Галина Гончарова - Полудемон. Король. Алекс.

Но пилить меня за неосторожность всю дорогу до дома ей это ничуть не помешало.

***

Демона, от которого меня зачали, я вызвал в день своего зачатия. Мне тогда было восемь лет. Я уже говорил.

Марта пыталась меня разубедить. Говорила, что вызвала очень сильного демона. Сама она такого ни в жизнь не потянула бы. Ей принцесса отдала всю свою силу. А Мишель была сильной магичкой огня. Ее бы учили - рядом с ней тот приснопамятный пожар и разгореться не посмел. Одного слова 'потухни' за глаза хватило бы. Но Мишель не учили. Принцесса же! Как же можно-с!?

Ночь была лунная. Красивая. Как раз наступило полнолуние. Звезды видно. Вызовом мы занимались в башне. Там же, где и в прошлый раз.

Только в тот раз наблюдала Мишель, а делала Марта. А в этот раз Марта только наблюдала. Рисовал, призывал, вкладывал силу - я.

Мелок в моих руках светился синим. Обычный, ученический.

Но силы я столько вкладывал, что пентаграмма призыва засияла огнем, когда я только начал ее чертить. Даже не знаю, как лучше сказать. Дар некроманта, моя сила некроманта и демонолога текла с рук, впитывалась в мелок, скользила по линиям - и они оживали на глазах.

Я нарисовал по углам нужные символы - призыва, ухода, смерти, крови, темноты, закончил пентаграмму - и отступил на шаг.

Надрезал руку, сцедил немного крови в чашу, плеснул ей в самый центр пентаграммы - немного, в чаше еще осталось больше половины - и вместо того, чтобы читать заклинания тихонько позвал:

- призываю тебя родственной кровью...

Красиво было. В центре пентаграммы, там, где выплеснулась моя кровь, заклубился красноватый дымок. И оттуда шагнул ОН.

Высокий. Метров пять. Весь в серой броне с шипами. У меня-то чешуя не слишком развита, а у него прямо по всему телу такие шестиугольные пластинки. И всюду шипы. Морда - назвать это лицом я просто не смог - длинная, вытянутая, словно гигантский клюв. А в клюве зубов столько, что сосчитать - неделю будешь трудиться. За спиной - крылья. Хвост стелется по полу. И по всей броне струятся, скользят, кружатся черные искорки. А там, где они касаются пола - на ногах, крыльях, хвосте - даже пол немного обугливается.

Частички Тьмы.

А в руке - хлыст из тех же черных искорок. Длинный, с девятью хвостами.

Красиво. Я даже позавидовал. Я-то еще маленький, мне до такого расти и расти...

Я стою, молчу. Он стоит, меня разглядывает. Марта ни стоять, ни молчать не стала. Сделала шаг вперед - и говорит:

- Хватит тут яйцами трясти. Уменьшайся. Шею ломит на тебя глядеть!

И тут он расхохотался. Башня ощутимо вздрогнула, Марта поежилась, а я вдруг... почувствовал гордость? Мне понравилось, что вот эта сила, эта мощь - мой отец. И захотелось быть таким же страшным и грозным.

А демон тем временем как-то обернулся крыльями - и вдруг стал уменьшаться. Минута - и в пентаграмме стоит этакий симпатяшка-аристократ. Не зная, кто это - в жизни не догадаешься!

Волосы светло-золотые, глазки голубенькие, кожа белая, как мрамор. Фигура щупленькая. Дунешь - переломится. А вместо хлыста в руке - розочка.

Эта розочка меня окончательно добила. Слов не было. Зато заговорил демон. Словно ветер зашумел за окнами старой башни.

- Хамишь, - говорит, - некромантка. В тот раз грозила, в этот раз ругаешься... Не боишься, что я твою душонку после смерти поуродую? Будешь века гусеницей ползать...

Голос у него был...

