Роберт Джордан - Память Света

Олвер в ужасе смотрел на всё это.

— Осторожно! — крикнула леди Фэйли дрогнувшим голосом. — Я же велела не подходить к растениям близко! Ничего не трогайте!

Весь караван мрачной вереницей двинулся дальше. Ехавший рядом Сандип бормотал себе под нос:

— Это пятнадцатый. Пятнадцать человек — за несколько дней. Свет! Нам тут никак не выжить!

Вот если бы это были троллоки! С деревьями и насекомыми Олвер драться не мог. Да и кто бы смог? А с троллоками он бы сразился. У него есть нож, а Гарнан с Силвиком научили его кое-каким приёмам. Олвер был не таким высоким, но он прикинул и решил, что это заставит троллоков недооценивать его. А он может поднырнуть и ударить в пах, прежде чем чудища поймут, что происходит.

Так он уговаривал себя, пытаясь унять трясущиеся руки, и колотя пятками Белу в надежде догнать леди Фэйли. Вдали послышался пронзительный визг, будто кто-то умер ужасной смертью. Олвер вздрогнул. Он уже слышал сегодня что-то подобное. Ему показалось, или звук действительно стал ближе?

Сеталль бросила на него встревоженный взгляд, когда он двинулся в голову каравана. Все, как могли, старались уберечь его от опасности. Не обращая внимания на эти ужасные вопли вдали, Олвер взял себя в руки. Его считали слабым, но это не так. Они не испытали того, что выпало на долю Олвера в детстве. По правде говоря, он не любил вспоминать то время. Ему казалось, будто у него было три жизни — одну он прожил до смерти своих родителей, другую — когда жил один, и теперь живёт третью.

В любом случае, он привык драться с противниками, которые выше него. Шла Последняя Битва. Все то и дело твердили, что в ней понадобятся все до единого. Что ж, значит, и он тоже? Когда появятся троллоки, первое, что он сделает — это слезет с этой тихоходной лошадки. Он даже пешком ходит быстрее, чем эта скотина скачет галопом! Вон, айильцы — им лошади вообще не нужны. У них Олвер пока ещё не учился, но сделает это обязательно. Он уже всё обдумал. Он ненавидел всех Айил, но больше всего — Шайдо, и если он собирается их убивать, ему надо выведать их секреты.

Он придёт к ним и потребует, чтобы они его научили. Они возьмут его к себе и сначала будут плохо обращаться, но, в конце концов, начнут уважать и позволят ему тренироваться с их воинами. В тех историях, что он слышал, именно так всё и происходило.

После того, как он вызнает их секреты, он отправится к Змеям и Лисичкам, и получит ответ на вопрос, как разыскать Шайдо, убивших его отца. Потом их выслеживание и убийство выльются в приключение, достойное отдельной истории.

«Я возьму с собой Ноэла , — подумал он. — Где он только не был! Он сможет стать моим проводником. Он…»

Ноэл погиб.

По лицу Олвера поползла струйка пота. Он ехал, уставившись в каменистую тропу прямо перед собой. Они миновали ещё несколько этих страшных деревьев, и теперь все держались от них подальше. Один из спутников указал на большой участок грязи-убийцы рядом с тропой. Она выглядела плотной и бурой, и Олвер заметил несколько торчащих из неё костей.

Это место и вправду ужасно!

Ему хотелось, чтобы с ним был Ноэл. Он везде побывал и всё видел. Уж он бы придумал, как их отсюда вытащить. Но Ноэла больше нет. Эта новость дошла до Олвера совсем недавно из скупого рассказа леди Морейн о событиях в Башне Генджей.

«Все умирают , — подумал Олвер, по-прежнему глядя вперёд. — Все до единого» .

Мэт сбежал к Шончан, Талманес — сражаться подле королевы Илэйн. Людей из их каравана одного за другим съедали то чудовища, то грязь, то деревья.

Почему они бросили Олвера одного?

Он пощупал браслет, сплетённый из грубых нитей. Его подарил Олверу Ноэл незадолго до своего ухода и сказал, что такие носят воины в далёкой стране. Им отмечали человека, который побывал в бою и выжил.

Ноэл… мёртв. И Мэт тоже умрёт?

Олвер изнемогал от усталости и жары и был до смерти напуган. Он подстегнул Белу, и, к счастью, она послушалась. Кобыла побежала вверх по склону чуть быстрее, так что Олвер продвинулся ближе к началу цепочки. Фургоны они бросили и теперь направлялись в какое-то место под названием Проклятые Земли, для чего пришлось взбираться в предгорья. Утром они вошли в горную долину. По-прежнему было жарко, но чем выше они забирались, тем прохладнее становился воздух. Олвер был совсем не против. Впрочем, воняло здесь всё так же ужасно, словно падалью.

Когда они отправлялись в путь, с ними было пятьдесят солдат и почти вдвое меньше возниц и рабочих. Горстка людей подобных Олверу и Сеталль, да с полдюжины телохранителей леди Фэйли.

Пока что на изобилующем опасностями пути через Запустение они потеряли пятнадцать человек, включая пятерых, убитых кошмарными трёхглазыми тварями, напавшими на лагерь прошлым утром. Он случайно услышал мнение леди Фэйли, будто такие небольшие потери — большая удача, и всё могло быть намного хуже.

Но Олверу это удачей не казалось. Это место было сущим кошмаром, и ему хотелось отсюда выбраться поскорее. Может в Пустыне не настолько плохо? Ча Фэйли вели себя как Айил. Ну, в чём-то похоже на Айил. Может, они осуществили то, что Олвер только планировал, и уже тренировались в Пустыне? Надо будет у них спросить.

Он ехал ещё с полчаса и в конце концов добился, чтобы Бела выбралась в голову колонны. Великолепная чёрная кобыла леди Фэйли, судя по её виду, была быстроногой. Ну почему Олверу не могли дать такую же?

Фэйли привязала к крупу своей лошади ларец Мэта. Сначала Олвера это обрадовало, он считал, что этому табаку Мэт страшно обрадуется. Он ведь постоянно жаловался на отсутствие хорошего табака. А потом Олвер услышал, как Фэйли объясняет кому-то, что ларец очень удобный и она сложила туда какие-то свои вещи. Получается, табак она выбросила? Мэту это не понравится.

Фэйли взглянула на него, и Олвер широко улыбнулся в ответ, вкладывая в улыбку столько напускной уверенности, насколько был способен. Не стоит показывать ей, как сильно он напуган.

Большинству женщин нравилась его улыбка. Он её специально репетировал, хотя и не брал за образец усмешку Мэта — от той всегда возникало ощущение, что он в чём-то провинился. Когда заботишься о себе сам, то учишься улыбаться, а Олверу требовалось улыбаться так, чтобы выглядеть невинным. Ведь это верно. В большей части.

Фэйли не ответила на его улыбку. Олвер считал, что на неё приятно смотреть, невзирая на её носище. Но характер у неё был далеко не мягкий. Треклятый пепел, да от её взгляда могло заржаветь доброе железо.

Фэйли ехала между Аравайн и Ванином. Хотя они переговаривались вполголоса, Олверу был слышен их разговор. Он старательно смотрел в другую сторону, чтобы они не подумали, что он подслушивает. Он и правда ничего такого не делал, просто отвернулся от поднятой лошадьми пыли.