Далия Трускиновская - Люс-а-гард

Хорошо в этой ситуации было лишь то, что свита лорда вооружилась именно на пернатую дичь, а не на тренированную хронодесантницу.

Но рядом с десантницей имелось сто килограммов цветущей плоти в крайне легкомысленной одежонке. В первую очередь следовало спасать беспомощную Свирель.

— Бежим! — приказала Люс и потащила певицу к лесу.

Естественно, охотники заметили эту странную парочку. Что они могли подумать, увидев на опушке Шервудского леса мальчика в зеленой пелеринке, который за руку тянет в чащу упирающуюся белокурую красавицу, в комментариях, понятно, не нуждалось.

Охотники пришпорили коней.

Люс— а-Гард вполне могла обогнать бегущую полевой рысью лошадь, тем более -на короткой дистанции. Но имея на буксире Свирель, она еле двигалась. А та, в одной туфле, как будто и вовсе приросла к земле, хотя час назад так скакала по ночному лесу — олень бы позавидовал.

Впереди несся статный рыцарь — безоружный, но весьма решительный. Люс узнала лорда Блокхеда. И чего ж ему не быть решительным против двух беззащитных женщин — подумала она и сама удивилась своей способности язвить в самое неподходящее время.

Выхода у Люс не было. Она заслонила собой Свирель и вытащила из ножен длинный кинжал. Пускать его в ход она не собиралась, разве что в самом крайнем случае. Кинжал должен был собрать на себя внимание первого нападающего — а лучше бы двух. Главное сейчас было — чтобы они спешились. А тогда Люс с большой радостью пустила бы в ход то оружие, которое всегда было при ней, — руки и ноги.

Правда, свита у лорда была великовата. Столько противников даже А-Гард могла бы не одолеть.

Если бы у Люс был боевой рожок, как у всех стрелков, маленький рожок, с которым они не расставались! Она протрубила бы боевой сигнал — и к ней, возможно, примчалась бы ватага, если бы у ватаги хватило силы и мужества проснуться. Но рожка, увы, не было.

Судьба пошла навстречу Люс — действительно, двое из свиты лорда, повинуясь приказу, соскочили с коней. А сам он резко остановил коня и подбоченился. Люс увидела его довольную улыбку. Да и чего лорду было не радоваться? Ехал на обычную охоту, а тут — такое развлечение!

Ладно, подумала Люс, будет тебе развлечение…

Двое с обнаженными длинными ножами, в таких же фестончатых пелеринках, как у Люс, только синих, с двух сторон двинулись к Люс и Свирели. Она прикинула расстояние до их лошадей. Этих рыжих крепких меринков держал в поводу мальчишка на старой кобыле — вряд ли что паж, скорее просто какой-то подручный.

— Я отвлеку их, а ты — живо в лес, — прошептала Люс, не оборачиваясь. Свирель ничего не ответила, зато мощно вцепилась обеими руками в левое предплечье Люс, так что той показалось — вот сейчас певица повиснет на ней всем центнером цветущей плоти. Сражаться же, имея такой милый довесок, не смог бы даже Томас-Робин, или кем он там был на самом деле.

— Эй, парень, не гневи доброго лорда, бросай нож! — обратился к Люс один из приближенных к сэру Блокхеду всадников. — Целее будешь!

— И девицу отпусти! — добавил другой. — Все равно такая пышная девица тебе не по зубам!

— Не управишься! — изволил объяснить лорд Блокхед. И свита, естественно, расхохоталась.

Но недаром эту женщину звали Люс-а-Гард!

Когда двое с обнаженными ножами решили, что очень удачно окружили добычу, Люс, разумеется, даже не стала пускать в ход клинок. Она высоко подпрыгнула и в прыжке одному из нападавших разбила ребром подошвы адамово яблоко. Второго она, приземлившись, поймала за кисть и с ходу, резко крутнув, перекинула через бедро, причем так, к сожалению, неловко, что рука громко хрустнула, а бедолага заревел диким зверем.

Через секунду Люс уже была в седле.

Она рубанула ножом повод, который держал не успевший испугаться мальчишка, и так сжала коленями конские бока, что рыжий меринок вскинулся. Тут только Люс сообразила, что это может быть простая рабочая лошадка, не знающая таких тонкостей, как управление одними ногами.

Однако ее прыжок в седло потряс лорда со свитой до глубины души. Они шарахнулись в разные стороны и не сразу сообразили, что Люс сама себе устроила ловушку.

Саму ее, впрочем, это мало волновало. При необходимости она могла сражаться и пешком. Главное сейчас было — отвлечь внимание от Серебряной Свирели, чтобы толстушка могла спокойненько выполнить приказ и скрыться в лесу.

Но перепуганная певица повела себя не как умная женщина, получившая серьезный приказ, а вовсе даже наоборот. Она заметалась по поляне, стараясь оказаться поближе к Люс, и в конце концов грохнулась в траву.

Люс, не глядя в ее сторону, была уверена, что певица шпарит в лес по меньшей мере с такой же скоростью, с какой недавно оттуда улепетывала. Отчаянная А-Гард хотела стянуть на себя все охотничье воинство лорда — и очень удивилась, заметив, что лорд отдает какие-то приказы и машет рукой в совсем неожиданную сторону.

Люс, кое— как внушив рыжему мерину, что всадницы нужно слушаться, а то будет больно, добилась того, что он, делая дикие скачки вбок, чуть не затащил ее в непроходимые заросли. И когда лошадь уже почти поняла, что от нее требуется, Люс услышала жалобный вопль, причем совсем близко.

Вопила, разумеется, Свирель.

Певица сделала все, что умела — отвесила оплеуху одному охотнику и снятой с ноги последней туфлей дала по голове другому. Да еще заорала с тем расчетом, чтобы навеки избавить графскую свиту от барабанных перепонок. Словом, Свирель по мере возможности брала пример с Люс.

Конечно же, та ударила рыжего мерина и помчалась на помощь певице. Но тут наперехват Люс выехал сам лорд с опомнившимися оруженосцами. Одного ей удалось выкинуть из седла без особых сложностей. Справиться с двумя другими помогло мастерство вольтижировки: Люс перекинула правую ногу через конскую шею, коротким резким ударом в грудь сбросила с коня графского оруженосца, соскочила наземь между двух лошадей и, взлетая на освободившуюся, а это был неплохой серый жеребчик, грудью стремительно легла на седло, вцепившись обеими руками в седельную луку. Ногами же так лихо брыкнулась назад и немного в сторону, что еще один неудачник, размахивая руками, грянулся оземь. Люс развела в воздухе ноги и через секунду сидела в седле, как влитая.

Поменять лошадь стоило еще и потому, что у этой были целыми поводья. А управлять здешними лошадьми при помощи ног было рискованно — они не понимали команд. Теперь Люс могла действительно помчаться на помощь Свирели, которую успели-таки схватить и перевалить поперек лошади.

— Люс, Люс, помоги мне! — вопила Свирель.

Но когда Люс послала коня вперед, в грудь ей чуть не уперлось то самое длинное копье, на котором висел стяг с золотой пантерой. Люс поднырнула под него, но серый жеребчик испугался плещущихся хвостов лордского штандарта и вскинулся на дыбки.