Malakla - Планета двойников[СИ]

Около двери получил в мозг догадку: "Это меня "Почта России" забросила на сто лет назад! Я ж мадам ведущему специалисту мозг вынес… Но. Минус двадцать лет жизни, как компенсация техиздержек. Зашибись, однако; как мокрым мешком из-за угла припечатали! Эх"…

А "компаньоны грабежа" стали набивать грузовой отсек "ЗиРа", потом багажник и заднее сиденье "Микры". Взял себе только жидкую ружейную смазку, бронежилет и видеодвойку "Toshiba" из кабинета начальника почты. И коллегам, по горячке, указал на столь незначительный ущерб моего личного хищения.

— Ты посмотри, какой нахал, сам сманил, а теперь в кусты! Борн, ты ж — зачинщик этого разбоя, — взвилась подуставшая Эльза.

— Эльза, при разбое должны быть жертвы.

— Борисов, жертвы сейчас будут — ты будешь первым! — Эльза заметала молнии.

— А машину с хабаром, ты поведёшь? — Борисов ухмылялся.

— Ладно, Борисов, я тебе это припомню!

— Что — это? Эльза махнула рукой на Николаевича.

— А быстро вы, Эльза Густавовна, плохому учитесь, — подколол Эльзу.

— Борн, ты сейчас будешь второй жертвой! Так, мальчики, кончаем, живее! — Борисов захохотал. — Борисов, ты всё к одному сводишь. Борн, закрывай почту. Я и закрыл, и даже опломбировал служебный вход.

Первыми поехали Зося и Лиэль на "Микре", виляя по всей дороге, мы следом. По дороге, в кустах, увидал много роялей. Э, где-то в пределах дюжины. "А что, хомячим по-быстрому, хотя бы потому что лето. И вообще, на кой ляд мне этот Doom, квесты всякие; идите туда, что найдёте, то ваше будет. Не надо нам такого. Такого "горя" на курорте. Вначале должно быть всё хо-ро-шо. И, и, пусть у главных тут черепки болят от нашего попадалова. А неплохо всё-таки, что водители и сопровождающие на почте имеют разрешение на оружие… — Фу, Борн, не умничай, — фразу молвили, и у меня был провал в памяти. "И о каком сленге я дум-думал, ась?" И с полста станичников увидали. Некоторые из них ковыряли асфальт и, открыв рты, ЗиР провожали взглядами, не забывая креститься. Борисов, не забывая, куртуазно кивал новым землякам.

Дома разгрузились. Что разгружали? Да многое — от туалетной бумаги до мобильных телефонов и ноутбука Лиэль. И кое-какую мелочь. Это всё было в коробках, пакетах, упаковках и россыпью. Где-то с тонну.

Занёс чемоданы из "Ниссана" в прихожую, где уже все собрались. Ляльки и Борисов дожидались меня и моего "толкового" гласа. Хозяйского.

— Ой, мальчики, вы ж ещё не обедали, — Эльза озаботилась нашим подорванным на почте здоровьем. Переглянулся с Борисовым. Николаич чувствовал себя незваным гостем.

— Эльза Густавовна, назначаю вас домоправительницей, — проговорил, и вывалил ей в руки все ключи. — И тут ещё…

— А как теперь к тебе обращаться? — перебила меня Зося.

— Как, как, хозяин, господин.

— А рожа не треснет? — от горя потерянных родных у Зоси уже ничего не осталось.

— Два наряда вне очереди, Зося.

— Ты, чё, борзеешь?

— Пять нарядов, Зося.

— Правда, а почему, сразу — хозяин? — влезла в диспут Лиэль.

— Два наряда вне очереди…

— Дочка, нельзя старших перебивать, — торопливо пришла мне на помощь Эльза.

— В общем, есть… — продолжил.

— Пан рыцарь, — тут влез Борисов, — а я что буду — Санчо Пансой? Или твоим холопом? Со старослужащим номер с нарядами вне очереди не канал.

— Нет, Иван Николаевич, ты у нас будешь вождём — Бизоном с Большим Мотором. Я тебе жалую флигель. И можешь выбрать себе скво, — сказал и, сдерживая смех, церемониально поклонился.

