С. Алесько - О людях и нелюдях

— У меня есть одна верная примета, не указанная в исковке. Чтобы никому не пришло в голову избавиться и от нее.

— И какая же?

— Золотистое пятнышко на радужке правого глаза. Такое же было у его матери. Я узнаю, когда увижу.

— Не давайте волю гневу, князь, когда найдете его. Он по-прежнему ваш сын, — Беркута встревожило выражение, появившееся на лице Соколиного при воспоминании о покойной княгине.

— Да, ясный государь, я помню. Я это очень хорошо помню, — князь взял кубок и резко опрокинул в рот, осушив одним глотком.

Король подумал, что, налей он туда сивуху, а не драгоценное чемрянское, гость, пожалуй, не заметил бы разницы.

Мужчины помолчали, потом князь спросил:

— Ясный государь, что вам сказала Верховная Ворожея? Есть хоть какая-то надежда?

— Они все еще ищут решение, — проговорил Беркут, вспоминая слова Омелы: "Мы не можем ответить, пока не увидим прошедшего обряд. Нелюди держат его в глубочайшей тайне, мало кто из их потаенных посвящен. Доставьте к нам обращенного, это очень ценный материал." Будто мало мальчишке Соколиного того, что он стал оборотнем. Отец, похоже, не думает встречать его с распростертыми объятиями, а Соцветие Ворожей мечтает разъять на части, дабы узнать механизм обращения. И даже у него, короля Беркута Великодушного, имеются на парня свои планы. Возможно, не самые свирепые, но, скорее всего, идущие в разрез с устремлениями княжича. Откуда у него такое чувство? Жизненный опыт подсказывает. — Князь, может быть, убрать исковки и пустить слух, что гибель вашего сына подтвердилась? В противном случае за ним начнут охотиться еще и Воины Клыка.

— Не страшно, ясный государь. Они не убьют его, пока не поставят в известность меня. А я уж найду способ…

Соколиный замолчал, не глядя на Беркута. Король лишь покачал головой. Нужно действовать самому. Князь определенно не собирается сажать сына одесную и провозглашать наследником. В лучшем случае запрет парня в башне или подземелье, пребывая в уверенности, что спасает от позора. Его и свой род, который на том и прекратится… Но это, конечно же, лучше, чем стать посмешищем всего Лада, отверженными, с которыми никто не захочет ни породниться, ни вступить в иной союз. Так думает Соколиный и пытаться переубедить его, рассказать о собственных планах бессмысленно.

Теперь хозяин замка на Грозовом утесе не разделит устремлений короля. А много лет назад, когда жива была княгиня, они частенько вместе думали, как сделать жизнь на землях Лада справедливой не только для людей… Тогда главным препятствием было упрямство служителей Крылатой, теперь добавилась ненависть хозяина северных земель. И другие дворяне начинают все больше прислушиваться к Соколиному, требуя ужесточения мер против оборотней, а то и полного отделения их, выселения на совсем уж непригодные для людей территории. Будто сейчас нелюди блаженствуют на сумрачном, продуваемом всеми ветрами Лихом острове и в каменистых Землях Клыкастого…

Беркут-человек не любил обротней. Он относился к нелюдям с брезгливостью, подобно большинству представителей его племени. Но Беркут-король был весьма неглуп и имел в характере несколько черт, выгодно отличавших его от многих других правителей. В народе его не зря прозвали Великодушным. А еще государь терпеть не мог несправедливости. Но благородные устремления мало значат для приближенных, если не находятся приземленные мотивы в их поддержку. И таковые не замедлили обнаружиться.

В последние годы и северный Яр, и западный Кветень стали брать оборотней на военную службу, формируя из них специально обученные отряды. Солдатам людской крови трудно противостоять такой силе. Воины-волки отличаются мощью и свирепостью, с легкостью заживляют на ходу достаточно тяжелые раны. За примером далеко ходить не надо: Соколиный много лет не может истребить в своих землях не только хорошо обученных Воинов Клыка, но и полудикие шайки людоедов. А случись война, эти не столь уж малочисленные группы сразу перейдут на сторону врага, и исход будет предрешен.

Король, отличавшийся философическим складом ума, частенько размышлял о причинах своей личной неприязни к нелюдям. Он знал близко нескольких оборотней и должен был признать, что отрицательное отношение к их племени заложили прежде всего воспитатели в детстве и юности. Его самого, как и многих благородных мужей, выкормила медведица-оборотень, ибо среди людей бытовало стойкое убеждение, что молоко нелюдей делает детей сильнее и выносливей. (Никто, правда, не прибегал к услугам кошек, боясь наделить ребенка излишней склонностью к постельным утехам.)

Раздумья помогли понять, что на самом деле племя Клыкастого не так уж отличается от человеческого. Те же представления о добре и зле, о горе и радости, счастье и беде. Некоторые нелюди даже пытались чтить Крылатую, но препоны в этом им чинили сами же служители Всеблагой, многие из которых не отличались глубоким умом. Или просто не желали утруждать свои головы размышлениями о другом устройстве мира, чуть более справедливом. К чему озадачиваться? В Своде все сказано: создания Крылатой — люди и звери, деревья и птицы, трава и цветы. Ни слова о нелюдях. Их место рядом с Клыкастым.

Беркут не желал раздоров в королевстве и старался поддерживать установленные до него порядки, не усугубляя положения оборотней. К сожалению, в последние годы это плохо получалось. Источником сложностей стал бывший соратник, Соколиный.

Король сочувствовал князю, но не поддавался на соблазнительные нашептывания подленького голоска, убеждавшего поставить себя на место хозяина северных земель. Соколиный на своем месте, он, Беркут, на своем, за что не устает благодарить Крылатую. Почему происходит так, а не иначе — не его ума дело. А радение о подданных, всех без исключения, людях и нелюдях, его прямая обязанность, коей он не вправе пренебрегать. Достаточно посмотреть на князя, нарушившего долг правителя. Страшная месть за жену не принесла ему ни утешения, ни уж тем более счастья. Один из его сыновей пополнил ряды бесчисленных жертв, второй…

Участь второго стала незаживающей раной для отца и неожиданной надеждой для главы государства. А может, не только для него, но и для всех нелюдей Лада. В кровавые, полные ненависти планы Клыкастого относительно младшего княжича в какой-то миг проникло нечто чужеродное, разладившее продуманную схему. Что именно? Любовь? Доброта? Великодушие? Прощение? Справедливость? Громкие слова, обозначающие простые вещи. А может, это был всего лишь взмах крыла, колебание невесомых перьев в воздухе, которое, согласно блаженному Кипрею, может погасить горящий город и отогнать от его стен врагов, если только защитники крепости не впустят в свои души ярость и жажду крови…