Маргарита Гришаева - Оперативные будни

Я без дальнейших вопросов пошла за фартуком и инструментами.

— Одна справишься? — Вопрос застал меня врасплох.

Повернулась и посмотрела прямо в темные глаза. Так и подмывало спросить: «Что за глупые вопросы?» Но я сдержалась и молча кивнула.

— Сколько нужно времени?

— Пока часа три, — прикинула я минимальный объем действий.

— Тогда через столько и вернусь. Всех, кто будет приставать с вопросами, гони в шею, а особо настойчивых шли ко мне, — посоветовал магистр.

— А что, будут приставать? — попыталась я спросить у захлопнувшейся двери. — Ну конечно, как самому глупые вопросы задавать, так мы постоим, время потянем, а как выслушать других, так у нас сотня срочных дел, — пробурчала я, принимаясь за работу.

Первым делом осмотрела руки. Надо убедиться, что клиент действительно наш. Никаких сомнений, живописные цветы, переливающиеся всеми оттенками синевы у локтевого сгиба, не оставляли сомнений, что передо мной очередной фигурант нашего дела. Теперь анализ крови. Все-таки меня притащили для расследования дела о наркотиках, а не убийства, так что важнее определить, классический это состав или новая находка с парализаторами. Большую часть времени я потратила на это. А закончив с кровью, решила провести хотя бы внешний осмотр тела. Лишние доказательства, что это убийство, не помешают. За этим меня и застал Бриар.

— Что интересного расскажешь? — поинтересовался он, рассматривая тело.

— По поводу «кукловода», — начала я, — ничего нового. В крови состав с парализатором. Следов от укола нет, так что предположу, что препарат был принят с пищей либо с жидкостью. А вот по поводу убийства есть парочка фактов.

— Каких? — хмуро спросил он.

— Что его сначала убили, а потом повесили, я предполагаю, вы уже и сами поняли? — бросила я вопросительный взгляд в сторону шефа.

В ответ мне кивнули.

— Даже слишком очевидно. Следа от петли на шее нет. Значит, повесили уже после смерти.

— Интересно, что его все же задушили, только руками. А точнее, зажали рот и нос ладонью, перекрывая воздух. Подозреваю, о парализующем эффекте наркотика убийца знал.

— И откуда такие выводы? — спросил Бриар.

— Никаких следов сопротивления. Руки чистые, ни царапин, ни синяков. А вот следы обтурационной асфиксии на слизистой оболочке рта присутствуют. Пара царапин на лице, ранки на внутренней стороне губ, слишком сильно их зажимали. Так что искать стоит мужчину. Следы достаточно глубокие, женщине на такое не хватит силы.

— Интересно, — протянул магистр, — с этим можно работать. Отчет уже написала?

— Нет, еще не успела, — покачала я головой.

— Тогда снимай костюм мясника, бумаги заполнишь наверху.

Не успела я стянуть фартук, как меня снова потащили по коридорам. Через пару минут мы оказались в знакомом кабинете. С отчетом я покончила быстро и теперь от скуки шарила взглядом по стенам и обстановке. Людей в отделе, насколько я успела заметить, не было. Что неудивительно, раннее утро воскресенья, тем более был ночной выезд на место, так что Бриар, наверное, всех отпустил. «А вот меня отпустить он не мог! — раздраженно заметила про себя. — Поэтому теперь маюсь бездельем, вместо того чтобы вернуться к себе в кроватку и поспать еще пару лишних часов». К тому же в кабинете прохладно, а теплую одежду я не захватила. Забралась на кресло с ногами и свернулась калачиком, чтобы согреться. Пристроила голову на колени и прикрыла глаза. Когда еще этот магистр вернется! Хоть подремлю немного.

Очнулась я от того, что кто-то взял меня на руки. С трудом разлепила глаза и уставилась на Бриара.

— Спи, — сказали мне, улыбнувшись. — Я тебя верну на место.

— Не надо, я сама дойду, — пробормотала я, слабо барахтаясь, хотя очень хотелось просто прижаться к источнику тепла и спать дальше.

Магистр, вздохнув, все-таки поставил меня. Почувствовав под ногами твердую почву, я поспешила отступить на шаг. Потом зевнула и потерла глаза. Что ж так спать-то хочется?

— Отчет на столе, — доложила, зевая в десятый раз. — Я могу быть свободна?

— Можешь, — кивнул магистр.

Я двинулась к двери.

— Куда ты? — поинтересовались из-за спины. — Прямо так собралась идти по улице?

Вернулась к магистру и уставилась на него в ожидании.

— Иди, несчастная, — сжалился он надо мной и открыл портал. Я даже не стала обижаться на несчастную и поспешила сделать шаг, чтобы попасть в собственную гостиную.

— Еще бы не несчастная, — бурчала, стаскивая платье по пути к кровати. — Поднял меня ни свет ни заря, хотя обещал не трогать. Вот ведь… нехороший человек, — жаловалась я, торопливо устраиваясь под одеялом рядом с Храном.

Хотя вчера он побеспокоился, чтобы я не сидела на холодном. Только сейчас ведь поняла, что от такого небольшого и потрепанного клочка ткани мне было слишком тепло. Следовательно, кто-то поработал магией. И еще накормил. Это же что-то, наверное, значит?

Поймав себя на этом умозаключении, резко встряхнула головой.

«Все беспокоящие мысли прочь! Я не хочу сейчас ни о чем думать, в особенности о странном поведении Дамиана Бриара. Я хочу спать», — дала я себе установку и закрыла глаза.

Проснулась поздно, вконец разбитая. Голову забивали неприятные воспоминания о вчерашнем вечере.

«Что ж все так плохо? Почему, если появляются проблемы, они наваливаются одновременно, причем во всех областях жизни?»

Остро хотелось посидеть, пожалеть себя и поныть о своей несчастной доле. Но в последнее время я и так делала это слишком часто и уже бездарно потратила половину сегодняшнего дня, валяясь в кровати, а дела ведь не ждут. Нужно делать уроки, мне хвостов иметь нельзя, иначе они нарастут, как снежный ком, и погребут меня под собой.

Тяжко вздохнув, направилась будить кошака. Хватит дрыхнуть. Мы уже пять дней не занимались медитацией, не до этого было. А теперь пора снова входить в привычный ритм. Надеюсь, на этот раз непредвиденных ситуаций не будет?

Следующий день действительно шел по привычному маршруту. Отходила на все занятия. В обед поболтала с Риной, услышала много новых слухов, обо мне, к счастью, новых не запустили. Вот уже вечер, большую часть заданий я сделала, осталось только зарисовать пару схем элементов, но это единственное, что я, каюсь, всегда скидывала на Храна. Тут вот в чем дело. Знать-то я все это прекрасно знала, вот только отношения с рисованием у меня были примерно такие же, как с шитьем. То есть в окончательном продукте с трудом угадывалось то, что изначально было задумано. В общем, не мое это, потому и было торжественно переложено на мохнатые плечи друга. Довольная, я сидела и пыталась медитировать. Ключевое слово — пыталась. Для этого нужно расслабиться и сосредоточиться. Но вот выкинуть из головы лишние мысли у меня не получалось, слишком уж многое там смешалось. Возможно, посиди я еще чуть подольше, что-нибудь бы и вышло, но этому не суждено было случиться, потому что меня опять прервали. Шестым чувством угадав, кто стоит за треклятой дверью, я нехотя пошла открывать.