Иван Суббота - Темный Эвери. Лич - 4

А может и не случиться. Эдельвейсы никого не вырезают, прокачке местным не мешают. Просто стоят себе тихо и спокойно у круга возрождения и все. В этом случае неписи не вмешаются. Что происходит там, на круге возрождения, неписей не интересует. Это вне сферы их интересов. Интерес жизнюки из «Эдельвейса» могут представлять только для таких же игроков, как и они, только выбравших Путь Смерти. Неписи вмешаются только в том случае, если под стенами столицы их фракции начнется серьезный замес между бессмертными.

На кланы бессмертных надежды нет. Сильнейшим кланам, могущим спокойно лоб в лоб ударить по эдельвейсам, это не интересно, а из остальных кланов просто взять и напасть на эдельвейсов не каждый решится. Нужно как следует подготовиться, собрать союз из нескольких кланов. А это время. Неделя точно уйдет. Эдельвейсы вампира спокойно отпустили, значит, не опасаются, что он может кого‑то привести сюда. Тех, кто сюда рискнет прийти и рыпнуться на эдельвейсов, они тихо и быстро отправят на тот же круг возрождения, на котором сейчас стою я. И уже так просто не выпустят с него. Отпустят только тогда, когда убедятся, что их урок усвоен.

По ступеням ко мне поднимались двое. Я достал из рюкзака камень возврата. И не только в демонстративных целях. Чем раньше воспользуешься камнем возврата, тем быстрее произойдет суточный откат, и он снова будет готов к использованию. Даже если я сейчас выйду из игры, эти люди останутся сторожить круг возрождения и мне придется решать проблему завтра, когда я снова появлюсь в этом мире. Лучше, если завтрашний день начнется у меня без этой головной боли.

— Погоди, Эвери! — Карамболь, вступивший на круг возрождения, предостерегающе поднял руку. — Есть предложение!

Я перекинул камень из руки в руку. Ничего они мне здесь, на камне возрождения, не сделают. Посмотрел на довольную лыбящуюся рожу второго зашедшего на круг. Открыл его инфу, почитал. Закрыл. Повернулся к главе эдельвейсов и спросил, кивнув на его спутника:

— Это твой денщик, Карамболь?

Довольная улыбка медленно сползла с лица его спутника, сменившись злобным выражением.

Карамболь оглянулся и, не отвечая мне, сказал своему сопровождающему:

— Спустись вниз, Иннуендо. Мне надо поговорить с ним наедине.

Бросив на меня полный ненависти взгляд, Иннуендо развернулся и демонстративно расслабленной походкой не торопясь покинул круг возрождения.

— Зачем он тебе, Карамболь? — спросил я. — У него даже двухсотого уровня нет. В твоем клане я таких и не припомню.

Глава эдельвейсов пожал плечами.

— Почему бы и нет? Он донатор. И донатит по — крупному, — ответил Карамболь. — Жаль, он поздно рассказал про твой иммунитет к Магии Огня. Так бы мы тебя еще на Брее заперли.

Он подошел ко мне почти вплотную, осмотрел меня с ног до головы, хмыкнул и сказал:

— Внешний вид не впечатляет. И не подумаешь, что за твою голову такие деньги предлагают. Рерольщик?

Я кивнул.

Некоторое время он молчал, размышляя, а я терпеливо ожидал, что он мне предложит, перекидывая камень возврата из руки в руку.

— Все равно, это не играет никакой роли, — придя к какому‑то решению, произнес Карамболь. — Заработать хочешь? Две тысячи золотых за каждый час, проведенный на круге возрождения.

Я разочарованно поморщился. Откровенно говоря, я ожидал более выгодного предложения. Каленый говорил, что за каждый час, который охотники за головами продержат меня на круге возрождения, «Орден розы и креста» заплатит им по сто тысяч золотых талеров. А эти скряги предлагают отстегнуть мне всего пару тысяч!

— Половину, Карамболь. Я хочу половину от полученной вами от розенкрейцеров награды.

— Не наглей, Эвери. Две тысячи золотых талеров в час, это хорошие деньги. За сутки это сорок восемь тысяч золотых.

Ой, как много! Целых четыреста восемьдесят долларов! За сутки! Не в сутки, а за сутки пребывания на круге. Время, которое ты не проводишь в игре, в зачет не идет! Кроме, конечно, случаев, когда ты оставляешь свое бренное тело на попечение автоматического режима нейрокапсулы. Я сейчас расплачусь от умиления от такой щедрости. Где же ты был два месяца назад, Карамболь? Я бы тогда всеми своими конечностями ухватился за это предложение.

— Где ты еще сможешь заработать столько, Эвери? — продолжал уговаривать меня Карамболь. — В данжах на твоем уровне ты будешь поднимать не больше тысячи золотых в час. При этом рискуя потерей шмота и снижая его прочность. Соглашайся, Эвери! Две тысячи золотых — хорошая цена. За неделю это больше двух с половиной тысяч долларов выйдет.

Ага, ага. Только он скромно умалчивает, что никого целую неделю без перерыва на круге возрождения не удерживают. Как правило. Камень возврата у всех есть, и любой игрок один раз в сутки может воспользоваться им и слинять откуда угодно. А если всю неделю торчать на круге возрождения, Орден сразу поймет, что дело тут не чисто и потребует подтверждения, что это не следствие сговора между охотниками и жертвой. А доказательством отсутствия сговора в этом случае может быть только разрушение места, к которому привязан камень возврата жертвы. Нет места возврата — некуда и возвращаться. А доказать, что место возврата вычислено и разрушено, не так‑то и просто, обмануть не получится. Так что, Карамболь, уменьшай свою цифру минимум в два раза. А если серьезно, то во все четыре раза — пятьсот баксов в неделю, это максимум, что я смогу заработать на сговоре с тобой. Сдавать вам свое место возврата я не собираюсь. Более того, теперь, раз вы начали серьезную охоту на меня, я еще и подстрахуюсь — создам точку возрождения где‑нибудь в безопасном месте и уж точно подальше от места, где привязан мой камень возврата. Дифференцирую, так сказать, риски.

— А через неделю мы тебя выпустим с круга возрождения. На пару деньков. Может, на три.

А это тоже известная тактика профессиональных охотников за головами. Если долго держать игрока на круге возрождения, то у него со временем пропадает интерес, и он просто уходит из игры. А если давать ему периодически небольшую передышку, то его привязанность к игровому миру сохраняется в полной мере. И попытки ограничить его свободу воспринимаются им крайне болезненно.

Я прикрыл глаза и прикинул, каково это будет — провести целую неделю на круге возрождения. Ведь Карамболь прав, на самом деле он предлагает вполне хорошие деньги. Заработать столько за неделю в игре не так уж и просто, придется как следует напрячься. Мои шальные бабки, свалившиеся на меня в последнее время, это редкостная удача. Рассчитывать на то, что мне будет так фартить постоянно, нельзя. Но… Я покачал головой.

Нет, я не выдержу. Неделю сидеть на этом круге я не смогу. Я просто умру с тоски. Да я скорее свои деньги заплачу, лишь бы избежать этого! Прав был Валерка, когда говорил, что мы подсели на игру. Ох, как прав!