Роберт Сальваторе - Последний Порог

— Гоняется за ней, ты имеешь в виду.

Далия резко повернулась к нему.

— По справедливости, ты не можешь винить его, не так ли? — ответил Энтрери на этот взгляд. — Они были его друзьями, его семьёй. Все мы гоняемся за своими призраками.

— Чтобы убить их, а не заниматься с ними любовью, — сказала Далия и снова посмотрела на дроу.

Энтрери улыбнулся на её очевидную ревность, но благоразумно больше ничего не сказал.

Нежные колокольчики зазвенели в ночи. Сначала Дриззт подумал, что это сбруя Андахара, но когда открыл глаза, он понял, что это было нечто более тонкое и в то же время более мощное: весь лес вокруг него резонировал от нежной и всепоглощающей мелодии.

Весь лес вокруг него…

Он заснул, глядя на ночное небо с множеством звёзд, но теперь с того же самого места Дриззт едва мог различить какие-то мерцающие огни сквозь густой полог над ним.

Он сел прямо, оглядываясь вокруг, пытаясь отыскать в этом смысл.

Дроу сидел рядом с небольшим водоёмом, которого раньше здесь не было. Он находился возле маленького ухоженного домика с огородом, которого раньше не было, окружённого невысокой живой изгородью из цветов, которой тоже раньше не было. Он поднялся на ноги и посмотрел на своих спутников. Все спали поблизости, за одним существенным исключением.

Дриззт подошёл к Далии и растормошил её.

— Где Энтрери? — спросил он.

Эльфийка потёрла сонные глаза.

— Что? — спросила она будничным голосом, её разум ещё не поймал момент. Она опять потёрла глаза и приподнялась, глядя на Дриззта слегка недоумённо. — Что это за музыка? — а потом посмотрела вокруг.

И тогда её глаза действительно полезли на лоб!

В пределах видимости гулял Артемис Энтрери, и они оба вопросительно посмотрели на него, а он беспомощно развёл руками.

— Певицы нет, — сказал он, качая головой. — Только песня.

Он закончил зевком и опустился на землю.

— Как далеко ты уходил искать? — спросил Дриззт, но тоже не смог подавить зевок, с трудом выговаривая слова, так как и на него навалилась огромная усталость.

Он посмотрел на Далию, та снова упала на землю и казалась крепко спящей.

Магия — могущественная магия, понял Дриззт, ибо эльфы, как правило, были неуязвимы к двеомерам сна и усталости. И дроу тоже, но тем не менее, Дриззт очутился на коленях. Он посмотрел вокруг и попытался сопротивляться.

Затем его голова оказалась на крепком животе Далии, хотя он, на самом деле, не знал, как лёг на землю. Всё, что он знал, было песней, наполнившей его уши безмятежностью, сердце — теплотой, а глаза — дрёмой.

Сны о Кэтти-бри кружились в его голове.

— Приветствую и рад встрече, — сказал Тиаго Бэнр группе стражников, подбежавших, когда молодой воин и трое его спутников тёмных эльфов приблизились к западным воротам Брин Шандера. Во время разговора он обезоруживающе улыбался, но группа стражников, естественно, не расслаблялась, несмотря на его тон и позу, ведь мало что могло быть более впечатляющим и внушительным, чем облик Тиаго Бэнра. Он носил чёрные кожаные доспехи с мифриловыми заклёпками, отделанные причудливыми платиновыми лентами. Вместо пояса был шнур из плетёного золота, повязанный на бёдрах и свисающий по бокам кистями. Его великолепный пивафви имел совершенно чёрный, настолько богатый цвет, что казалось, будто у ткани была огромная глубина, словно безнадёжно вглядываешься в бездонные пещеры Подземья.

Но помимо явно превосходно сидящей и качественной одежды, два других предмета довольно недвусмысленно заявляли, что этого дроу следует опасаться. На поясе, не в ножнах, а просто в петле — да и кто бы стал скрывать такое великолепие, как Видринас , внутри ножен? — висел его удивительный меч, его полупрозрачный клинок из стеклянной стали, сверкающий гранями помещённых внутрь алмазов; зелёные глаза паука на витой рукояти уставились на стражников, будто он служил неким разумным телохранителем, прирученным Тиаго . Орбкресс за его спиной на тот момент был размером с небольшой баклер. Но каким бы ни был его размер, щит говорил о могущественных чарах, ибо казалось, что он выточен из куска льда, а внимательный взгляд позволял разглядеть подобие замысловатой паутины, заключённой внутри.

— Расслабьтесь, — сказал Тиаго стражнику более доверительно на ломаном общем языке поверхности. — Я пришёл в поисках друга, и я не враг народу Десяти Городов.

— Дриззта До'Урдена? — спросила одна из стражников, обращаясь скорее к своим спутникам, нежели к посетителям, но Тиаго услышал, и воистину, никакие слова никогда не звучали слаще в его ушах.

— Он здесь?

— Был, — ответил другой стражник. — Отправился в Восточную Гавань несколько дней назад и оттуда хотел пойти на восток, насколько я слышал.

— Куда? — Тиаго очень старался не показывать своего разочарования — и особенно в форме гнева, который грозил неожиданно выплеснуться наружу.

Стражник пожал плечами и посмотрел на своих товарищей, которые точно так же качали головами или пожимали плечами, не имея ответа.

— Скорее всего, недалеко и ненадолго, — сообщила женщина, которая впервые произнесла имя Дриззта. — Возможно, чтобы встретиться с варварскими племенами или, может быть, на охоту. Но он обязательно вернётся, и достаточно скоро. На востоке от Десяти Городов ничего нет.

Это значительно успокоило Тиаго.

— Восточная Гавань? — спросил он таким любезным голосом, какой только мог изобразить.

— День езды по Восточному пути, — ответила женщина.

Тиаго повернулся к своим спутникам: Равелю, Сарибель и Джерту, и лица всех четверых выражали недоумение.

— На восток, — пояснил ещё один охранник, повернулся и указал на широкую улицу в самом центре города. — Идите прямо по ней к восточным воротам Брин Шандера и через них на восток.

— Скоро ночь, — заметила женщина. — Вам понадобится жильё.

— Я договорился в другом месте, — покачал головой Тиаго. — Эта дорога, Восточный путь, выходит из другого конца города?

— Ага, — ответили стражники хором.

Тиаго развернулся и пошёл назад, туда, откуда пришёл, трое других дроу двинулись за ним. Ни один из них не произнёс ни слова и не оглянулся, за исключением Джерта, в чьи обязанности входило защищать группу от нападения.

— Дриззт До'Урден, — взволнованно прошептал Тиаго, когда они оказались вне пределов слышимости стражников.

— Опережает нас всего на несколько дней, — подтвердил Равель.

— И ему некуда бежать, — заметила Сарибель, и все четверо погрузились в мечты о предстоящей славе.

Маленькое плоскодонное судно кренилось и качалось, а капитан нервно смотрел на трёх пассажиров, опасаясь, что они сурово накажут его за некомфортное путешествие. Но семерых, все были дроу, вообще не беспокоила качка; они держались настолько ловко и устойчиво даже в этой незнакомой среде, что всего лишь чуть смещались, когда палубу много раз встряхивало от неровных толчков волн.