Александр Мазин - Игры викингов

– Санёк. Так меня лучше звать. Здесь. А там пока что – не знаю.

– Разберемся. А вот что я тебе скажу, Санёк: такое только с химерами и бывает. Чтоб зеленый, как болотная тина, новичок зашел в тьюториал и порешил пятерых бойцов. И не каких-нибудь дренгов, а матёрых. Один так и вовсе хольдом у ярла числился. С правом на двойную долю.

– Это который? – решил уточнить Санёк.

– Мешок Пальцев. Гадкий, надо признать, был человек. Жестокий и подлый. Они с Грейпюром в хирде главными потрошителями числились. Это, знаешь ли, немалое искусство – правильно человека замучить. Викинги таких ценят не меньше, чем целителей. А эти двое в своем поганом деле настоящими гроссмейстерами числились. Видел бы ты, как они в четыре руки кожу сдирали с одного игрока из мертвяков, который сдуру в нашу Зону с «калашом» полез!

– А ты, значит, смотрел и не помог? – нахмурился Санёк.

– А что я мог сделать? – Сергей даже удивился. – Один против целого хирда? Так я, к твоему сведению, всего лишь игрок первого уровня. Меня Мешок Пальцев в одиночку бы уложил и не вспотел. Это ведь ты его грохнул, не я. И этот факт, парень, у меня в голове никак не укладывается. – Лис выхлебал полкружки разом и покачал головой. – Если тех, кто с кручи прыгал, погубила, можно сказать, их собственная безбашенность, то уж Гимли ты прирезал собственноручно.

– Да ну! – отмахнулся Санёк, наливая себе еще одну кружку. – Я ж не в честном бою победил. Он гадить присел… И я б его убивать не стал, да он за оружие схватился. Пришлось.

– Хольд, он всегда хольд, – поучительно произнес Лис. – В штанах, без штанов. Можешь мне поверить. Я, Санёк, не удивлюсь, если ты скажешь, что и к исчезновению Торстейна с племянником тоже ты имеешь отношение.

– Имею, – подтвердил Санёк. – Это плохо?

– Это – фантастика, – Лис покачал головой. – Торстейн… Это Торстейн. Был. Хрогнир с ним бы управился. Кетильфаст, пожалуй. Ну, может, еще покойный Гимли вместе с Крикуном, если именно вместе. Меня Торстейн, схлестнись мы с ним по-настоящему, распустил бы на шаурму за пару минут. Так что колись, Санёк: очень любопытно мне знать, как ты его завалил? Дерево ему на макушку перед этим упало или земля под ногами разверзлась?

– Вообще-то не знаю, – признался Санёк. – Потому что племянника да, я зарезал. А вот Торстейна… Непонятно с ним, – Санёк помрачнел. – Друг со мной был. Новичок. Тоже Серёга… Он и убил.

– Новичок?! Как?!

– Лис! Ты чего орешь, как больной слон? – На скамью напротив плюхнулся бритый налысо жилистый мужик.

Имени его Санёк не знал, но внимание обратил. Это среди мертвяков и технов куча народа щеголяла гладкими черепами. На Закрытой территории «Мидгард» этот был, похоже, единственным.

– О! Черепаха! Ты только послушай: Тор-стей-на-холь-да у-бил но-ви-чок!

– Звучит смешно, – согласился лысый. Глянул на Санька. – Меня Василий зовут, – сообщил он. – Черепаха – это я там, во фьордах. А ты – Санёк, правильно?

– Так и есть.

– Ты, что ли, Торстейна убил? Так?

– Не так, – буркнул Санёк. – Его убил мой друг, с которым я заходил в Игру… Который не вышел.

– Чей-то я об этом слыхал, – пробормотал лысый. – Не тот, который из тьюториала не вернулся?

– Он самый.

– Братцы! – воскликнул Лис так пылко, что Санёк понял: тот уже изрядно набрался. – Братцы! Какая у вас тут жизнь насыщенная. Давайте рассказывайте!

– Это не здесь, а там, – буркнул Санёк. – Нечего рассказывать. Взял друга в Игру, а его там убили.

– Так не бывает!

