Стивен Бауер - Завет Кольца

«После выхода в свет „Властелина Колец“ мир фэнтези существенно изменился» — так написал я пять лет тому назад на суперобложке книги «Наследники кольца», изданной Мартином Х. Гринбергом, где английские и американские авторы преклонялись перед Великим Рассказчиком. Но Толкин оставил свой след не только в англоязычной литературе; он оказал явное влияние и на немецкую «страну-фэнтези».

Тот, кто работает в этом жанре так или иначе, не может обойти вниманием Толкина, который создал определенный эталон, до сих пор не превзойденный. Любой автор фэнтези пишет или «как Толкин», или «иначе, чем Толкин», что само по себе не является оценкой, однако показывает, что сравнения просто не удается избежать. Да и что в этом удивительного? У Толкина можно найти все, что запечатлелось в течение XX столетия в картинах фэнтези: от волшебников, эльфов, гномов и драконов из кельтских сказаний и легенд до эпических картин сражений, размышлений о добре и зле, дружбе и благородстве.

Авторы данной книги затрагивают те же темы. В основном это молодые таланты, которые также в той или иной степени находятся под влиянием Толкина; причем не только «Хоббит, или Туда и Обратно» и «Властелин Колец», но и приключения «Фермера Джайла из Хэма» и «Незаконченные сказания» в равной степени дали толчок их воображению. Внимательный читатель найдет множество намеков на произведения Толкина, часто ироничных, однако это не умаляет глубокого уважения авторов к Мастеру. Не обязательно знать творчество Толкина, чтобы с интересом прочесть книгу, которая перед вами. Это, подчеркиваю, совершенно самостоятельные вещи, и к ним вполне можно отнести слова Джейн Йолен из предисловия к «Наследникам Кольца»: «Мы хотели бы рассказывать такие истории, к которым был бы причастен Толкин и которые нравились бы ему самому».

Желаю вам получить большое удовольствие от чтения книги «Завет Кольца».

Бергиш Гладбах, март 2001

В старые добрые времена, когда колодцы и деревья еще умели разговаривать (они и сегодня разговаривают, но не со всеми), так вот, в те прекрасные старые времена у каждого королевства был свой дракон.

Драконы предпочитали селиться в горах, где копили в пещерах несметные сокровища, каждый для себя, потому что, вообще говоря, они не очень общительны. (Б о льшую часть года, а иногда и несколько лет подряд они проводят в спячке, даже не пошевелив ни разу кончиком хвоста.) Давным-давно, когда драконов было больше, чем людей, они тоже жили на зеленых равнинах, поэтому довольно долго драконы и люди стояли на пути друг у друга. Именно в то время появились легенды о кровожадных драконах, которые сжигали целые деревни, если не получали ежегодного выкупа и жертвоприношений, и сказания о смелых, мужественных, проворных рыцарях с мечами, разящими насмерть.

Драконы — могучие, умные и, как правило, очень хитрые существа; если принять во внимание, что они гораздо крупнее человека, обладают способностью изрыгать огонь и умеют летать, то надо отдать должное смелости и ловкости рыцарей тех времен. Тело дракона покрыто, как кольчугой, которую выковали гномы, жесткой блестящей чешуей: ее трудно пробить даже самым острым мечом. Советы целиться в золотисто-желтый, хитро поблескивающий драконий глаз легче раздавать, чем им следовать, потому что голова дракона очень подвижна и возвышается над острием меча на несколько метров. То, что рыцарям все же удавалось одерживать победы, граничило с чудом.

Ради справедливости надо отметить, что драконы не являются воинственными натурами с рождения. Они убивают, во-первых, с досады, когда им мешают получить сокровища, и, во-вторых, защищая свою жизнь. Сами они не ввязываются в поединок, если надежда на победу слишком мала, и неохотно рискуют, боясь увечий и потери крови. Они с удовольствием вообще не вступали бы в конфликт, и их можно понять. Уже один вид рыцаря в кольчуге из драконьих зубов, поясе из чешуи и с мешком для провианта из высушенного языка дракона кого хочешь может обратить в бегство (вернее, заставить с достоинством покинуть поле боя). Кроме того, ходят слухи о волшебных мечах, которые способны сами по себе нацеливаться в глаз дракона (если, конечно, находятся в достойных руках).

Итак, драконы ушли в безлюдные места, в горы, а люди заселили плодородные долины. Как правило, от пещеры дракона до ближайшего поселения несколько дней полета при встречном ветре и один день — при попутном, а людям нужно было скакать верхом от одной до двух недель, чтобы встретиться с драконом. Вот так они разошлись. Со временем храбрые рыцари вымерли, сокровища в пещерах драконов поросли мхом, а о волшебных мечах забыли.

К этому добавим, что крайне редко из яйца дракона появляется на свет маленький бэби-дракончик, в то время как люди склонны размножаться гораздо быстрее. Через несколько столетий места в плодородных долинах уже не хватало. Начали осушать болота и прокладывать дороги в более отдаленные уголки, постепенно приближаясь к горам, где обитали драконы. Деревеньки превращались в большие деревни, затем — в маленькие города, которые, в свою очередь, быстро росли и расширялись.

Любой мог построить замок, объявить близлежащие земли королевскими владениями, а людей — своими подданными. (В то время королевств было больше, чем звезд на небе).

Когда у самого подножия Драконовой горы был построен очередной замок, драконы поняли, что больше нельзя игнорировать создавшееся положение. Они выбрались из пещер, оглушительно хлопая крыльями, произвели облет территории и с ужасом увидели, как многочисленны их бывшие враги. Количество драконов за этот период не увеличилось, однако они стали старше, мудрее и хорошо помнили уроки прошлых столетий: с людьми шутки плохи. Подумали-подумали и решили, что не будут рисковать: они согласны на переговоры.

В свою очередь, короли, вспомнившие при виде огнедышащих чудовищ страшные истории, которые в детстве им рассказывали на сон грядущий, облегченно вздохнули. Был заключен договор о том, что драконам ежегодно будет выплачиваться дань золотом, серебром и драгоценными камнями, за что те воздержатся от грабежей и поджогов. Как правило, договор соблюдался довольно добросовестно. Если же какой-нибудь дракон выходил за рамки дозволенного и поджигал копну сена или съедал одинокого прохожего, то король, которого это касалось, просто удерживал из выплаты мешок серебра, и обе стороны были довольны.