Алексей Свадковский - Некромант

Теперь по ночам мне снился новый кошмар. Он начинался привычно: я бежал по улицам охваченного болезнью города, чтобы спасти свою семью; но потом я внезапно проваливался под землю, и оказывался в пещерах под Туманными горами. Я пытался выбраться из этих проклятых пещер, я бежал по коридору наверх, но стоило мне подобраться к выходу, как передо мной вырастала стена. Я опять бежал по бесконечным коридорам навстречу свету дня, но в шаге от выхода передо мной вырастали все новые стены, и так без конца. Чтобы я ни делал, куда бы ни бежал, я не мог выбраться из этого лабиринта.

В очередной раз, вернувшись в пещеру после занятий, я свернулся возле костра и мрачно задумался о том, что мне делать дальше. Занятия прошли хорошо: сложное заклинание Зова пустоты, которое мне долго не удавалось, сегодня, наконец-то, было сотворено без ошибок, и за это я получил похвалу от Сардониса. Однако похвала за верно исполненное заклинание меня не радовала: я ещё на один шаг стал ближе к созданию круга, а значит, времени на размышления у меня оставалось всё меньше.

Пройдясь несколько раз туда-сюда по пещере, я взглядом зацепился за фигуру Нарвена, неподвижной глыбой возвышавшегося возле входа, и меня охватила злость на эту пустоголовую кучу потухшего мяса. Внезапно потеряв самообладание, я подскочил к нему и начал колотить его ногами и руками со всей силы.

— Стоишь тут, пустоголовая тварь! Что ни прикажут, всё выполнишь! Детей своих, если прикажут, собственными руками задушишь и на куски разорвёшь! — кричал я, и бил его что было силы, обвиняя во всём, что со мной происходило. И когда моя рука, занесённая для очередного удара, вдруг замерла в воздухе, я не сразу понял, что происходит. Подняв глаза, я увидел, что мою руку держит Нарвен, и внимательно смотрит на меня.

Потом, не спеша, чётко выговаривая слова, он произнёс:

— Я не могу убить свою семью. Потому что их давно убили. У меня на глазах.

Обалдев от услышанного, я отступил на несколько шагов, потирая руку.

— Чьи это слова? Твои, или твоего хозяина? — спросил я первое, что пришло в голову, не отрывая от него взгляда.

И когда он снова заговорил, я чуть от испуга не упал в костёр.

— Это мои слова. Я помню тот день, когда погибла моя семья и все мои близкие. Я очень хорошо помню день, когда это произошло. Мы поехали на праздник всей семьёй. До этого мы почти две недели готовились. Жёны готовили наряды и собирали припасы в дорогу. Мы с братом подковали коней и привели в порядок телеги. Дети в ожидании предстоящего праздника прямо места себе не находили, считая дни до его наступления.

За два месяца до того дня некроманты разослали гонцов по всем деревням и сёлам, приглашая жителей на свой праздник. Мы с братом были простыми деревенскими кузнецами, и почти никогда никуда не выезжали из нашего тихолесья, поэтому такое событие не хотелось пропускать, да и внимание со стороны магов было приятно.

Когда подошло время, мы всей семьёй поехали на праздник. Брат со своей женой и двумя сыновьями, и я со своей женой, дочкой и сыном. Даже матушка с отцом не усидели дома, захотев посмотреть на праздник, устроенный некромантами.

И хоть до замка некромантов почти четыре дня пути, мы приехали в срок. Тогда было очень солнечно, на небе ни тучки, повсюду поют птицы. Всё поле перед замком было уставлено столами, вокруг множество людей. Все красивые и нарядные, улыбаются, поют. На столах множество яств, каких мы в своей глухомани отродясь не пробовали, и сколько народ не съедал, их всё подносили. Ещё были бочки с вином и пивом, огромные, с человека ростом. Из них наливали не жалея, всем желающим. А ещё вокруг затейники, музыканты, жонглёры. Очень весело. Поют, танцуют… Очень всем весело было…

Каждому ребёнку, прибывшему на праздник, дарили игрушку. Кире подарили большую куклу в зелёном платье, а Фирену — деревянный меч, как настоящий. У них никогда в жизни не было таких красивых игрушек. И хоть народу на поле веселилось много, да ещё и подвыпившего, драк почти не было. За порядком следили сами хозяева. Они прогуливались по полю среди столов, их легко было узнать по чёрным плащам, которые они носили, несмотря на солнце.

Потом, когда все наелись вволю и напились, затрубили трубы, и слуги попросили всех собраться возле столов, чтобы поприветствовать хозяев праздника. Рядом со мной стояла моя дочка, не выпуская из рук куклу, которую ей подарили. Собрались некроманты, окружив поле кругом, и начали читать заклинание… Говорили они негромко, но почему-то их слова слышал каждый. И вместе с их словами вспыхнули, как звезды, тёмные кристаллы, стоявшие на столбах вокруг поля. Мне стало так больно , что я упал, где стоял. Рядом со мной упала дочка, и выронила проклятую куклу. Я попытался встать, но не мог. Тело не слушалось меня, я не мог пошевелить даже пальцем. Всё, что я мог, это только кричать. Я кричал, но моего крика никто не слышал. Всё поле было завалено телами людей, и все беззвучно кричали. А проклятые кристаллы разгорались всё ярче, высасывая из нас наши жизни. Было очень больно, но я смотрел только на свою девочку. Она лежала рядом, и смотрела на меня…

Она не хотела умирать. Ей было больно, она смотрела мне в глаза, и шептала: «Папа… Папа… Папа…» — надеясь до последнего, что я ей помогу. Под конец она даже шептать не могла. Просто смотрела на меня, а из глаз текли слезинки… Потом она умерла. А я лежал, как деревянная колода, и ничего не мог сделать. Я молился Гелиону, молил его до последнего спасти моих детей. За себя я не просил. Я умолял спасти их. Но в тот день боги были глухи к моим молитвам. А потом и я умер.

Но сила, убившая всех на том поле, не позволила мне уйти в Обитель тишины и света. Тварям, убившим нас, мало было наших жизней. Им нужны были и наши тела, покорные их воле и выполняющие приказы. То, что было потом, я плохо помню. Это было как во сне: какие-то люди с оружием, крики, молнии, падающие с небес… Все куда-то бегут, я бью кого-то в грудь, ломаю рёбра… Потом люди убегают, потом возвращаются. Опять битва, но среди людей уже другие. Обжигают, как солнце… Они сильные, быстрые, пробиваются к вратам, убивают колдунов одного за другим, врываются в замок… Потом ничего не помню…

Снова зов, но уже тихий, едва слышимый… Приказывает идти к горам. Там я снова увидел Хозяина с его проклятой книгой. Он был весь изломан, голова разбита, из неё вытекали мозги, но он был жив. Мы, повинуясь его воле, отнесли его, куда он приказал. В пещеры под Туманными горами. Они тянутся вглубь на тысячи шагов. В этих пещерах мы и оставались, пока хозяин приходил в себя.

Потрясённый услышанным, я сидел возле костра, не зная, что сказать. Я как будто сам побывал на том проклятом поле, и видел, как моя дочь умирает на моих глазах, умоляя ей помочь. Если у меня и были какие-то мысли о создании врат, они ушли вместе с сомнениями. Никогда и ни за что я не буду строить эти проклятые врата! Нет, они никогда больше не появятся!