, ты сам выбрал себе место.

Пандарас продолжил:

— Значит, теперь ты можешь сказать мне спасибо за мою предусмотрительность. У меня есть новости, которые могут изменить весь наш план действий, и я желаю возложить свою добычу к твоим ногам, господин. Полагаю, ты останешься доволен.

— Похоже, ты шпионил, Пандарас. Ну, и что ты узнал?

— Дело было в том мавзолее, который они именуют здесь Залом Спокойного Разума, — начал Пандарас. — Пока вы с Таморой играли в солдатиков с этой толпой холопов, я рисковал жизнью, проникая в хитросплетение заговоров. Смертельно опасная игра, где проигравшему уготована смерть, но судьба была ко мне благосклонна, я кое-что узнал, и это может изменить все наши планы.

Зал Спокойного Разума был мрачным помещением без окон, высеченным в базальтовой стене огромной пещеры, в которой размещался Департамент Предсказаний. Йама полагал, что он заперт и давно заброшен, как и многое в этом Департаменте.