Роберт Сальваторе - Последний Порог

Эффрон кивнул в знак согласия и изобразил улыбку, как и Афафренфер, но ни Энтрери, ни Дриззт не нашли повода присоединиться к их радости или тому, как бы это ни называлось. Они оба были глубоко потрясены случившимся, особенно Дриззт, который опустил руку в поясную сумку и вертел в пальцах маленький фрагмент резной фигурки. Казалось очевидным, что они нашли заколдованный лес, и пока продолжался их долгий ночной сон, время там остановилось. Он верил, что слышал песню Майликки и нашёл вещицу, напомнившую о давно потерянном друге.

Но что всё это значило? Как это всё можно было объяснить и какие имело последствия?

Медленным неровным шагом ошеломлённый Дриззт вёл за собой остальных прочь от Брин Шандера. Они достигли подножья Пирамиды Кельвина, когда настала ночь, и, измученные и подавленные, разбили лагерь.

Дроу не знал, но это была ночь весеннего равноденствия, самого священного дня в календаре Майликки в Год Пробудившихся Спящих.

Дриззт развёл костёр, а Серая Амбра раздула его до самых небес. В какой-то момент дварфа хихикнула и сказала, что она, несомненно, “сделает ночь оранжевой.”

— Правда? — откликнулся Эффрон. — Я предпочитаю лиловый! — С этими словами он сотворил заклинание, и с его пальцев в огонь полетела цветная стрела, действительно меняя цвет пламени на фиолетовый.

— Ба, ты со своей жалкой магией! — фыркнула Серая Амбра и напустила собственные чары, подавив божественной магией фокусы колдуна.

— Ах, вот как! — воскликнул Эффрон и ответил ей, и они начали битву за огонь, меняя оттенки в диком танце за превосходство. Их игра развлекала Афафренфера, который продолжал щедро подкармливать пламя.

Даже вечно суровый Энтрери, сидящий в сторонке и полирующий свой кинжал, не смог сдержать пару смешков.

Потому что все они были свободны, понял Дриззт. Этот очевидный и причудливый сдвиг во времени сделал мир для этих четверых беглецов только лучше. Дварфа и монах могли пойти куда им вздумается, не опасаясь Кавус Дун, перед Эффроном, казалось, больше не маячила угроза Дрейго Проворного, и скорее всего, рассеялись также тени сотен других вендетт против Артемиса Энтрери.

Возможно, этот странный прыжок во времени пойдёт на пользу Дриззту и Далии, подумал он, но эльфийка-воительница не проявляла никакой радости, сидя в одиночестве с мрачным лицом и время от времени бросая на него взгляды.

Дриззта это только привело в замешательство. Был ли его сон, зачарованный лес, просто видением, любовным посланием к нему от Майликки? Скорее всего, понял он, это был момент завершения. Пробуждение в крошечном уединённом уголке земли, зажатом снегами поздней зимы, послужило Дриззту прощальным сигналом.

Лес исчез.

Каким-то образом он осознавал это в глубине сердца и души. Зачарованный лес исчез, его больше не было, и так же пропали все связи с миром, который некогда существовал до Магической Чумы.

Таким образом, его прошлое наконец ушло.

Дриззт заострил на этом моменте своё внимание ещё тогда, когда лунный свет заставил его открыть глаза. Он понял, что этот отрезок пути пройден. Он вспомнил Инновиндиль (и украдкой взглянул на Далию) и её наставления, что эльф должен проживать свою жизнь более короткими промежутками времени, должен начинать жить заново, заводить друзей, искать любовь с каждым поколением, чтобы быть активным и счастливым.

Он снова посмотрел на Далию, но его взгляд неизбежно опускался к собственными рукам, в которых он постоянно вертел резную фигурку из кости.

Когда он вновь поднял взгляд, дварфа, монах и колдун продолжали играть с огнём, а Далия подсела к Энтрери, и они уединённо беседовали.

Дриззт кивнул, поднялся и растворился в ночи. Он взобрался на высокую скалу с видом на Брин Шандер далеко на юго-востоке и на вершину Пирамиды Кельвина на северо-западе от него. Он стоял там, вспоминая о том, что было, и размышляя о том, что будет теперь. Ветер дул ему в лицо и свистел в ушах.

— Мы не останемся, — раздался голос Далии за его спиной, и он не был удивлён ни её присутствием, ни её сообщением. — Возможно, мы зайдём к дварфам, но только ненадолго. При первой же возможности мы уйдём с караваном из этого заброшенного места.

— Куда? — спросил Дриззт, но не повернулся к ней лицом.

— Разве это важно? Прошло больше десяти лет, и наши имена развеяны по ветру.

— Ты недооцениваешь память тех, кто намерен отомстить, — сказал Дриззт и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Далия пожимает плечами, будто это едва ли имело значение.

— Когда мы пришли сюда, ты сказал, что это только на сезон. Сезоны сменились больше пяти десятков раз. Я не собиралась проводить годы своей жизни в пустоте Долины Ледяного Ветра, и может, для нас окажется безопаснее уйти отсюда прямо сейчас, прежде чем слухи о нашем возвращении просочатся на юг?

Дриззт обдумывал её слова, отыскивая какие-нибудь аргументы, чтобы возразить. Он был так же растерян, как и остальные, не понимая то, что произошло или что это могло означать. Сейчас действительно был 1484? Жизнь продолжалась без них, пока они спали в неком зачарованном лесу?

И если это был зачарованный лес Натана Обридока, место, названное Ируладун, то что насчёт ведьмы с золотисто-каштановыми волосами и полурослика у пруда?

Дриззт неосознанно вздрогнул, вспомнив это место, ибо в его сердце снова вернулось понимание, что он стал свидетелем конца Ируладуна, когда проснулся на тёплом островке среди последних снегов. Он чувствовал, что волшебство ушло в небытие. Чары не переместились. Нет, они рассеялись целиком. Этого места, было оно Ируладуном или нет, больше не существовало, и оно никогда не появится вновь. Он был уверен, хотя и не знал, откуда взялась эта уверенность. Майликки оповестила его, что леса больше нет, что он исчез, но с всепроникающим чувством утешения… что с лесом всё было в порядке.

— Ты согласен? — нетерпеливо спросила Далия, и Дриззт по её тону и позе понял, что она повторяет этот вопрос уже несколько раз.

— Согласен? — вынужден был переспросить он.

— Уйти с первым караваном, — сказала Далия.

Дриззт закусил губу и огляделся вокруг, но на самом деле он пытался заглянуть в собственное сердце. Позади Далии маячила чернота Пирамиды Кельвина, но она не вызвала у Дриззта каких-либо неприятных эмоций — совсем наоборот.

— Мы можем жить здесь, как мы говорили, прежде чем пошли в Восточную Гавань, — произнёс он. — Это будет лёгкая жизнь, полная приключений.

Далия скептически на него посмотрела и даже засмеялась.

— Дурак ты, они даже не пускают тебя в свой город, — напомнила она ему.

— Со временем это изменится.

Но Далия решительно покачала головой, и Дриззт признал, что она не просто не соглашалась с его доводами, а отвергала идею в целом.