Холодный. Скрипучий. Как будто две сосульки трут друг об друга. И вот они не звенят, а хрустят и трещат. Неприятно так жалобно... Уши зажать хотелось.

Марта улыбнулась. Потом я понял - она мне давала время в себя прийти. Чтобы демон моей неуверенности не видел.

- Не боюсь, - говорит, - демон. Я свое самое важное дело уже сделала. Теперь что будет, то и будет.

И в голосе чувствуется - ей и правда не страшно. Вот ни капельки. И демон это понял. А смелость Темные уважают. Именно смелость. Демон даже выражение лица изменил. Уже не надменно-брезгливое, а просто холодное. Спокойное такое.

- А в этот раз зачем звала? - спрашивает.

И я шагнул вперед. К пентаграмме.

- Это я звал.

И голос у меня не дрогнул. Я уже не боялся.

Демон уставился на меня в упор. И улыбнулся. Улыбка была... замечательная. Сначала она просто преобразила его лицо. Даже ямочки на щеках появились. А потом губы раздвинулись. Оскал острейших зубов и раздвоенный змеиный язык. Как у меня. Я такое же в зеркале видел по утрам, когда зубы чистил. И всякий страх я потерял. Чего бояться-то? Сам такой!

- В таком виде вы с моей матерью меня делали? - спрашиваю.

Демон головой тряхнул - и подходит еще ближе к краю пентаграммы.

- С твоей матерью, - говорит. А глаза голубые. Насмешливые. Холодные. - Это та блондиночка? - и смотрит на Марту. - Да. В своем истинном облике я для нее великоват.

- Да и частицы Тьмы вещь неприятная, - соглашаюсь я.

Демон мне еще раз улыбнулся.

- А ты меня зачем позвал... сынок? Сестренку хочешь? Вот от этой, черненькой?

Я только головой покачал. Ответить не успел. Марта вмешалась.

- Не издевайся над ребенком, демон.

- Если он меня вызвал, значит уже не ребенок, а некромант, - резонно возражает ей демон. - Можешь называть меня Аргадон, мальчик.

- А я - Алекс. Александр Леонард Раденор.

- Раденор... страна в этом мире?

- Да, - говорю. - А ты разве не должен знать?

Демон... отец только плечами пожал.

- Алекс, ты знаешь, сколько миров во вселенной? А сколько вселенных? И ты хочешь, чтобы я помнил одно захудалое средневековое местечко?

Я тоже улыбнулся.

- Ты же демон войны, - говорю - А тут тебя вызвали по такому оригинальному поводу. Неужели не запомнилось?

Аргадон расхохотался еще раз.

- а ты и правда мой сын. Гляди-ка, у той безумной ведьмочки получился хороший мальчишка...

- Не говори так о Мишель!!!

Марта аж ногой топнула. Но Аргадон только пожал плечами.

- Это правда. Твоя мать, Алекс, была безумна. От горя и ярости. Ее кто-то предал. И она поклялась отомстить.

- Она умерла.

- Это тоже нормально. Если бы она родила от инкуба, у нее были бы шансы. А я - слуга войны. Ворон боя. Как она еще родить-то смогла... Сколько месяцев длилась беременность?

- восемь лун - ответила Марта.

- ага. Неплохой результат. Она была... огонь, да? Алекс, ты огнем владеешь?

- Да. Мало.

- Это неудивительно. Ты еще ребенок.

- Некромант.

- Верно запомнил. Но для меня ты будешь ребенком, пока первый раз не сменишь форму.

Вот тут я уши навострил. Знаете, как хотелось?! Рик с семьей на ярмарку - я дома. Анри в деревню - я дома. Слугам - и тем на глаза без амулета показаться нельзя.

- А когда это будет?

Демон на меня поглядел, как на корову, которую покупать собрался. Внимательно так. Серьезно.

- Тебе сколько лет?

- Восемь.

- Ну вот еще лет через пять - десять. Тогда сможешь менять форму по своему желанию... наверное.