Ольга Дэв - Голос в моей голове

— Нет проблем, — я вошел в большую комнату, условно поделенную на две половины. На одной из них находилась большая печь с дымоходом, стол для готовки, полки с посудой, а на другой стоял длинный стол с лавками по краям, на которых сидели трое ребятишек, с любопытством выглядывающих из‑за стола.

Навстречу нам вышла женщина лет тридцати с непривычно короткими, до плеч, русыми волосами, добрыми серыми глазами и резковатыми чертами лица. Она поспешно вытирала руки о белый фартук, успевая улыбаться нам и предупреждающе шикать на разбушевавшихся детишек.

— Заходите, господин, рукомойник вон стоит. Руки мойте, сейчас кушать будем.

— Да какой он господин, Жалея, — широко улыбнулся Итар. — Он младше тебя будет. Да и не возражает он против панибратского обращения, так ведь?

— Нисколько, — покачал я головой, проходя к умывальнику и моя руки.

— Вот и хорошо, — добродушно заулыбался хозяин, садясь за стол к детям.

Вытерев руки, я присоединился к нему. Пока хозяйка накладывала нам в миски ужин, я присмотрелся к детям. Мальчик и две девочки. Все трое темноглазые, как их отец. Девочки — одна пяти, а другая семи лет — с трудом сидели на своих местах, крутились, стараясь рассмотреть меня во всех подробностях. Я улыбнулся им. Они в ответ заулыбались еще шире и тихо захихикали.

Я всегда удивлялся тому, что дети хорошо относились ко мне. Со своей 'профессией', как я назвал некромантию, я ожидал другого к себе отношения. Возможно, в этом виновата моя располагающая к себе внешность, совершенно не подходящая некроманту — голубые глаза (оба, когда я накладывал иллюзию) и светлые волосы. Да и лицо само по себе не отталкивало.

Я перевел взгляд на мальчика. На вид ему было около девяти — десяти лет, но вот его взгляд… Я невольно вздрогнул, не ожидая увидеть здесь одержимого тивушем. О, тьма! Удачно я зашел, ничего не скажешь! Надеюсь, тивуш не собирается в ближайшие сутки полностью забрать тело мальчика? Как бы это поосторожнее выведать у его родителей?

Итар, заметив мой явный интерес к детям и их положительную реакцию на мою улыбку, немного упростил мою задачу.

— Это наши дети, — ласково улыбнулся он им. — Дарро, Рисса и Мила.

— Привет, — я протянул руку девочкам. Они с радостью вцепились в нее и затрясли. — Меня Стином зовут.

Я вырвал руку и подал ее мальчику, ради которого эти рукопожатия и были задуманы. Он исподлобья уставился на мою конечность, как будто я протягивал ему ужа. Вроде и не ядовитая змея, но все равно в руки взять противно.

— Дарро, пожми руку, — тихо подсказал ему отец.

Дарро даже не пошевелился. Наступила неловкая пауза. Чтобы не сидеть и дальше с протянутой рукой, я убрал ее из‑под носа мальчика. Да и тивуш уже недовольно завозился в глубине его глаз.

— Ничего страшного, — я через силу улыбнулся. Все мои инстинкты некроманта вопили о том, что нужно убить мальчика. Или валить отсюда, пока не поздно.

Помогла Ларика.

'Эрстин, расслабься, — посоветовала она. — Это же всего лишь мальчик'.

Знала бы ты, что это за мальчик… Если со смерти так любящего его родственника, который не может расстаться с ним и после смерти, прошло триста шестьдесят пять дней, то буквально через три дня от жителей Пискариков не останется и следа. Только бы конец этого срока не кончился сегодня. А то мне сегодня везет…

— Он у нас немножко нелюдим, — с извиняющей улыбкой пояснила Жалея, ставя передо мной миску с чем‑то горячим и вкусно пахнущим.

Знала бы ты, как он станет 'людим' по окончании года… Тогда его будут интересовать только люди. Причем, в любом виде.

— У детей этого возраста такое бывает, — со 'знающим' видом успокоил я родителей, принимаясь за еду. Но как‑то же мне нужно было их подтолкнуть к разговору о мальчике.

Родители переглянулись, но я, как ни в чем не бывало, продолжал есть свой ужин.

— Да это после смерти его деда, отца Жалеи, началось, — осторожно начал Итар. Конечно, не будут же они первому встречному о недуге ребенка говорить. Но мне‑то можно. Мне даже не интересно. А родителям давно хочется поделиться своим горем. — Дед любил его очень, а Дар не отходил от него. А как он умер, сын стал равнодушным ко всему. Ест, когда скажем, спит ночью, а днем сидит и в одну точку смотрит. Ни с кем не разговаривает…

— И давно он так? — я провел кусочком хлеба по стенкам миски, собирая остатки ужина.

— Да около года уже.

— Около? — не удовлетворил меня такой приблизительный ответ.

— Десять месяцев? — полувопросительно обратился Итар к жене.

— Девять с половиной, — уточнила Жалея, встав и погладив сына по голове.

Мальчик продолжал неспешно отправлять в рот ложку за ложкой, не обращая внимания на ласку матери и наш разговор. Механически пережевывал, глотал и тянулся за следующей ложкой. Но это недолго. Стоит только вспомнить, как вел себя тивуш, которого мы вчетвером еле загнали и убили. Вот он точно отсутствием аппетита не страдал. Даже наоборот.

— Долго, — посочувствовал я и даже вполне искренне родителям.

— Но мы надеемся, что скоро все исправится, — улыбнулся Итар. — Я месяц назад ездил к магам Жизни. Обещали приехать, посмотреть. А на днях даже весточку прислали, что скоро один из самых сильных магов приедет нашего Дарро осматривать.

Ну да, ну да. Он только и сможет, что осмотреть его. Здесь некромант нужен. Если, конечно, хотите увидеть своего сына живым. Правда, есть и другой выход. Убить мальчика. Тивуш после этого точно не выживет, да и пискаринцы останутся в живых. Вот только ни маг Жизни, ни сами родители на это не пойдут.

— Спасибо, — поблагодарил я, протягивая женщине пустую миску. — Можно у вас еще попросить собрать мне провизию с собой? Я отдельно заплачу.

— Конечно, — Жалея улыбнулась. — Одежду вашу тоже просушить не мешает.

— И не только. Ту, что в мешке еще и стирать нужно. И я еще хотел купить сумку из плотной ткани, чтобы так быстро не промокала.

— Есть у нас такие, — женщина собрала всю посуду со стола и пошла в сторону плиты. — Одежду сами стирать будете? Если хотите, могу я заняться. Мне все равно девочкам стирать.

— А не поздно? — усомнился я.

— Что вы! Еще рано! Это все тучи!

— Хорошо, спасибо, — я засунул руку во внутренний карман куртки, порылся там и достал деньги — два серебряных. — За все, — пояснил я, кладя монеты на стол.

— О, да ты щедр, — широко ухмыльнулся Итар, вспоминая мое поведение в сенцах. — Пошли, комнату покажу. Не беспокойся, Жалея приведет в порядок твою одежду.

Я забрал из заплечного мешка кожаный непромокаемый мешочек поменьше — с книгами и другими ценными для меня вещами, и отправился вслед за хозяином, чувствуя лопатками тяжелый взгляд тивуша и борясь с искушением резко обернуться и метнуть ему в глазницу нож…