Далия Трускиновская - Нереал

— Вот газеты и прочие издания на затребованную тему, — сказал я, выдернул их из сумки, выложил веером на стол, развернулся и устремил ладонь к дверной ручке.

— Сядь, — приказал Вася. — Вот сюда. Нужно выбрать из всей этой дряни информацию, от которой за версту не разит шизофренией!

— А что ты, собственно, ищешь? — поинтересовался я. — Тебя сглазили? На тебя напустили порчу? Может быть, ты собрался кого-то приворожить? Нужно избавить тебя от энергетического вампира?

— Я ищу инкубов! — отрубил Вася.

— Инкубов? А у тебя с ориентацией все в порядке? — пожалуй, насчет беспокойства в голосе я перебрал, ну да ладно. — Тебе, в твои годы и с твоей половой принадлежностью, ближе был бы суккуб!

— Где инкуб, там и суккуб. Давай, работай! Он взял первую газетку, носившую краткое и непритязательное название “666”, и пододвинул мне. А сам тяжко вздохнул и принялся отлавливать свою нечисть в другой местной газетке на ту же апокалиптическую тему, в “Асмодее”.

Полчаса работы дали примерно такой результат. На просторах Российской империи водились исключительно ведьмы и оборотни. Ведьмы перекидывались кошками и пакостили. Оборотни шныряли в волчьих шкурах. Также неоднократно восставали из гробов покойники, а какие-то исторические призраки предвещали несчастья. В городах и селах полтергейсты швырялись утюгами и валили холодильники. Все это было описано с такой серьезностью, что и уверовать немудрено. Я покосился на Ваську — не уверовал ли? Васька поймал мой взгляд и показал два пальца в виде латинской буквы “V”. Оказалось, он наконец отыскал страницу объявлений.

Я тоже не предполагал, что у нас в городе такое количество гадальных салонов, специалисток по приворотам и Таро, а также знатоков древнеегипетской, древнескандинавской, древнеирландской, древнеславянской и прочих магий. Еще в бытность педагогом я видел, как наши дамы втихаря раскидывали друг дружке карты и совещались, в какой гадальный салон лучше пойти. Но кто мог знать, что это стало стихийным бедствием?

— “Генерал и епископ черной магии”, — прочитал Вася. — Это как?

— Тайна сия велика есть, — отвечал я. — В таком случае, должен существовать и генерал-лейтенант черной магии. И адмирал. И кавторанг. Он стоит на мостике и крутит магический штурвал, и черные волны зла пенятся под носом его фрегата...

— Тебя несет, — заметил Вася. — А вот, глянь, гранд-мастер магии! Баба... Во! Орден мастеров эзотерики. Это вроде масонского, что ли? Древнерусская школа ведической реабилитации... Игореха, это как?

Кое-кто из генералов, адмиралов, грандмастеров и корректоров кармы — честное слово, два таких попались! — не постеснялся опубликовать свою физиономию. Не знаю, как завороженные, порченые и сглаженные, а я бы к такому человеку войти в кабинет побоялся.

— Хватит валять дурака, — сказал я. — Тебе нужен инкуб — ну и ищи инкуба!

Самое интересное — именно Васька его и нашел!

— Вот! — заорал он. И стал читать вслух:

— “Я бы не советовал заниматься спиритизмом людям, недавно потерявшим близких. Спиритизм в этом случае — прямой путь к инкубату и суккубату.”

— Ото! Инкубат и суккубат! — восхитился я. — А мы тут, сиволапые, лаптем щи хлебаем.

— Заткнись. “Если вызывать мертвых, общаться с ними, мечтать о близости с ними — они откликнутся. Но избавиться от них будет очень трудно. Допустим, вдова вызывает покойного мужа и говорит с ним об их любви. Ночью, во сне, муж вступает с ней в сношение. Женщина не знает, что стала жертвой инкуба...”

— Кто этот специалист? И как он сюда попал?! Я имел в виду — у кого хватило нахальства бороться со спиритизмом на страницах газеты “Асмодей”?

— Магистр белой магии Астралон.

И Васька показал снимок, прилагаемый к беседе с магистром.

Астралон был мужчина с черными усами, красивый, как Боярский в роли д'Артаньяна. Именно в роли... Однажды знакомая показала мне уникальный снимок — в какой-то московской тусовке ее угораздило сфотографироваться рядом с Боярским. И я понял, что актер — немолодой мужчина среднего роста, но с пропорциями высокого человека, бывают такие анатомические казусы. До красоты там было далеко — по крайней мере, в моем понимании этого слова.

Огненные глаза белого мага наверняка прожигали слабое женское сердце, как раскаленная игла — восковую свечку. А может, ему так по должности полагалось.

— Тут не сказано, как с ним связаться... — проворчал Васька, исследовав всю газетную страницу и даже заглянув на ту сторону.

— Не может быть, чтобы он работал без рекламы! Рекламу Астралона мы отыскали в разделе грошовых объявлений “Для дома, для семьи” между услугами опытной няни с высшим образованием и зазывами тренера по шейпингу. Был только телефон, без всякого адреса.

— Добрый день! — сказал я в трубку. — Нельзя ли позвать магистра белой магии господина Астралона?

— Астралон слушает.

— У меня проблемы. Я хочу записаться к вам на прием.

— С удовольствием. Какое время для вас более удобно? Очевидно, магистр давно сидел без работы.

— Сегодня можно? — спросил я. — Дело, понимаете ли, важное, наиважнейшее.

— Можно. Вы сейчас в центре города?

— Ну... Будем считать, что в центре.

— На проспекте Павших Борцов, в трех шагах от почты, есть подвальчик. Там с одной стороны сапожная мастерская, с другой — кафе. Называется “Анжелика”.

— Знаю “Анжелику”!

Я ее действительно знал. И добровольно туда во второй раз бы не пошел. Там я отравился чаем с булочкой. Если кто скажет, будто это невозможно, не верьте! Возможно. И еще как!

— Ну так ровно в четыре заходите туда, садитесь за столик у крайнего окна, там, где будет лежать раскрытая книга в Красной обложке, и ждите.

— Не так уж глупо, — заметил Вася, когда я передал ему разговор. — Вряд ли это кафе ломится от народа. Там можно спокойно поговорить. А если на прием к магу явится шизофреник — есть кому помочь его выставить.

— Вместе пойдем?

— Можно! — Вася вдруг развеселился. Оказалось — он никогда не беседовал с живым магом. И этот поход для него — ну, как для ребенка цирк! В цирке дядя клоун тем, кто сидит в первом ряду, может подарить шарик или конфетку. А маг, наверно, покажет фокус. Возьмет и материализует бриллиант в сорок каратов!

Мы честно заявились в “Анжелику” без одной минуты четыре.

Мы вошли, как ведено, обнаружили загнивающее заведение, где не меня одного, видать, умудрились чаем отравить, подивились тому, как это оно еще держится на плаву, и проследовали к дальнему окну.

К нему торцом был приставлен стол, а на столе мы увидели толстую раскрытую книгу в красной обложке. Чтобы не закрывалась, сверху лежала бронзовая штука, диск с кривыми рожками, числом восемь, и на каждом загогулина выгравирована.