— Наряды мы себе в чемоданах подберём, э, хозяин? — Зося исправлялась.

— Продолжайте, о, господин, твои недостойные слуги посмели прервать твои мудрейшие речи. Все заулыбались. От Лиэль такого не ожидал. "Вот тебе и мамина дочка!" Я замялся.

— Смелее, хозяин! "А Зося — язва".

— В общем, э, надо где-то расположить гарем, — выдал публике. И обеспокоенно смотрел на хохочущих лялек и Борисова, который чуть по полу не катался от смеха. Посмотрит на моё недоумевающее лицо и новый раскат хохота. Вытирая, выступившие от смеха, слёзы Эльза заявила:

— Да умеешь ты, Борн, удивлять. Сразу тебе наложниц подавай! Смотрите, ещё и лицо недоумевающее…

— Вообще то, Эльза Густавовна, гарем — это женская половина дома.

— Да ты что!

— Гейши, мля, вы кормить нас будите или как? Пошли обедать…

Прибыв в здание окружного управления, атаман Шатров развернул бурную деятельность. Собрал всех, кто ему попался на глаза — военных чиновников, казаков, казачат — направил на поиски всего, что выбивалось из казачьего уклада. Искать нужно было дома, людей, всё непонятное в станице и за станицей. Найти и доложить атаману.

— На рожон не лезть. Выпроводил недоумевающих подчинённых, Шатров прошёл в свой кабинет, решая, что делать: собирать данные или сразу озаботить вышестоящее начальство. Зазвонил телефон.

— Господин атаман, вас спрашивает почтмейстер, — сообщила телефонная барышня.

— Соедините, — снизошёл атаман. Взволнованный голос Ивана Николаевича Артемова, доложил об увиденных чудесах. Второй почте, машинах, парке, магазине и большом двухэтажном здание. И о чужаках, двоих, напугавших чуть не до смерти почтенного служащего.

— Разберёмся. Это слово стало для атамана главным.

За два часа расторопные подчинённые нашли много чего интересного. Это интересное и осмотрел атаман. Недалеко от парка находился нарядный флигель, обшитый особливыми досками, салатного цвета. Пустой. В Срединном проулке нашёлся ещё один дом с двумя выходами. В одной половине никого не было, а во второй нашёлся бухой мужик в спецовке железнодорожника. Мужик, как заведённый твердил, что он механик Пролетарского депо, и совал странный документ. Паспорт гражданина СССР на имя Пискунова Ивана Филипповича, 1926-го года рождения. А выпивал он 7 ноября 1968-го года, в честь праздника Великого Октября.

— Надо меньше пить, механик, — предостерёг атаман, возвращая паспорт. — Ты бы тут хоть убрался что ли. Шатров брезгливо обвёл целый склад пустых бутылок, стоявших по всем комнатам.

— Ладно, тащ подполковник. А где тут у вас бутылки пустые принимают? "Этот из 1968-го. Зажатый, одет по работному. А те?" — подумал за почтовых. Дальше его потянули осмотреть ещё один объект, рядом с угловым домом казака Браслетова. На двух бетонных столбиках висел гудящий серый ящик, к которому шли провода. Внизу ящика атаман прочитал подпись красной краской по трафарету: "Проверен 1.07.2014 год". Трансформатор был ещё одной загадкой дня. Около трансформатора Шатрова нашёл есаул Евсиков, военный руководитель Сальского округа, с известием о том, что станица лишилась кладбища.

— Будто? — Шатров перекрестился. — Давайте, Иван Иванович, посмотрим сверху на станицу. Посмотрели с колокольни собора святого Александра Невского. Окрестности разительно изменились. Станица лишилась бугра на северо-востоке, но приобрела озеро на севере, из которого вытекала речка. Речка огибала по западу и югу станицу и терялась в холмах на юго-востоке. Холмов этих отродясь не было, как и морского залива на юге, да ещё и с пляжем. На востоке станицы появился канал, а за ним невысокие горы, которые уходили на восток вдоль железной дороги. С этих гор привезли пиленные строительные блоки и кажется тротуарную плитку. Этого добра было много. А на станции стоял необычный состав.