Екатерина Швецова - Это мой мир

– Отлично. Хоть посмотрю, что это за острова такие.

– Тебе там понравится.

Порт потрясал своими размерами. Он тянулся вдоль берега на пять верст, изгибаясь по береговой линии. Около ста кораблей разных форм и размеров стояли у пирсов.

Мы ехали мимо них, и я заворожено наблюдал за работой матросов и просто любовался красотой этих величавых красавцев – бригов, бригантин и кораблей. Увидел даже пару варварских джонок, скромно пришвартованных рядом друг с другом у крайнего причала. Нувасцы еще только начинали осваивать морское дело и редко уходили дальше своих рек.

– У нас запасной пирс. Места не хватило, когда пришли, – Ботис указал мне вперед.

Он стоял там, отдельно от всех – сияющий чистотой и новыми элементами борта и перил. Длиной в полет стрелы, с низкой осадкой и белоснежными парусами. Носовая фигура в виде молодой девы, печально смотрела на грязно-серое здание вблизи пирса. Вокруг суетились матросы – носили доски, веревки и какие-то мешки, загружая бриг всем необходимым. Ими командовал пожилой матрос, приветливо замахавший нам, едва завидев на берегу.

– Потрепали вас в море?

– Было дело. Уж сколько видел этот бриг, не счесть. А все как новенький.

– Хорошо ухаживаете, вот и не стареет, – мы остановились у пирса и слезли с коней.

Мы отчалили только на следующий день, когда все продукты были загружены и задул попутный ветер с берега. Мне пришлось расстаться с кобылой – тащить ее в море в трюме корабля было бессмысленно. Если мы задержимся, то мне станет нечем ее кормить. Если на нас нападут, то я не смогу, да и не стану ее защищать, а в случае, если мы пойдем ко дну, то спасать я буду себя и Уфуса, а не ее. А на вырученные за нее деньги, я приобрету лошадь на том берегу.

– Кин, ты без работы сидеть не будешь, – Оленсис легко крутила штурвал, выводя бриг в открытое море.

– Для меня есть персональное задание?

– И ответственное, – она мне подмигнула. – Ботис!

– Все готово, капитан. Пошли со мной, матрос.

– Матрос… – я сцедил зевоту в кулак. По старинному морскому обычаю мы выходили в море ранним утром.

– Вот. Это твои инструменты на все время пути. Береги их от поломки и не давай грязниться, – он уже не ухмылялся, а практически ржал в голос.

– Издеваешься? – я посмотрел на швабру и ведро в его руках.

– Нет, – он оборвал смех. – За работу! И чтобы через десять минут палуба от фока до грота блестела!

Он развернулся и ушел на корму, а я остался в компании ведра с длинной веревкой, приделанной к ручке и швабры с короткой палкой, зато с длинными полураспущенными веревками на конце.

– Вот жмырк! – я сплюнул. – Словно на языке трошшей что-то сказал… От фота до грока… Эй, Труш! Куда он меня послал?

Прыщавый паренек оторвался от своего дела – он собирал брошенные тут и там веревки и улыбнулся мне щербатой улыбкой.

– А вот смотри. Это грот-мачта, а вон та, что к носу ближе – фок. Как раз между ними твой участок.

– Ну, так бы сразу и сказал. А то фор, грох…

Я подхватил инструменты и пошел к ближней к носу мачте, решив начать оттуда.

Уфус стоял на носовом бревне передними лапами и, высунув язык от удовольствия, смотрел вперед. Я заметил, что еще на стоянке, ему понравилось там находиться. А сейчас, когда корабль шел под полными парусами, его радости не было предела.

Я и сам с удовольствием постоял бы рядом с ним, если бы не это треклятое ведро. Впрочем, все верно – хочешь покататься на корабле – плати. Нет денег – работай сам. И нет ничего зазорного в том, чтобы мыть палубу.

Я кинул ведро за борт, едва не утопив при этом, так как совершенно забыл о том, что нужно держать веревку. Вспомнил только тогда, когда она почти выскользнула из рук. Набрал воды и шваркнул ее о палубу. А затем стал лениво растирать лужу шваброй, одновременно наблюдая за работой остальных.

На бриге было достаточно много народу, если сравнить даже с населением «моих» деревень.

Как сказала Оленсис, корабль обслуживали шестьдесят человек. И только трое из них были из старшего, офицерского состава, если можно применить императорскую терминологию по отношению к пиратам. Это сама Оленсис, Ботис и Гиприс – лоцман.

Оленсис управляла кораблем с капитанского мостика, отдавая приказы через своих офицеров. Они в свою очередь доносили ее волю до народа, громким, хорошо поставленным голосом. За каждым матросом была закреплена его часть работы. Кто-то мыл палубу, кто-то поднимал-спускал паруса и следил за их сохранностью, кто-то отвечал за такелаж, а кто-то и за текущий ремонт.

При этом еще был кок и круглосуточная охрана, следящая за периметром. А так же, каждый из находящихся на корабле владел оружием и при налете занимал свое, строго регламентированное место. Кто-то на палубе, кто-то у пушек, а кто и на мачтах. Работали, ели и спали, матросы в три смены, дабы поддерживать бриг в постоянной готовности и движении.

Я снова кинул ведро за борт, на этот раз внимательно следя за тем, чтобы веревка лежала в руке.

– Намотай конец на кисть. А то схватит рыба какая или же корабль качнет и упустишь на дно. Будешь потом своим сапогом черпать, – ко мне подошел другой матрос.

– Так уж и сапогом? – я подхватил ведро с водой и поставил его на борт.

– Думаешь, я шучу? – Рипт погрустнел. – Сам черпал…

Я засмеялся, а он, обидевшись, ушел на нос, сменив другого охранника.

– Я смотрю, у тебя работа уже окончена, поэтому ты так веселишься? – Ботис бесшумно подошел сзади.

– Еще раз так подкрадешься, я это ведро на тебя выверну, – я действительно вздрогнул от неожиданности.

– Я приказал тебе вымыть палубу, а не болото тут устроить, – на мою угрозу он не обратил никакого внимания.

– А что, плохо вымыл? – я попытался обратить все в шутку. Все-таки я был не слишком усерден.

– Я подойду через пять минут. И если доски не будут блестеть настолько, что я смогу увидеть в них свое отражение, то я тебе голову откручу!

Он ушел, а я вывернул еще одно ведро воды на палубу и стал гонять ее от одного борта к другому.

– Дурень! Подгони ее к пушке – там слив. Он вернется, башку тебе открутит! – Труш замахал на меня руками, снова оторвавшись от своей работы.

– А! – я махнул рукой. – Пока он придет я уже все вымою.

Я принялся нехотя размазывать грязь по палубе, гоняя воду туда-сюда. Жидкость приобрела сероватый оттенок, а швабра больше пачкала, чем очищала, но я не сдавался. Напротив, мне показалось, что воды все еще мало – корабль качало и она выплескивалась за борта, перекатываясь по гладким доскам – и я зачерпнул еще два ведра. Образовалось небольшое море посредине палубы.

Я размахнулся шваброй и ударил по луже, загоняя ее в небольшой сток. Когда я закончил эффектный разворот, предназначенный для погашения силы удара, то увидел Ботиса. Он собрал грязную воду с лица одним движением руки и бросил мне: