Екатерина Швецова - Это мой мир

Король поерзал на троне, и выудил из-за пазухи свиток, скрепленный тяжелой алой печатью.

– Сегодня пришел пятый донос на тебя, от Перикта, – очевидно что-то отразилось на моем лице, вследствие чего король продолжил. – Я знаю, что он не нравится тебе…

– Ваше Величество, я…

– Не перебивай меня! – король вскочил с трона. – Я назначил его твоим главным советником не просто так. Полагаю, что подобная тварь более полезна под присмотром архимага, нежели в свободном плавании.

Я усмехнулся.

Этот юноша достался мне пару лет назад. Он ничего не умел и не знал, имел средние способности в магии, но зато у него был дядя – главный королевский советник. А еще очень большое желание стать архимагом. Из-за этого я имел много лишней головной боли. Хорошо, что Махамер тоже это прекрасно понимал.

– Вы как всегда прозреваете самую суть, Ваше Величество.

– А посему, будь добр, держи его в узде. И не давай ему бумаги! – король поджег свиток от свечи, стоявшей по его правую руку, и кинул загоревшееся письмо в специальную урну.

– Теперь можешь быть свободен.

– Нам следует уехать до рассвета, милорд Тан, – Постр наклонился ко мне через стол.

– Пожалуй, вы правы, капитан, – я рассеянно следил за тем, как Рузик обходит столы и идет к выходу, не обращая внимания ни на посетителей, ни на корчмаря, окликнувшего его у самого входа. Слишком поспешно он ретировался. Что кроется за этим? Хорошо, если ничего.

Все-таки Родви зря беспокоился. Прежде чем приступить к еде, Постр ухватил разносчицу за руку и потребовал пива на всех. Да еще и ускорение придал в сторону кухни, смачным шлепком. Я только ухмыльнулся в свой стакан. Похоже, жажда мучила не только меня одного.

Когда кувшины были установлены на стол, а в стаканах уже поднимались пенные шапки, командир встал.

– Помянем наших товарищей, Лорста и Травса, вступивших в неравный бой с гнусными тварями.

Мы выпили. Насчет гнусных тварей, я, конечно же, поспорил бы, но счел за лучшее придержать язык за зубами. Сейчас было не самое подходящее время.

Ребята ели, а я еще раз оглядел корчму. За то время, пока я ужинал, в зале прибавилось народу. К наемникам присоединились их товарищи, в количестве шести человек, двое из которых были женщинами. Купцы расплатились и ушли, освободив место четырем караванщикам и одному магу, в пропыленных плащах – только что с дороги.

Я старался не смотреть в сторону мага, изучавшего мое лицо уже с десять минут, и подпер голову рукой, постаравшись отгородится от него. Еще не хватало быть узнанным этим молокососом. Кстати, в коридорах школы я его не видел, хотя это и не о чем не говорило. Там я был последний раз семь лет назад, он мог еще не учиться. То, что это адепт первой или второй ветвей, говорил и его не слишком уверенный взгляд и очень юный возраст. Лет пятнадцать, не более того. Возможно, он даже не знает меня в лицо, и это было бы большой удачей.

Я перевел свой взгляд на стол наемников. Пива и мяса на нем прибавилось, мужчины вели громкую беседу, не стесняясь сочных выражений. Девушки молча ужинали.

Одна была рыжеволосой, бледной и худощавой. Она была одета в легкий пехотный доспех, и точила кинжал, оперев его о юбку доспеха. Я бы не сказал, что она была красива. Эта профессия, как известно, накладывает определенный отпечаток. У нее это был косой шрам через пол лица, выглядевший застарелым и плохо залеченным.

Вторая была беловолосой, смуглокожей и с развитой мускулатурой. Она была одета в средний кавалерийский доспех, весьма потрепанный, но все еще добротный.

Она перевела на меня взгляд и на секунду задержала его на моем лице. Я успел лишь отметить глубину ее карих глаз, когда она вновь повернулась к собеседнику. Я же наоборот продолжал смотреть только на нее, что вскоре привлекло внимание одного из наемников.

– Эй, благородный! У тебя проблемы?

Единственными королевскими подданными, после воров и разбойников, которые не уважали, а скорее презирали и верхушку общества, и магов, были наемники. Эти ребята мнили себя господами в городах. Я не любил этих заносчивых типов, как и любой другой маг, и это, увы, было взаимно. Но, в отличие от них, я был безоружен. Магическим кодексом запрещалось использовать магию в городах, и уж тем более, в помещениях, типа корчмы. Магия была по большей части поражающая, и охватывала она, как минимум несколько саженей, так что закон соблюдался свято. Наемники же были вооружены до зубов.

– Эй! Я с тобой говорю! – он не унимался.

– Остынь Бостер, – светловолосая коснулась руки верзилы.

– Нет! Итерхост другс в оппу! Я терпеть не могу, когда на нас так смотрят, особенно ихротные вельможи!

Очевидно, что Бостер был изрядно пьян, ибо в трезвом состоянии все же не стал бы произносить подобного. Как бы маги и наемники не любили друг друга, они редко разбрасывались такими ругательствами, особенно в людных местах. Купцы и юноша, сидевший за их столом, поспешили расплатиться и ретировались, безошибочно почуяв предстоящую драку.

Светловолосая тряхнула волосами и что-то тихо сказала своей подруге. Рыжая кивнула, и они вместе поспешно встали, и, бросив уничижительные взгляды в нашу сторону, ретировались, небрежно кинув корчмарю пару драг. Эта сумма покрыла и их ужин, и заказ их приятелей, так что вопросов не возникло. А вот мне поплохело.

– Вшивый, разодетый павлин! Какого жмырка ты таращишься на меня, мешая выпивать? – Бостер разошелся не на шутку.

Постр обернулся, нашел глазами возмутителя спокойствия и бросил ему через плечо:

– Заткнись, торхус!

Это стало последней каплей. Страшней оскорбления, чем это не существовало в природе. Капитан только что назвал наемника «нечестивым отпрыском собаки женского пола, и осла мужского», если перевести на общечеловеческий. По мне так капитан сильно рисковал. Хотя не отрицаю, ему, конечно же, хотелось почесать кулаки, и ответить адекватно на оскорбление.

Тут уж вскочили все наемники и, разбрасывая стулья, ринулись к нам.

Я уже было забеспокоился о себе и своих ребятах, но тут Постр отставил свой стакан и молниеносно выхватил меч. Это послужило сигналом.

Я только и успел скорчиться за опрокинутым столом, когда солдаты сшиблись с наемниками. Зазвенела сталь, послышались первые стоны боли. Я планомерно отступал из эпицентра боя, не забыв прихватить свою сумку. Корчмарь с разносчицами забаррикадировались на кухне, от греха подальше. Я отполз к стойке и присел за ней, только приподняв голову, дабы следить за боем.

Вышибала, которому было положено предотвращать подобные конфликты, был отброшен за дверь грубым пинком, и больше не показывался. На его месте, я бы не рисковал и вернулся только в следующую смену.