– Бывает, – сказал Санёк. – Я его сам похоронил. И на Свободе он не появился. И в миру. В миру… Его родным Стратегия денег занесла. С враньем и соболезнованиями. Так что – бывает, Лис. У вас тут – бывает.

– У нас, а не у вас, – строго поправил Василий. – Ты теперь тоже игрок, химера. А в Игре – убивают, сам знаешь. Значит, уже и новичков тоже. Что делать? Выпьем на помин души – и сделай рожу веселей! Мы-то живы, игрок! А это кое-что да и значит! А значит это, что весной мы в вик пойдем! Так, Лис?

– Ох, пойдем, Черепаха! – осклабился Лис. – Повеселимся!

– Я на сегодня – все, пожалуй, – поднимаясь с лавки, проговорил Санёк, которому стало как-то… тошновато. – Мне завтра опять в учебку.

Его не услышали.

Но на следующий день Лис сам его нашел и предупредил строго: если захочет Санёк весной к Хрогниру прийти, то пусть придумает легенду покрасивее, потому что о том, что не зимовал он на хуторе Ободранного, ярлу уже известно.

Пригодился совет.

– Правило трех «о», как говорил когда-то мой мастер, – Мертвый Дед перевел меч в верхнюю позицию. Теперь острие его глядело Саньку точно в лоб. – Обогнать. Обмануть. Обыграть.

Стальное жало прыгнуло вперед, но Санёк без усилий сбил его краем щита.

– Скорость, – сказал Мертвый Дед. – В скорости ты пока мне уступаешь. И потому уходишь в оборону. А это в твоем варианте – проигрыш!

Клинок прыгнул снова – и тут же упал вниз. Санёк среагировал вовремя, успел опустить щит… А зря. Это был финт. Ложная атака, вестись на которую не следовало. Доворот кисти – и клинок мастера оружия замер в сантиметре от Санькиной шеи.

– Минус одна голова, – констатировал Мертвый Дед. – У тебя есть запасная, игрок?

– Ага, – пробормотал Санёк, отодвигаясь. – Целых три!

Черный сфинкс на его руке прикрыл морду лапкой. Ему было стыдно.

– Это называется: обмануть, – пояснил мастер оружия. – Я бы охотно показал, что значит «обыграть», но ты для этого не годишься.

– Это почему же? – поинтересовался Санёк, одновременно выстреливая клинком в переносицу Мертвого Деда.

Безуспешно. И обидно. Потому что отбивать атаку мечом мастер оружия не стал. Поймал железо железом, «обернул» меч Санька собственным и, скользнув вдоль лезвия, уколол Санька в предплечье повыше перчатки. Легонько, но жало Дедова меча все равно окрасилось в алый.

Санёк глянул на ранку – только глаз скосил… И…

– Минус вторая голова! – констатировал мастер оружия. – Я обидел полено, игрок. Полено не стало бы реагировать на каждый щипок. Ну что ты творишь, угребище сущеглупое! Даже если б я тебе ручонку напрочь снес, какого чертова демона ты на нее пялишься! Ты мог бы сейчас меня в Валхаллу захреначить!

– Это как же, интересно? – буркнул Санёк. – Ядовитой слюной в глаз плюнуть?

– Я те счас неядовитой колотухой в глаз засвечу! – пообещал Мертвый Дед. – Соберись, недоразумение, и делаем медленно…

Его меч вновь перехватил клинок Санька, увел наружу доворотом кисти, змеей потянулся к предплечью и остановился…

– На щит свой глянь! – велел мастер оружия.

Санёк решил, что Мертвый Дед укоряет, что ученик не прикрыл щитом руку при атаке, но потом сообразил, что имел в виду мастер оружия. Меч Санька был связан, но, потянувшись к руке противника, Мертвый Дед опасно открывал голову справа. Более того, Саньку было крайне удобно, отступая назад, войти в разворот, пропуская соперника мимо себя, и очень естественно приложить его краем щита по затылку. Удар, конечно, не смертельный при наличии шлема, зато добавляющий Мертвому Деду инерции и выводящий в позицию, когда он продолжал бы двигаться вперед – уже в никуда, – а Санёк оказывался у него за спиной в положении, позволявшем работать на выбор: рубящим по голове, уколом в спину или хлестом по ногам…