Ольга Малашкина - Три смерти и Даша (СИ)

Оперативники были сильно удивлены. Кто угодно, только не Джульбарс. Он был гордостью кинологического центра. За всю свою долгую жизнь (пес был очень стар, о чем красноречиво говорила его старомодная кличка, так сейчас собак не называют, да столько собаки и не живут) он занял не одно первое место на выставках. Милиционеры — кинологи, участвовавшие вместе с ним в профессиональных соревнованиях, побеждали всегда. Правда, в последнее время пес стал сдавать, и его отдали молодому кинологу Иванову, в надежде на то, что тот скоро спишет ветерана служебно — розыскной работы. Отправить на усыпление такую собаку, пусть даже уже почти профнепригодную, ни у кого из старослужащих не поднималась рука. А Иванов — человек новый. Ему будет легче это сделать, думали все.

Но, ко всеобщему удивлению, работая с Ивановым, Джульбарс словно бы обрел вторую молодость. Снова он с легкостью брал любой след, и снова ему не было равных.

А сейчас Иванов присел рядом со своей собакой и потянул носом воздух. Была у него такая странная привычка. "Ну, что, Джульбарс, давай попробуем еще раз", — сказал он. Пес еще раз понюхал пол. "Вроде — взял", — прокомментировал его действия Иванов: "Пойдем, Джульбарс".

Кинолог и собака вышли из подъезда. Они медленно пошли по странному следу. Потом — побежали. Старый Джульбарс не успевал за своим молодым хозяином.

Зыбкий, слабый, едва уловимый след лежал на асфальте и земле тонкой пунктирной линией. Временами он пропадал, временами — слегка усиливался. Запах был очень странный и откуда‑то знакомый и псу, и кинологу. Когда человек стареет, он постепенно начинает приобретать похожий запах, но насколько старым должен быть человек, пахнущий так, как этот? Ему должно быть не одна сотня лет. Да, столько просто не живут. А еще от убийцы пахло голубями и железом.

Иванов бежал быстро. Он всегда бегал так или чуть быстрее. Джульбарс начал задыхаться — в его возрасте уже было тяжело так бегать. Увлекшись, кинолог налетел на прохожего и чуть не сбил его с ног. "Куда прешь, оборотень в погонах!" — крикнул тот. Иванов вздрогнул при слове "оборотень", ненадолго остановился и побежал дальше. Прохожего но просто не заметил. Видел он неважно.

Вдруг след прервался. Вернее, импровизированная стоянка между домами была так забрызгана бензином и мазутом, что могла перебить нюх даже служебно — розыскной собаке. От нее в разные стороны расходилось множество почти одинаковых пахнущих бензином следов. Нужный след ни кинолог, ни собака так и нашли.

Даша была очень взволнована, когда пришла, вернее — прибежала к Лейле в то утро. Но, как не разволноваться, когда находишь на лестнице труп соседки? А сколько было крови! Даша не могла сказать, чтобы ожидала этого события, поэтому впечатлений получила массу.

— Ты представляешь — выхожу я, смотрю — она лежит. А вокруг нее — кровищи! Целое озеро.

— А она еще там?

— Нет, увезли уже.

— Вот, блин…

— А ты что, посмотреть хотела?

— Да, не то, чтобы очень. Но, все равно интересно. Такое не каждый день увидишь.

— Ну, вот, я как разорусь, потом мама прибежала — тоже заорала. Потом отец милицию вызвал. Знаешь, кто приехал? Серафим.

— А он, что — мент?

— А ты разве не знала?

— Нет. С тех пор, как он из армии вернулся, я его редко вижу. Он же куда‑то переехал.

— Переехал, только недалеко.

— Ну, и как он? Симпатичный?

— Симпатичный, еще какой. Они все четверо один другого лучше.

— Да, жаль, что Пашка не в тебя влюбился.

— А мне — ничуть. Он, конечно хороший, но…Не знаю.

Так за обменом впечатлениями в школу они опоздали, о чем не сильно жалели. Через некоторое время Даша куда‑то убежала по делам. Несмотря на то, что их уже давно воспринимали как коллективную личность и слабо представляли себе одну девушку без другой, но они не всегда и не везде ходили вместе. Мотором в их паре была Даша. Это она чаще всего тащила подругу куда‑нибудь, не давая ни ей, ни себе сидеть на месте. Лейла же была от природы более спокойной и на месте ей отлично сиделось, если предоставлялась такая возможность. Поэтому, сегодня она предпочла остаться дома.

Девушка удобно устроилась на подоконнике открытого окна и стал наблюдать за суетящимися в Дашином подъезде милиционерами. Она увидела, как оттуда быстро выбежал кинолог с собакой. "Ничего себе, — подумала Лейла: Он же бежит быстрее собаки. Интересно, откуда он знает, куда бежать?"

Вскоре кинолог и собака вернулись. Пес имел такой выразительный понурый вид, что девушка рассмеялась. Кинолог повернулся на звук и встретился с Лейлой глазами. Она пригляделась — и голубые глаза, и взгляд показались ей знакомыми. Но, наверное, только показались — этого парня она не помнила.

— Солнышко, ты не нальешь мне попить, — неожиданно спросил ее он: А‑то мы с Джульбарсом сейчас так пробежались. Зверь, а не собака.

— А преступника поймали? — спросила Лейла.

— Оперативная тайна, — улыбнулся Иванов.

— Понятно. Значит — нет, — сказала Лейла и отправилась на кухню, по дороге думая, во что бы налить холодной воды.

Иванов проследил, как она грациозно спрыгнула с подоконника, и обратил внимание на ее плавную походку. Лица он не разглядел. При его зрении ему нужно было бы подойти к девушке вплотную, чтобы это сделать. Поднявшись девушка всколыхнула в воздухе волну приятного запаха — ее и дорогих духов.

Вскоре девушка вернулась с пластиковой бутылкой холодной воды.

— Спасибо, Лейла, — сказал кинолог.

— Ты так хорошо пахнешь, — хотел было сказать он, но сказал только: У тебя хорошие духи.

— Да, не за что, — ответила Лейла.

"Откуда он знает, как меня зовут? Может, мы все‑таки знакомы?" — подумала она.

Девушка проводила кинолога взглядом и собралась было что‑нибудь почитать, но вспомнила, что нужно помыть полы. А еще дедушка заявил, что если она не пошла в школу, то обед пусть готовит сама. Не то, чтобы Лейлу отличало особое рвение, но дедушка и так ей во многом помогал. Ей очень не хотелось, но было надо. Если не она, то кто?

Девушка принесла ведро с водой, опустила туда тряпку и отжала ее. "Лейла, привет. Ты видела, что во дворе твориться?" — услышала она знакомый голос.

Она подняла голову: конечно же это был Пашка. Он заглядывал в окно с улицы и улыбался. А Лейла вдруг поняла, что очень рада его видеть. В ее мозгу тут же мелькнула дьявольская мысль. Впрочем, может и не такая уж дьявольская, но и не бескорыстная тоже. Паша разглядел ее широкую улыбку, движения же мысли на лице из‑за плохого зрения не заметил.

— Привет, — ответила девушка: Конечно — видела, все утро наблюдаю. Заходи, вернее — залезай. Разувайся, я отнесу ботинки к двери. И почему ты через дверь никогда не заходишь?

— А нечего жить на первом этаже, — ответил Пашка.