Лилия Касмасова - Если свекровь - ведьма

Через кухню я бежать побоялась. Вдруг этот Жан-Натаниэль, которого Далия ласково называет Жиэн, так предан ей, что задержит меня? Я ринулась к выходу из холла, но из кухни мне наперерез выскочил повар. Видимо, он видел в окно, что происходит на лужайке за домом. И теперь, растопырив руки, перегородил выход в коридор.

Ха. Ну да ладно. Повар не ведьма. Я резко свернула влево и вбежала в кухонные двери. Француз — за мной.

Оказалось, повар — хуже ведьмы. С полок сорвались две сковороды и преградили двойную черную дверь, ведущую в сторону гостиной. Мне даже показалось, сковородки сейчас на меня залают. Но как же так? Ведь Миша сказал, что француз не шаман? Значит, Миша не в курсе?

Я попятилась вдоль стола. У одного выхода из кухни был повар, у другого — бешеные сковородки. Я попробовала представить, что в сковородки летит… ну что бы могло их сбить? Тяжелый баскетбольный мяч! Я вообразила, что держу по мячу в каждой руке — ух ты, я даже, кажется, почувствовала что-то вроде легкого дуновения на ладонях! — а потом толкнула ладонями воздух и представила, что мячи со скоростью летят в сковородки.

Сковородки только отодвинулись в разные стороны. Створки двери раскрылись, будто по ним кто-то ударил могучими кулаками, а через секунду в зале что-то грохнуло, разбившись вдребезги.

У меня получилось! Я умею кидать воображаемые мячи! Следующий мяч я запустила в повара. Но он увернулся и стал осторожно приближаться ко мне, при этом как-то странно подкручивая толстыми пальцами свои и без того закрученные усы.

Я все отступала вдоль стола. И вдруг почувствовала, что по моей левой руке, которой я опираюсь на столешницу, ползет что-то мокрое и липкое.

Я осторожно скосила глаза: с плоской квадратной тарелки ко мне на руку вереницей заползали какие-то прямоугольные, в белом креме, сласти. Они изгибались, как гусеницы, щекотали кожу и оставляли на ней белый кремовый след.

Я завизжала и стала трясти рукой. Гусеницы попадали. А из моей руки полетели, искры, они попали на вазу с глазированными фруктами, и фрукты вспыхнули. Похоже, это были фрукты в ликере или спирте.

Я отскочила назад.

— Сдавайся, милочка! — сказал повар, его усы хищно вздыбились.

— Ни за что! — сказала я. — Глава клана не сдается!

Кажется, я уже вошла в роль. Мне лично понравилась моя реплика. Взять ее своим девизом, что ли? А у главы клана есть девиз? Ну вот у королей же есть, почему бы и у главы клана…

Я заметила на столе большую открытую картонную коробку, на этикетке сбоку значилось — «Черствый пряник». Ничего себе! В том, что пряники бывают черствыми, нет ничего особенного, но вот чтобы об этом честно указывалось на таре! Впрочем, это как раз то, что нужно для обстрела взбесившихся поваров. Я запустила руку в коробку, но никаких пряников там не нащупалось — вместо них я вытащила на свет горсть мармелада. Обманщики! Это ему мягко слишком будет. Все же горсть эту я в повара запустила.

Повар уклонился, а одну мармеладину даже поймал ртом и зажевал. После чего произошло нечто странное. Повар громко квакнул.

Я хихикнула, но вдруг краем глаза я уловила какое-то шевеление слева. О боже! На меня надвигался всей своей громадой трехэтажный торт.

— И вам не жалко ваше творение? — крикнула я повару.

Тот сказал грустно:

— Нет. Десерт редко съедают. Все уже сыты к тому времени.

Этот повар такой же ненормальный, как все остальные здесь.

И тут я заметила маленький скромный шоколадный тортик с краю стола. Повар увидел, куда я гляжу, и тоже уставился на него. Трехэтажный торт остановился. А шоколадный малыш стал подрагивать. Ну уж нет — мною же самой купленный торт против меня не пойдет!

Я моментально повернулась и безо всякого колдовства, попросту, схватила торт руками, кинулась к повару и размазала торт по круглой усатой морде. А потом, пока повар невнятно верещал что-то не по-русски и отряхивался, я помчалась в гостиную. Мне пришлось оттолкнуть дудки, висевшие в воздухе у арки. Видимо, весь оркестр состоял из призраков, и им стало любопытно, что происходит на кухне.

Я не стала останавливаться и побежала к главному выходу из дома. Мне бы только из поместья выбраться.

Позади послышался топот и крик:

— Он слишком сладкий!

Я обернулась: ко мне с кухни мчался повар, он был похож на негра из-за размазанного по лицу шоколада. А когда я метнулась к входной стеклянной двери, то увидела, что на крыльцо взбирается целая куча народа, возглавляемая Далией.

Я хотела кинуться в гостиную, но оттуда на меня полукругом выступили висящие в воздухе дудки и золотая труба, которые явно были готовы стукнуть меня по голове или задудеть прям в уши — уж не знаю, что было бы травматичнее. А им-то я что сделала?! Ну да, они со всей семейкой заодно. А я чужак.

Я совершенно растерялась, а дверь уже распахнулась, и Далия вбегала в дом. И тут я заметила на стене, недалеко от двери, маленькую стеклянную коробочку. Внутри коробки алела круглая кнопка, а рядом, на стене, висел на шнурке маленький молоточек.

В совершенном отчаянии я метнулась туда, разбила молоточком стекло и изо всей силы нажала на кнопку. Может, приедет магическая полиция, пожарные или кто там еще может быть — охрана какая-нибудь — и спасет меня от этой очумевшей семейки?

Кнопка произвела совсем не то действие, которое я ожидала. Во-первых, никакого жужжания, трезвона или завывания сигнализации не последовало. Просто громкий щелчок.

Во-вторых, Далия, которая была в шаге от меня, вдруг застыла и выпучила от ужаса глаза. Остальные гости тоже остановились, словно налетели на невидимую стену. Инструменты медленно попятились обратно в гостиную.

Повар вообще резко развернулся и понуро побрел назад в кухню. Под аркой он натолкнулся на Мишу, который бежал ко мне.

— Ты… — выдохнула наконец Далия. — Зачем ты вызвала инспектора?

— А что ей оставалось, — сказал Миша, подходя, — посмотри, что ты вытворяешь, мама!

— Ничего особенного, — сказала Далия и поправила разлохматившуюся прическу.

— Но, знаешь, Вика, — проговорил Миша мне на ухо, — инспекция — это слишком.

— Вовсе не слишком! — выкрикнула я, хотя понятия не имела, что это за инспекция такая. Но что бы это ни было и каким бы страшным оно ни было, этим людоедам будет мало!

— Ты просто еще ничего не знаешь, — сказал Миша.

— Ну и что! — набычилась я. И хотела тихо спросить, что же я сделала этой кнопкой, но тут соседка сказала беспокойно:

— Далия Георгиевна, мы, пожалуй, вернемся к себе.

И гости стали говорить:

— Нам тоже пора…

— Завтра на работу…

Завтра вообще-то воскресенье…

Но вдруг откуда-то раздалось громкое шипение и треск. Оказалось — из небольшой, с кирпич, серебристой колонки, висящей на стене прихожей напротив входа.