Ольга Дэв - Голос в моей голове

Очередной кивок.

— Так, Авор, — я решительно упер ладони в колени. Мальчишка едва заметно подобрался. — Давай все‑таки нормально познакомимся. Иначе или ты меня убьешь во сне или я тебя за твою чрезмерную 'болтливость'.

Авор сидел, не двигаясь, ожидая от меня продолжения. Я же вытер руки о штаны и протянул правую ему:

— Эрстин.

Мальчишка опустил глаза на мою ладонь, взглянул на меня, а потом все‑таки осторожно сжал ее своей рукой.

— Авор, — немного хрипловато представился он. Потом откашлялся и повторил уже нормальным головой. — Меня зовут Авор.

— Очень приятно познакомиться, — я с трудом вспомнил, что в таких случаях говорят. Ребенок лишь важно кивнул в ответ на мою реплику. — Теперь мы можем нормально поесть? И если у тебя есть ко мне какие‑либо вопросы, задавай, не стесняйся. Я обычно не питаюсь пятилетними детьми. У младенцев мясо мягче, мне они больше нравятся, а твое уже жестковато.

Ларика возмущенно пискнула, а вот Авор несмело улыбнулся, тем самым убедив меня в том, что мы с ним еще поладим. Есть у мальца чувство юмора. А главное — оно совпадает с моим. И пусть после этого напряженность между нами так окончательно и не исчезла, но тишина стала более терпимой.

Я протянул Авору отрезанный кусок мяса, который водрузил на большой кусок хлеба. Мальчик с благодарностью кивнул и тут же вцепился в еду. Я только покачал головой. А строил из себя такое равнодушие!

Только я поднес ко рту свою порцию припозднившегося ужина и раннего завтрака, как кто‑то позади меня до приторности ласковым голосом поинтересовался:

— Вкусно?

Я поперхнулся, а у Авора изо рта вообще выпал немаленький кусок, который он только собирался пережевывать, а рот у него так и не закрылся после этого.

— Сзади меня стоит огромное существо, вверху представленное человеком, а внизу лошадью? — поинтересовался я у ребенка, не отводящего круглых глаз от кого‑то позади меня. Авор несколько заторможено кивнул. — Поистине неожиданный сюрприз. А я вас уже заждался. Присоединяйтесь, — повернулся я к одинокому Марику. Решил найти меня самостоятельно?

Кентавр выглядел… недовольным. Да пусть лучше так. О том, что может сделать обозленный до предела огромный полуконь, я старался не задумываться. Чего не скажешь об Аворе.

— Я не буду есть пищу с твоего стола, — сквозь стиснутые зубы процедил Марик.

— Я, в общем‑то, и не настаиваю. Более того, если бы ты все‑таки прельстился нашим скромным ужином, я бы постарался тебя разубедить в этом. Хотя, к слову сказать, хлеб был позаимствован у вас.

Да, каюсь, перед тем, как покинуть поселение кентавров мне пришлось покопаться в их провизии. Основательно так покопаться. Поэтому у Марика глаза еще сильнее сузились.

— Тебя все‑таки вздернут, — 'обрадовал' он меня.

— Извините, сейчас никак не могу, — виновато развел я руками. — Я внезапно стал отцом, и даже моя подлая некромантская душонка не позволит мне оставить собственного сына сиротой.

После этого уже поперхнулись все, кроме меня: Ларика, Авор и даже Марик, недоверчиво заглядывавший мне за спину.

— Это твой ребенок?! — кентавр внимательно осмотрел мои светлые волосы и голубые глаза, потом перевел взгляд на темноволосого и кареглазого 'ребенка'.

— Пути К'шарли неисповедимы, — виновато развел я руками. — Мамочка у нас другой масти, не беспокойся.

— Я тебе не верю, — медленно, будто был не до конца уверен в собственных словах, проговорил кентавр. — Ты слишком молод для такого ребенка.

— Рано согрешил, — покаянно признался я.

'Эрстин, здесь ребенок!' — возмутилась Ларика. А я так и не понял, кого она имеет в виду — себя или брата.

— У некромантов не может быть детей, — привел Марик очередной аргумент.

Почему я не прекратил этот бессмысленный разговор? Потому что получал ни с чем не сравнимое удовольствие, издеваясь над кентавром, совершенно не улавливающем иронии.

— Я — приятное исключение из этого правила, — сразу же парировал.

Кентавр нахмурился.

— Присоединишься? — предложил ему.

Марик, наконец, сдвинулся с места и, глухо постукивая копытами, обошел меня и опустился на траву справа. Авор лишь восхищенно проследил за его передвижениями. Дикий ребенок. Вырос в городе и ни разу в жизни не видел никого необычней человека. Кроме, разве что, некромантов.

— Как ты сбежал? — обратился ко мне с неожиданным вопросом кентавр.

— Как и предполагал в самом начале — легко и без особых трудностей, — возвратился я к трапезе.

— Но я ни на минуту не заснул! Я следил за тобой всю ночь! — возмутился Марик.

— Да спал ты без задних ног… извини, копыт, — возразил я.

— Неправда! Я все время на тебя смотрел! Я умею сторожить и никогда не сплю при этом!

— Значит, в этот раз заснул, и тебе все это приснилось, — я пока не понимал всей глубины его переживаний.

— Я не мог заснуть! — почти прокричал кентавр.

— Не пугай мне ребенка, — не повышая голоса, попросил я. — И нечего винить меня в своих проблемах со сном.

Марик угрюмо промолчал, о чем‑то напряженно раздумывая. Я продолжал жевать мясо. Авор, помедлив, последовал моему примеру, но глаз от кентавра так и не отвел.

— Зачем же ты снова вернулся?

— Не поверишь — соскучился, — с набитым ртом ответил я.

— Не поверю, — согласился кентавр. — Ты из тех, чьи поступки продиктованы только его эгоистичностью. Даже этот ребенок, я уверен, сейчас с тобой не из‑за твоей доброты. Тебе что‑то от него нужно.

Авор перевел взгляд на меня.

— Хочешь, я тебя удивлю? — я отложил недоеденное мясо и вытер руки о траву. — Ты, к сожалению, не первый, кто внезапно решил стать жрецом богини Жизни и начать читать мне нотации о праведном образе жизни. Почему‑то в последнее время вы все чаще и чаще появляетесь на моем пути. Вы что, размножаетесь?

— Все существа в мире размножаются, — кентавр сложил руки на груди. — И я не понимаю, почему тебя это так удивляет.

Тьма! Совершенно забыл об его 'удивительном' чувстве юмора.

— Забудь, — махнул я рукой. — Я поел. Ты собираешься меня препроводить в свою милую деревеньку?

— Собираюсь. Но я еще не закончил разговор.

— Спешу тебя предупредить — я не разговариваю о своей 'злобности', 'некромантности' и 'испорченности'.

— Потому что боишься?

— Потому что не люблю, мерин.

— Я не собираюсь реагировать на твои оскорбления.

— Да, пожалуйста, твердолобая голова! Веди меня, я готов получить заслуженное наказание.

— Тогда поднимайся и пошли.

— Так бы сразу. Авор, собирайся.

— Он нам не нужен. Пусть останется здесь.

— То есть как? — замер я. — Вы оставите пятилетнего ребенка одного в лесу? Не ты ли сейчас говорил о моей испорченности? Что же сейчас движет тобой? Безграничная доброта?