Борис Сапожников - Война Львов[СИ]

— Боюсь мы приедем слишком поздно, — покачал головой я. — Может можно как-то сократить путь? — Эти слова по большей части обращались к старому вояке и знатоку здешних мест сержанту Виллису.

— Ваша правда, милсдарь кадет, — кивнул тот, почёсывая лоб под кабасетом, — вон через тот лесок, что Воровским кличут, можно за четвертушку часа до той деревушки, о которой гонец говорил, добраться. Но лезть туды я б лично не стал.

— Почему? — удивился Алекс. — Мы — солдаты короля и Страндара, отчего же мы не можем пройти через какой-то лес?

— Вы, господин, думаю, знаете, почему тот лесок Воровским кличут, — сощурился Виллис. — Это оплот Робина Гуда, туда солдатам хода нет.

— Что?! — возмутился Алекс. — Какие-то бандиты не дают нам прийти на помощь своим товарищам! Вперёд! Мы пройдём через этот Баалов лес!

Я подъехал к нему и положил руку на плечо, повесив свой шлем-бургиньот на высокую луку седла.

— Не заводись, Алек, — сказал я. — Если нас перебьют разбойники Робина Гуда, мы ничем не поможем брату.

— Нет, — отрезал он, движением плеча смахивая мою ладонь. — Будет так, как я сказал и не иначе. Королевские солдаты должны свободно ездить по стране, а если это не так, то наша святая обязанность исправить этот прискорбный факт. — И он толкнул пятками коня, посылая его размашистой рысью в Воровской лес, на встречу с легендарным разбойником Робином Гудом.

Когда наш небольшой отряд въехал в лесок, точно перед мордой первого коня вырос высокий тощий парень в зелёной одежде, какую носят охотники и трапперы, из-за плеча его торчало "плечо" длинного страндарского лука, что характерно, с поставленной тетивой. Я знаю, что такой можно выхватить в одну секунду, а в следующую нашпиговать нас стрелами длиной в ярд с лишним.

— Приветствую вас в нашем лесу, господа солдаты, — поклонился он нам. — Вы знаете, что пройти через него можно лишь уплатив нам подорожную.

— Этому не бывать, — гордо бросил в ответ Алек, — везде и всюду здесь земля Страндара и принадлежит она одному лишь королю Уильяму V. Мы — солдаты короля и страны…

— Оставьте, молодой человек, — осадил его зелёный, по всей видимости, это и был легендарный Робин Гуд. — В этих землях я — король, шериф и мытарь. Если не желаете платить, мои доблестные друзья возьмут с вас плату, но уже кровью.

С деревьев свесились люди — как мужчины, так и женщины — всех возрастов и наций с луками и арбалетами в руках, те кому не хватило места на ветках заняли окрестные кусты, в основном это были подростки постарше (не моложе нас, как я сейчас понимаю), но вооружены они были наравне со взрослыми.

— Вы можете перебить всех нас, — ответил Алек, ладонь которого непроизвольно потянулась к мечу, — но королем не станете и стать не сможете. Когда у страны будет достаточно сил для уничтожения вашего "королевства", от вас не останется ничего.

— Вы смелый молодой человек, — рассмеялся Робин Гуд, — со мной давно никто так не разговаривал.

Я сделал знак нашим людям готовиться к прорыву. У нас был мизерный шанс промчаться вперёд по лесной дороге, срубив отвлёкшегося разговором с Алеком Робина Гуда, воспользовавшись замешательством разбойников, потерявших главаря. Но этот шанс был крайне призрачным и зависел по большей части от шальной Госпожи Удачи — мчаться по лесу под градом стрел, сыплющихся со всех сторон. Безумие. Но ничего лучшего нам, похоже, не остаётся.

— Но вы, юноша, слишком безрассудны, — продолжал тем временем Робин Гуд. — Зачем, спрашивается, вы полезли прямиком в осиное гнездо, ко мне в гости, да ещё и всего таким мизерным числом солдат, а? Ни за что не поверю, что всё дело в одном только гоноре, о славе Воровского леса, думаю, вы наслышаны.

— Послушайте, Робин Гуд, — вмешался я, видя, что Алек готов выдать ещё одну гордую речь и о короле, стране и месте разбойников в этой стране. — Здесь неподалёку, меньше чем в четверти часа пути, рабочая бригада "покойников" осаждает деревню, где заперлись королевские солдаты. Сейчас там гибнут люди, а по вашей милости мы не можем проехать им на помощь.

— Совсем охамели, сволочи, — покачал головой Робин Гуд, — но и помогать солдатам не в наших правилах, мы их обычно убиваем.

— И этих перебьём! — рявкнул с ветки рыжий мужик.

— Нет, Скарлет, — отрезал Робин Гуд, — рано.

— Хватит! — не выдержал я. — Мы теряем время, а люди гибнут! Либо пропускай нас, либо вели своим стрелять!

— Тут, я вижу, собралось изрядное число отважных молодых людей…

Вот тут я сорвался, за что корил себя очень долго. Ведь не окажись Робин Гуд человеком несколько лучшим, нежели все считали, — и я бы этих строк не писал.

Я дал коню шпоры, посылая в дикий галоп, одновременно ухватив поводья алекова жеребца. Остальные последовали за нами, кто галопом, кто — бегом, но не намного отставая от конников. Робин Гуд поспешил убраться с нашего пути, лихо перекатившись через плечо, однако лук он выхватил, что удивило меня. Я прижался к луке седла, чтобы хоть как-то укрыться от стрел, которые, как я думал тогда, сейчас полетят мне в спину. Я не мог видеть, как Робин Гуд поднялся с земли, отряхнул свою почти щёгольскую шапочку с петушиными перьями и отдал жестом (слова бы я услышал, не смотря на топот копыт и звон кольчуг) приказ своим людям не стрелять.

Лес мы пролетели единым духом, даже не заметив как вынеслись на берег речки, точно в тылу у "покойников", осаждавшими деревню. У нас было лишь несколько минут на то, чтобы надеть шлемы и выхватить мечи.

— Действуйте по обстановке, — бросил сержанту Алек, застёгивая ремешок своего бургиньота, — главное, не дайте им зайти к нам в спину.

Разогнав подуставших коней, мы ринулись в атаку. "Покойники" уже заметили нас и часть их развернулись в нашу сторону, готовясь встретить удар. У них, к счастью, не было длинных пик и кольев, какие с успехом использовали против конницы мятежные берландеры, равно как и переносных укреплений, вроде ростовых щитов-павез. Да и не ждали "покойники" атаки с тылу, да ещё и появления сотни с лишним кавалеристов и трёх десятков пехоты. Они не видели, что конницу противника составляют юнцы, которым ещё не исполнилось и двадцати лет.

Первого убитого мною врага я помню также хорошо, как и лицо матери. Это был бородач шести с лишком росту, вооружённый здоровенным мечом с широкой крестовиной. Быстрым ударом я, как на тренировке, раскроил ему череп — кожаный шлем не спал "покойника", ставшего покойником настоящим при моём посредстве. Но тогда думать и страдать о загубленной душе было некогда. Какой-то бандит попытался достать меня гизармой, но её жутковатое лезвие скользнуло по цельнометаллическому щиту-"крылу", закрывавшему всю руку от плеча и на два пальца ниже кулака. Я не стал тратить время на него, знал, едущие позади — прикончат, я же мчался вперёд…