Маргарита Гришаева - Оперативные будни

— То есть вы подтверждаете, что наиболее вероятным подозреваемым является господин Дирн? — Что-то такое прозвучало в голосе магистра, мне даже захотелось выползти из своего укрытия, рассмотреть выражение его лица. Все-таки я права — это проверка. А может, и нет. Демоны, как понять? И как решить, стоит ли вмешиваться или лучше не высовываться? Я тут же себя одернула. Я могу ошибаться в выводах, но факты не опровергнуть. Не зря же я столько занималась, как бы ни ругался Хран.

— Да, — наконец решился ответить Курсо.

— Какие-то дополнения, господа криминалисты? — осведомился преподаватель. Никто из однокурсников не откликнулся на мой мысленный призыв о просветлении, и я, горько вздохнув, покачала головой.

— Вы с чем-то не согласны? — раздался неожиданный вопрос, а я огляделась, пытаясь понять, к кому обращается наставник.

Оказалось, что ко мне. Удивительно, как разглядел-то!

— Да, я у вас интересуюсь, — кивнул он, поймав мой взгляд.

Не хотелось вмешиваться, но для очистки совести поинтересоваться стоит.

— А можно узнать, решение по этому делу будут выносить, основываясь на решении специалистов, а не на наших выводах, ведь так? — Вот не внушала мне наша система правосудия доверия. С них станется записать мнение недоучек и посадить невиновного. Чтобы времени не тратить на такие простые дела.

— Выходите, адепт, представьтесь, — голос магистра звучал уже серьезнее.

Меня тут же вытолкнули обратно к Рине на передний план. Я оторвала взгляд от собственных рук и тут же наткнулась на стальной взгляд преподавателя.

— Адептка Кастодия Серас, третий курс, факультет алхимии и целительства, — четко отрапортовала я, подавляя желание вытянуться по струнке и по-офицерски щелкнуть каблуками.

— Ну что ж, адептка Серас. Позвольте поинтересоваться, к чему подобные вопросы? Вы сомневаетесь в собственной компетенции и способностях своих коллег? — приподнял он бровь.

— Сомневаюсь, — кивнула я, старательно отводя взгляд.

— Неправильный ответ, адептка, — прозвенел металлом жесткий голос. — Вы не следователь, вы криминалист. Это следователь имеет право сомневаться в полученных сведениях и собственных домыслах. В конце концов, большинство этих сведений он получает при допросах от обычных людей, которые могут и ошибиться, и забыть что-то, и солгать. А вы криминалист. Вы не должны строить призрачные версии. Вы обязаны представить точные факты. Вам понятно?

— Понятно, — пробормотала я, краснея под ехидными взглядами красавиц в кожаных комбинезонах. Злорадствуют, стервы.

— А вы бы не улыбались так, адептка Вегерос, — одернул он единственную длинноволосую девушку. — Вы тоже были непозволительно категоричны, когда вынесли приговор человеку, основываясь на непроверенных сплетнях. Страшно подумать, что бы происходило в этом городе, если бы мы все решения принимали, основываясь на ваших домыслах, — усмехнулся он, снова поворачиваясь ко мне. — Так что не переживайте, адептка Серас, из-за ваших ошибок никого не казнят. А теперь поделитесь, какие же факты заставили вас усомниться в общей версии?

Догадливый. Понял, что это не простые переживания жалостливой девушки.

— Охотник не мог отравиться аконитом. Откровенно говоря, в нашей области почти никто не может отравиться аконитом. Во всяком случае, не при такой малой дозе и тем более не в вине, — выдала я, глядя прямо в глаза магистру.

Лицо осталось непроницаемым, а вот глубоко в глазах промелькнула искра удовлетворения.

— Обоснуйте.

Я глубоко вдохнула и начала вольный пересказ абзаца из книги о местной флоре и фауне:

— Как уже говорили, в наших лесах аконит — распространенное растение. Предпочитает тенистую местность, поэтому размножается чаще всего в дальних областях. А также является любимым лекарством большинства лесных жителей. Чаще всего для прочистки желудка. А еще в крови здешних животных есть слабая доза аконита. А так как дичь тут едят все, у местных жителей есть иммунитет к действию этого яда. Возможны некоторые последствия, вроде галлюцинаций или рвоты, но смертельный исход невозможен. Для этого необходимо выпить вот такой стакан чистого аконита. Та же доза, которая была в вине, не могла доставить даже головной боли. Тем более вино является противоядием. При легком отравлении оно снимает все недомогания, — выдала я первую часть сведений, рушащих теорию виновности заместителя.

— Тогда что произошло с убитым? — удовлетворенно подгонял меня преподаватель, понимая, что это не вся добытая мной информация.

— В процессе осмотра, — продолжила отчитываться я, — в приправе к мясу я обнаружила растение, крайне резко реагирующее на присутствие аконита в крови. В результате взаимодействия с этим растением выделяется вещество, поражающее нервную систему и вызывающее мгновенную остановку сердца.

— Растение?.. — заинтересованно взглянул на меня наставник.

— Растение, — подчеркнула я свое нежелание его называть. Магистр Бриар внимательно посмотрел на меня, нахмурился и кивнул:

— И что же? Несчастный случай?

— Нет, — уверенно отвергла предположение я. — Данное растение не используется как приправа, в наших краях не произрастает и крайне редко встречается на рынке. — И про себя добавила, что не буду уточнять, на каком именно.

— Крайне интересная картина у нас вырисовывается, не правда ли? — обратился он к нахмурившимся адептам. — Но ведь и это еще не конец, не правда ли, адептка Серас?

— Боюсь, что сведения о счастливой семейной паре тоже недостоверны, — вздохнула я, выдавая последний козырь.

— А на чем основано данное заключение? — уже с нескрываемым интересом слушал меня преподаватель.

— Благоцвет, — ткнула я пальцем в связки цветов. — Растение не просто так получило название. Крайне чувствительно к словам и эмоциональной атмосфере. Если рядом с благоцветом, даже срезанным и засушенным, часто ругаются, он чернеет. Если же все тихо, спокойно и мирно, то листы остаются белыми. Букет, висящий на стене, весь почернел, а кое-где даже поползла плесень. Здесь часто ссорились, возможно, даже произносили проклятия, — закончила я свою доказательную базу. И выводы получались противоположными тем, что сделала остальная группа.

— Ну что же, вполне убедительно. Вам есть что добавить? — доброжелательно улыбнулся мне магистр Бриар.

— Нет, — улыбнулась я в ответ, — только спросить. А кто открывал вино? — Последняя догадка и заключительный гвоздь в обвинение.

В ответ мне лишь одобрительно кивнули и повернулись к остальной аудитории.

— Ну что ж, господа, делаем выводы и благодарим госпожу Серас: за просвещение неразумных, а также за то, что до вечера все свободны. Финал истории расскажу вам в следующий раз. В общем, это занятие у вас сегодня последнее, так что марш все в город. До комендантского часа все должны вернуться на территорию академии. Всем спасибо.