Алекс Вей - Наследница

— Закрой свой рот, гребаный мудак! — почти прорычала она, резко поднялась, развернулась, и с размаху кулаком врезала ему в челюсть. Талерманец отлетел к дереву, и схватился за челюсть.

— Ты меня достал, сучий выдлядок! Я весь день сегодня слушала, какой я кусок дерьма! Не хочешь быть наставником, катись! Только я не потерплю унижений! Я лучше сдохну! Можешь меня убить! Прямо сейчас! Давай! Впрочем, ни хрена ты меня не убьешь! Ни хрена! Сукин сын! — приговаривала Эрика, потирая разбитую до крови руку, и в конце истерически рассмеялась.

Талерманец сплюнул, вновь схватился за челюсть, и почему-то рассмеялся следом.

— Поздравляю, ты второй человек, который выбил мне зуб, — со странной улыбкой сообщил талерманец, когда они оба прекратили смеяться.

— И что теперь? — С претензией спросила наследница, к которой к этому моменту вернулось самообладание.

— Ничего. Ты же права, я не убью тебя. И вообще, я заслужил, потому что я гребаный мудак. Покурить есть? — как ни в чем, ни бывало, попросил талерманец.

— Крестьяне котомки забыли. Там есть дурман и бумага. И мне скрути, не умею я это дерьмо делать, — с этими словами наследница присела рядом с котомками, и оперлась спиной о дерево.

После приступа бешенства в какой-то момент она вновь ощутила жуткую слабость. Виктор тоже присел и принялся делать самокрутки. Впрочем, дурман Эрика не дождалась, перед глазами потемнело и сознание покинуло её.

Очнулась она уже на руках у Виктора.

— Поставь меня! Какого хера! — возмутилась она, и талерманец тут же выполнил её просьбу.

— Извини, ты потеряла сознание, а я не знал, что делать — оправдался он.

— Дай покурить, — бросила Эрика, при этом опасаясь свалиться в обморок второй раз.

Принцесса схватила самокрутку, и только Виктор поднес к ней огонь, тут же с наслаждением затянулась. Осмотревшись, она заметила, что они уже стоят возле дороги, а неподалеку привязана лошадь Виктора. Талерманец так же закурил, хотел что-то сказать, но замялся.

Принцесса присела на землю возле дерева, и, окинув взглядом талерманца, решила начать сама.

— Что ты хотел сказать? Что я, как обычно, не справилась? Я же использовала хайран.

— С рогопсом не считается, — бросил Виктор и присел рядом.

— Спасибо на этом. Но ты же все равно найдешь повод предъявить мне претензии. Хотя бы то, что я потеряла сознания из-за очередного приступа бессилия. Давай, расскажи мне, какая я бездарность.

— Я тебе про другое расскажу. Поэтому в Талермане не одобряли подобные халифатские традиции. И я с ними согласен. Думаешь, дело в моей ненависти к халифатскому образу жизни? Нет, поверь. Понимаешь, какой бы хорошей не была у воина подготовка, использование своих возможностей до предела не позволит разумно распорядиться ими. Всего то, — спокойно пояснил Виктор, чем весьма удивил Эрику.

— Я не понимаю, к чему это все? Ты хочешь передо мной извиниться? — напрямую предположила принцесса.

— Да, — совершенно серьезно сообщил он.

— Я слушаю.

— Во-первых, извини за то, что когда ты вернулась, наговорил ерунды. На самом деле ты прошла испытание. То, что ты избавилась от моего присутствия, и сама отправилась искать жертву, это была единственная возможность его пройти. В Талермане далеко не все смогли это сделать. Тех, кто не смог, отправили в обычный боевой отряд. Те, кто прошел, и я в том числе, получили возможность стать действительно опасными убийцами. А взбесился я, потому что просто волновался. Ну не думал я, что ты справишься. Пока я торчал на том дереве, чуть сума не сошел, думая, что этот мудак мог сделать. И про рогопсов тоже думал. Откуда я знал, что это рогопсам и мудакам бояться надо? Ну, вот такой я идиот, — с горечью закончил он.

— А когда ты меня весь день сегодня оскорблял ничтожной доходягой, посылал в дом для убогих, и периодически обвинял в безнадежной бездарности, это ты тоже так волновался? — с претензией спросила принцесса.

— Я же сказал, я идиот, — обречено признал талерманец, и в который затянулся дурманом.

— И мудак, — напомнила ему принцесса, а сама ожидала, когда же он извинится за свою самую главную ошибку.

— Да, мудак. Теперь самое важное, извини за то, что наговорил тебе восемь месяцев назад. Ну и за то, что поначалу учил херне, тоже извини. Кто же знал… Карл хоть и самодовольный безумец с манией величия, в этом смысле оказался умнее.

— Он Темный Мессия, мания величия ему положена, — сыронизировала принцесса.

— Если он Темный Мессия, тогда ты Проклятый. Не верю я в эту чушь, — отмахнулся Виктор.

— Думаешь, я верю? Он такой же темный мессия, как я — демон. Невежи верят и бояться, а на самом деле все это херня, — согласилась Эрика.

— И впрямь, херня, — как-то грустно произнес талерманец, и они какое-то время курили молча.

— Я знаю, ты хочешь скорейшего возвращения в Эрхабен, — она решила не ходить вокруг да около, и решить этот вопрос раз и навсегда.

Виктор вдруг странно вздохнул.

— Хочу. Понимаешь, сейчас хороший момент. Тадеус не станет вечно тебе прислуживать. Я уже говорил тебе. И про план рассказывал. А воинскому искусству ты можешь учиться тайно. Но принимаешь решение ты, — не поворачиваясь к ней, выдавил из себя Виктор.

— Ты прав. Хороший момент и хороший план. Но дело во мне. Не могу я сейчас вернуться. Я не выдержу такую жизнь. Пусть я буду влиять на решения, но все будут смотреть на меня как на ничтожество. Ещё долго никто не будет воспринимать меня всерьез. А я должна буду лицемерить, интриговать, терпеть святошу папашу, и унижаться, делая вид, будто меня все устраивает. Это невыносимо. Я в любой момент могу впасть в безумие и просто отдать приказ Тадеусу сравнять весь Дворец с землей! — искренне воскликнула Эрика.

— Думаешь, другим было проще? Путь к власти тернист и опасен, — возразил Виктор.

— Мне плевать на других. У каждого свой путь. Можешь считать, что я проявляю непозволительную слабость, но я все уже решила. Я не готова. Ты тоже решай. Ты можешь остаться, а можешь просто уйти, — предложила Эрика.

— Ладно, подожду, пока ты будешь готова, — обреченно ответил Виктор и ухмыльнулся. Вполне ожидаемый ответ.

— Вообще-то мы уже докурили. Да и дождь опять собирается. Может в путь? — бросила принцесса, и принялась подниматься.

— Ну да, пора, — не возражал талерманец.

— А голову зачем взял? Я понимаю, рог. Но это… Мне её на кол насадить в своей комнате? На хер она нужна? — спросила принцесса, морщась, когда её взгляд зацепился за ту злосчастную корзину.

— Почему бы и нет? И вообще, похвастаешься, мол, сама срубила, — съязвил талерманец.

— Выкинь лучше, мне есть чем хвастаться, — огрызнулась Эрика.

— Шучу я. По идее это сбежавший смертник. Все-таки его ищут. Ты сделала доброе дело, устроила казнь убийцы, — наигранно похвалил её талерманец.