Надежда Попова - И аз воздам

Курт снова кивнул, молча переглянувшись с Нессель, и наследник приглашающе повел рукой:

— Прошу вас, майстер Гессе, я же вижу, что вы хотите о чем-то мне рассказать или спросить и выбираете нужный момент… Говорите или спрашивайте. Поверьте, учитывая обстоятельства — вряд ли то, что вы скажете, ввергнет меня в отчаяние, страх или гнев.

— А стоило бы ввергнуться, — возразил Курт мрачно. — Для начала должен сообщить вам, что в Бамберге, откуда я прибыл, была предотвращена попытка устроить Конец Света силами местного епископа и служителя Конгрегации. Который, как выяснилось, даже не был завербован во время его службы, а ухитрился, будучи малефиком, еще в детские годы обвести вокруг пальца expertus’ов Макария и скрыть свои способности. Так он отучился десять лет и еще четыре прослужил в чине следователя, дослужившись с четвертого до третьего ранга.

Наследник бросил молчаливый хмурый взгляд на Нессель, потом снова обернулся к майстеру инквизитору и, наконец, осторожно выговорил:

— Вы хотите сказать, что expertus’ов и наставников академии можно ввести в заблуждение, майстер Гессе?

— Я хочу сказать, что вы сейчас в сложном положении, Фридрих, — отозвался он ровно. — Я был двумя годами старше вас, когда начинал службу, и немалую поддержку в тяжкие моменты мне давало то, что своих наставников я считал непогрешимыми. То, что везде просто люди, а не святые, я, разумеется, понимал, но масштабы этого усвоил лишь с годами и опытом, и по чести сказать, не знаю, каким бы я стал и как мыслил бы, если б это открытие свалилось на меня слишком внезапно и рано.

— Опасаетесь, что я разочаруюсь? — невесело усмехнулся наследник. — В Конгрегации, в нашей цели, в людях, в будущем? Потому что люди, которым я доверился, умеют ошибаться или предавать? Майстер Гессе, я получил это откровение много лет назад и, кажется, верно усвоил урок. Да, мы живем не в окружении святых и пророков, и это сильно усложняет жизнь, однако не повод для отчаяния; в том числе и потому, что вокруг, помимо предателей и врагов, есть и сильные духом, есть верные, есть друзья — человек по ту сторону порога тому яркое свидетельство… Итак, вы предотвратили Апокалипсис?

— Я не говорил, что я, — начал Курт, и Фридрих отмахнулся с улыбкой:

— Бросьте, майстер Гессе, а кто ж еще это мог сделать?

— Однако, — заметил он, не ответив. — Весело же жить в Империи, если будущий Император столь спокойно воспринимает весть о едва не приключившейся гибели мира…

— Это была затея именно бамбергских еретиков, или за ними кто-то стоял?

— Верный вопрос, — кивнул Курт и на миг запнулся, осознав, что невольно произнес это тоном древнего волхва в разгромленном соборе. — И если ответ, который я получил, правдив — из небытия возвратились двое из нашей неуловимой троицы, а именно — Мельхиор и Каспар. Вместе, что для них необычайная редкость.

— То есть, события ускоряются, — невесело подытожил наследник. — Если уж эти двое объединились с такой целью…

— Откровенно говоря, я сомневаюсь, что Каспар всерьез намеревался уничтожить людской мир, Фридрих. Судя по тому, что сказал на допросе наш insinuator [123], силы, разбуженные в Бамберге, Мельхиор посулил передать ему как некое оружие, да и сам старикан навряд ли решил ввергнуть мир в Хаос вот так просто — он, скорее, задумал провести нечто вроде эксперимента. Alias [124], сделал это просто потому что мог. Вполне в его духе. И — как довесок — заодно показал обывателю, что существуют силы, от которых никакая Конгрегация не убережет его; ну, и самой Конгрегации продемонстрировал во всей красе, что совладать с этими силами она может разве что чудом или случайностью. Как, собственно, и произошло.

— И ваше присутствие в Бамберге во время этих событий было устроено нарочно? — уточнил Фридрих. — Как тогда, в лагере? Чтобы в случае успеха всем стало видно и ясно, что даже всем известный герой и легенда не в силах предотвратить беду?

— Не исключено, — подтвердил Курт сдержанно. — Совпадения или намеренные действия настолько переплелись в этом деле, что, сдается мне, сами заговорщики не до конца разобрались в том, где были случайности, а где — умышление… Вам непременно расскажут известные нам детали чуть позже; или я сам просвещу вас, если останусь жив.

— Как-то мне не по душе то, что вы сейчас сказали, — недовольно заметил Фридрих. — Хотя, разумеется, я и не предполагал, что вы явились сюда исключительно ради того, чтобы меня проведать, однако подобное вступление как-то не вдохновляет… Правильно ли я понял, что финал бамбергской истории — здесь, в Гельвеции?

— До финала истории, боюсь, еще далеко, — возразил Курт, — однако один из ее участников — да. Здесь. Точнее будет сказать — я думаю , что он здесь. И в свете этого хочу спросить: ваши агенты, вычислившие провокаторов и instructor’ов герцога, не сообщали ли о других пришельцах, внезапно ставших среди местных своими?

— Каспар, — тихо произнес наследник. — Вы полагаете, что здесь он?

— Уверен, — так же негромко, но твердо отозвался Курт. — Хотя, должен сказать прямо, веских и неоспоримых доказательств этому у меня нет, лишь догадки, которые зиждутся на косвенных признаках. И если ваша разведка не видела его…

— Боюсь, нет, майстер Гессе. Мне, по крайней мере, ни о чем подобном не доносили… Однако я и не могу сказать вам, что такого человека здесь нет : если Каспар все же в Гельвеции и скрывается где-то с попущения жителей или без их ведома, он мог ни разу не попасться никому из моих людей на глаза — все же их возможности весьма ограничены, а территория, которую удалось обследовать, слишком мала. Кроме того, нашего единственного информатора из местных, заполученного с великим трудом, мы не видели уже неделю, и подозреваю, что больше не увидим.

Курт снова понимающе кивнул, чувствуя на себе напряженный, тяжелый взгляд Нессель, и негромко, но твердо сказал:

— Тогда я прошу вас допустить меня на сегодняшние переговоры.

Фридрих ответил не сразу, на несколько мгновений замерев в молчании, и майстер инквизитор мог поручиться, что в глазах наследника четко и безошибочно прочитал каждую мысль, мельтешащую сейчас в его сознании, каждое сомнение и каждое оправдание…

— Вы, — предположил тот, наконец, — прибыли сюда по собственному произволению, в обход руководства, и даже отец Бруно не в курсе вашего решения.

— Да, — подтвердил Курт, не замедлив с ответом ни на миг.

— У вас нет никаких доказательств, что здесь присутствует или управляет происходящим человек, известный как Каспар.

— Да.

— И вы намерены вытащить эту информацию из людей, которым это может быть известно, вмешавшись в сложные, тяжелые и крайне шаткие переговоры, рискуя тем, что они сорвутся, но надеясь на то, что вы правы.