Марк Энтони - За гранью

— Что это с тобой, Трэвис? — нахмурился Бельтан, заметив, очевидно, как изменилось его лицо.

— Да так, ничего, — замялся Уайлдер. — Просто… извини, но твои шрамы… я не знал…

— Не бери в голову, — равнодушно пожал плечами Бельтан. — Я же рыцарь. А рыцарь и раны неотделимы друг от друга.

— И тебе ни разу не захотелось завязать? Ну, прекратить сражаться, жениться, осесть где-нибудь?

— Нет. На самом деле к крови — своей ли, чужой ли — привыкаешь довольно скоро.

— Не думаю, что я бы смог! — поежился Трэвис.

— Еще как смог бы, — рассмеялся Бельтан. — Из тебя получился бы превосходный рыцарь, поверь моему опыту, Трэвис.

Трэвис тоже рассмеялся, но смех его прозвучал натужно и фальшиво.

— Ты ошибаешься, Бельтан. Вряд ли кто-нибудь примет меня за рыцаря — разве что сослепу. А самую глубокую рану в жизни нанес мне не меч и не кинжал, а клочок бумаги.

Хотя Трэвис произнес последнюю фразу шутливым тоном, рыцарь даже не улыбнулся.

— Не все раны оставляют видимые шрамы, — проговорил он вполголоса.

Трэвис предполагал услышать в ответ что угодно, но только не эти слова. Отступив на шаг, он растерянно уставился на спутника. Неужели тот догадался? Но как? Он же никогда и никому не рассказывал!

— Я люблю тебя, Трэвис.

— Я тоже тебя люблю, Элис. А теперь спи. Тебе нужно заснуть, чтобы лекарство подействовало.

— А ты будешь рядом, когда я проснусь?

— Обещаю .

— Крест на пузе?

— Крест на пузе и чтоб я сдох!

— Верю. Спокойной ночи, Большой Братец.

— Спокойной ночи, Стрекоза.

Трэвис открыл рот и наткнулся на немигающий взгляд синих глаз, пронзивший его подобно клинку меча. Еще мгновение — и он рассказал бы Бельтану все: как он не выполнил обещание и как потом маленькую ферму в Иллинойсе на долгие месяцы окутала клейкая удушливая атмосфера порожденного виной молчания.

Порыв холодного ветра, коршуном слетевшего с окружающих долину скал, коснулся ледяным дыханием мокрой кожи. Трэвис задрожал и проглотил готовые сорваться с губ слова признания.

— Пора вылезать на берег, — сказал он вместо этого, — иначе до самой весны не оттаем.

Бельтан молча кивнул.

Затем они постирали рубахи, штаны и нижнее белье, развесили мокрую одежду сушиться на прибрежных кустиках и разлеглись загорать на нагретых солнцем плоских камнях. В лагерь вернулись уже на исходе дня — чистые, свеженькие и отдохнувшие. Мелия встретила их, оглядела и осталась довольна.

— Ну вот, совсем другое дело, — улыбнулась она.

— А где Фолкен? — спросил Бельтан, озираясь вокруг.

— Еще не вернулся, — спокойно ответила Мелия, но залегшие в уголках рта глубокие складки никак не вязались с небрежным тоном ее голоса.

Правая рука рыцаря по привычке скользнула к бедру, где обычно висел его меч.

— Быть может, мне стоит…

Мелия нахмурилась:

— Рано, Бельтан. Дадим ему еще немного времени. — Она вдруг напустила на себя строгий вид и с упреком посмотрела на мужчин. — Между прочим, мои милые, к возвращению Фолкена было бы неплохо приготовить обед, а у меня, если кто не заметил, кончаются дровишки.

— Я принесу, — поспешно вызвался Трэвис.

— Ступай, дорогой, принеси, — величественно кивнула Мелия.

К тому времени, когда Трэвис возвратился в лагерь с охапкой хвороста и валежника, солнечный диск уже зацепился нижним краем за окружающие долину утесы. Фолкена по-прежнему не было. Бельтан подбросил в огонь дров, а Мелия подогрела мясную похлебку и разлила по мискам, но никому кусок не шел в горло. Поковырявшись для виду, они отставили едва тронутые миски, с нарастающим беспокойством вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

Мелия встала. Лицо ее выражало решимость.

— Я иду туда! — сказала она не терпящим возражений тоном.

— Куда это? — негромко спросил чей-то голос из темноты.

Все трое разом обернулись. Темная фигура вступила из мрака в освещенный огнем костра круг.

— Фолкен! — обрадованно воскликнул Трэвис.

Радость быстро уступила место тревоге: лицо барда за несколько часов постарело на несколько лет и осунулось, глаза лихорадочно блестели, как у одержимого демонами.

— Всего лишь собиралась взглянуть, что тебя так задержало, — ответила Мелия.

— Вовремя я успел. Тебе там делать нечего.

Бард пошатнулся. Бельтан поддержал его за руку и помог сесть. Мелия сунула ему кружку с мэддоком. Фолкен отхлебнул несколько глотков и глубоко вздохнул.

— Дела обстоят еще хуже, чем мы думали, — сказал он.

Мелия поправила складку на платье.

— Ты нашел Рунный камень?

— Да.

— Сумел прочесть?

— Всего несколько фрагментов, хотя потрудиться пришлось изрядно. Но мне и этого хватило.

— Хватило для чего?

— Хватило, чтобы подтвердить мои самые мрачные предположения. — Рука в черной перчатке сжалась в кулак. — Проклятие! Как же я иногда ненавижу свой дурацкий дар никогда не ошибаться в выводах!

Мелия успокаивающим жестом положила руку ему на плечо.

— Я должна знать, Фолкен. Расскажи мне.

Тот нехотя кивнул, открыл рот, но не успел произнести ни слова.

Распадок озарился зловещим бело-голубым сиянием.

Бард вскочил первым, остальные замешкались на долю секунды. Нестерпимо яркий свет, подобно чудовищному восходу, пробивался из-за окружающих долину кольцевых скал — но не только с запада, а со всех сторон. Не прошло и нескольких мгновений, как сияние перевалило через кромку утесов и со сверхъестественной скоростью стало спускаться вниз, заключая башню и четверых путешественников в пылающее кольцо.

Бельтан выхватил меч.

— Сдается мне, ты все же ошибся, Фолкен. Отыскали нас Трэвисовы приятели!

Трэвис шагнул вперед, не в силах сопротивляться мощному импульсу. Он не мог отвести глаз от хорошо знакомого, но всякий раз вселяющего в него невыразимый ужас свечения. Что же это за существа, сумевшие преодолеть в погоне за ним пропасть меж двумя мирами? И что они сделают, когда наконец доберутся до него?

Удавка продолжала сжиматься. Сияние вокруг развалин башни становилось все ярче, в то время как весь остальной мир за его пределами словно померк и погрузился в угольно-черный мрак. Трэвис знал, что на этот раз ему не скрыться от дважды упустивших его в Кастл-Сити преследователей, чьи призрачные черные силуэты, движущиеся с ужасающей скоростью и грацией, уже можно было различить на фоне сомкнувшегося светового кольца.

— Порази меня Семеро, если это не Бледные Призраки! — прошептал упавшим голосом Фолкен.

Янтарные глаза Мелии изумленно расширились.

— Не может быть! Их же всех уничтожили еще…

— А эти тогда кто, по-твоему? — буркнул бард, ткнув рукой в приближающиеся фигуры.

Мелия ахнула, но ничего не ответила, беспомощно наблюдая за слаженными действиями окружающих их врагов.